— Да нет, не занят, — ответил Шанд, стараясь успокоиться.
— Замечательно! Должно быть, прошло уже больше десяти лет с тех пор, как мы вместе трапезничали.
Надирил, заметив, что Карана внимательно прислушивается к их разговору, увел Шанда в другую комнату.
— К тому же я хочу поговорить о Лиане. Порой я тебя не понимаю, Шанд.
— Я знаю то, что знаю, — упрямо заявил старик.
— Полагаю, ты не прав. Ты просто не в силах сохранять объективность, потому что терпеть не можешь дзаинян. Кто из нас судит о людях более беспристрастно?
— Ты, конечно, — процедил Шанд сквозь зубы.
— Так вот послушай, что я тебе скажу. Ты глубоко оскорбил этого юношу. Но к этому мы еще вернемся.
Ужин растянулся на всю ночь, и старые друзья расстались только на рассвете. Утром Шанд собрал вещи и, сказав Каране, что отправляется в Туллин, исчез.
Вечером Карана ужинала с Надирилом. Мудрый и приятный собеседник очаровал девушку. Карана даже решилась спросить его о том, что случилось с Мендарком.
— Это его тайна, — ответил Надирил и, помолчав, добавил: — Хотя тебе я могу сказать. Мендарк очень стар, и путешествие в Хависсард было ему не под силу. Магистру пришлось обновить тело, хотя он знал, что вряд ли выдержит такое.
— Как это — «обновить тело»?
— Век представителей древней расы короток, Карана. Даже мансеры не могут прожить тысячу лет, не обновляя свои тела многократно. Но подобное нельзя проделывать бесконечно, а Мендарк перешел черту дозволенного.
— А ты тоже этим занимался? — Надирил рассмеялся:
— Нет, этот сморчок и есть настоящий я, одной жизни для меня более чем достаточно.
— Так вот почему он так беспокоится о своей репутации и посмертной славе!
— Это мучит его, доводит чуть ли не до сумасшествия, — ответил Надирил, переводя разговор на другую тему.
На следующий день Надирил обедал с Малиеной, и так к концу недели он поговорил со всеми участниками последних событий.
Встреча состоялась в небольшой темной комнате на верхнем этаже крепости. Когда Карана вошла, там уже собрались Тензор (на этот раз он был в сопровождении одного лишь Аспера), Малиена, Таллия, Надирил и Иггур. Вскоре, опираясь на плечо Лиана, вошел Мендарк.
— Что ж, наконец-то мы снова вместе, — произнес Мендарк, встав во главе стола. Даже голос его изменился, сделался бесцветным и сиплым. — Мы расстались в Фаранде, пообещав продолжить поиски. Так что же мы обнаружили?
— Мне почти нечем похвастаться, — сказал Иггур. — Я послал верных людей в Альцифер. Они ничего не смогли узнать там ни о флейте, ни о Зеркале.
Однако он разжал кулак, и на стол упало колечко, слишком маленькое для мужской руки. Оно отличалось по цвету от обычного золота, отливая насыщенным красным оттенком, словно волосы Караны.
— Ты уверен, что это арканское золото? — спросила Таллия.
— Я проверял.
— Пусть Тензор подтвердит это при всех! — потребовал Мендарк.
Таллия передала кольцо Тензору. Он повертел его в пальцах, даже не взглянув.
— Так и есть, — равнодушно сказал он, возвращая кольцо.
— Что тебе о нем известно? — взволнованно спросил Лиан, подаваясь вперед.
— Нового не много. Оно хранилось у меня более тысячи лет. Я нашел его в Альцифере незадолго до пленения Рулька.
Эти слова произвели сенсацию. Мендарк вскочил на ноги:
— Ты хочешь отыграться на мне, но это не пройдет! — Иггур откинулся на спинку стула. Свет лампы заливал его худое лицо. Он улыбался с закрытыми глазами.
— Тебе нечего беспокоиться, — произнес он, растягивая слова. — Это всего лишь обыкновенное кольцо. — Он передал его по кругу.
— Какая изящная работа, — восхитилась Карана, надевая его на безымянный палец.
— Посмотри на него внимательно, Лиан, — сказал Иггур. — С помощью этого кольца нам удалось заманить в ловушку Рулька.
Лиан навострил уши. Что говорил ему Рульк в Ночной Стране? «Меня предали, а невинную женщину, которая должна была стать моей женой, безжалостно убили». Теперь стало ясно, что Сказание «О пленении Рулька» о многом умалчивает.
— Оно слишком маленькое для руки Рулька, — сказал Лиан.
— Это обручальное кольцо было сделано для его невесты, — ответил Иггур. — Разыщи эту историю, и ты напишешь еще одно Великое Сказание, которое пока никто не поведал миру, ибо оно проливает свет на наши злодеяния.
— Замолчи! — выкрикнул Мендарк.
Иггур улыбнулся:
— Летописцам придется изрядно потрудиться, чтобы прилизать твою биографию, Мендарк. — Он посмотрел в глаза Лиану: — В борьбе мы все запятнали себя кровью во имя того, чтобы избавить наш мир от Рулька. Цель оправдывает средства. Будь моя воля, я бы не стал изменять Предания, чтобы скрыть это.
Мендарк тяжело дышал, но ничего на этот раз не сказал. Они снова поменялись с Иггуром ролями. Неудача в Хависсарде сразила Мендарка, а Иггур вернул былое могущество.
Мендарк коротко рассказал о том, что произошло за время его путешествия, опустив, однако, некоторые детали. Он не стал упоминать о легкой победе незнакомки и о том, как Таллия вытаскивала его из терновника. Он продемонстрировал книгу, которую обронила неизвестная женщина.
— Должно быть, здесь что-то важное, иначе зачем бы она ей понадобилась?
— Что за странный язык! — сказал Лиан. — Она написана рукой Ялкары?
— Полагаю, да, незадолго до ее исчезновения с Сантенара. Ты можешь ее прочесть?
— Не знаю. Это… — Лиан перелистывал страницы. — Похоже на упрощенное письмо каронов, которое никому еще не удалось расшифровать. А с другой стороны, здесь есть что-то общее с письменностью феллемов, ее я разбираю. Как такое возможно? К тому же это напоминает знаки, выгравированные на Зеркале.
Книгу передавали из рук в руки, но даже Надирил не смог пролить свет на эту загадку.
— А где же Шанд? — внезапно спросил Мендарк.
— Он отправился в Туллин сегодня утром, — ответил Надирил.
Мендарк нахмурился, но делать было нечего.
— Что ж, Лиан, это будет твоим следующим заданием. Постарайся прочитать книгу.
— Ты опережаешь события, — холодно возразил Иггур. — Сперва нам нужно обсудить его поведение.
Карана затаила дыхание, решив, что Шанд сообщил Иггуру о событиях той ночи в Туллине, но Иггур продолжил:
— Заканчивай свой рассказ, Мендарк.
— Вы еще должны услышать о том, что мы с Караной узнали в Чантхеде, — вставил Лиан.
И он поведал всю историю, начав с подозрительного поведения Феламоры в Катадзе, и наконец упомянул о похищении рисунков из библиотеки в Чантхеде.
