Большинство обломков были охвачены пламенем и оставляли после себя длинный шлейф дыма, горящих веревок и щепок. Фонтаны искр и горящих углей с шипением и свистом отлетали от скал.
Рэйчел, Дилл и Карнивал поднимались к краю пропасти, где развернулась битва за Дипгейт. Рэйчел крепко прижалась к Диллу, а Карнивал летела над ними так высоко, насколько позволяла цепь.
Дилл с восхищением наблюдал за происходящим. Картинки воспоминаний вспыхивали в памяти, когда мимо проносились знакомые обломки. Ему никак не удавалось собрать воедино разорванные образы. Вспоминались каменные коридоры и стоптанные ступени, пыльные витражи и длинные вечерние тени на розовом песке пустыни.
Он уже видел город раньше, только с какой-то другой точки? Бледные улочки и притаившиеся за высокими стенами сады, черепичные крыши и дымоходы раскинулись перед ним, словно гигантская чаша. Он стоял высоко, морозный утренний ветер обдувал лицо. Даже кости помнили дружную песню колоколов. Храм Ульсиса?
Цепь потянула Рэйчел за ногу, когда Карнивал увернулась от огромной цистерны. Потоки воздуха оглушительно выли в пустом баке. Ангел еле успела уберечь крыло.
— Город рушится, — прошипела она.
— Осторожнее, — предупредила Рэйчел. — Не хочу, чтобы у меня комок перьев болтался на сапоге.
Карнивал только фыркнула.
Обломков становилось все больше. Каменная башня с грохотом пронеслась мимо: окна горели, словно обитатели до сих пор находились внутри. Фонарные столбы и металлические балки со свистом резали воздух, как будто брошенные со страшной силой копья. Длинный ржавый мост закрутился, точно сломанный игрушечный паровозик, выбросив щупальца оборванных цепей и канатов. Колонны и арки, куски стен с окнами, камины с уцелевшими трубами проносились мимо. Бедная лошадь, запряженная в тяжелую грузовую телегу, отчаянно ржала и брыкалась.
Они летели на свет мимо осколков умирающего города, через облака пыли и радужные брызги воды. Песок сыпался Диллу на голову, попадал в глаза. Рэйчел спряталась у ангела на плече, а он внимательно следил, чтобы не попасть под обломки.
В общем потоке оказалось практически невозможно увернуться от всякой мелочи. То и дело они попадали в рой стеклянных осколков, которые безжалостно рвали одежду и кожу. На них сыпались щепки и куски черепицы. Дилл без конца уворачивался и уклонялся от водопада осколков, пытаясь избежать худшего. Карнивал следовала за ними. Цепь между ангелом и спайном извивалась, словно ужаленная змея.
Дипгейт? Дилл вспомнил имя города. Первые цепи; Лига; Рабочий лабиринт. Он вспомнил, как стоял на высоком балконе вокруг маленькой башенки, вспомнил свою комнатушку под колокольней. Треснутая плитка на полу. Солнечные лучи пробиваются сквозь фигуру ангела на стекле.
Домой? Он летит домой?
— Пыль. — Рэйчел закашлялась и спрятала лицо в плечо Дилла. — Совсем ничего не видно. От города вообще что-нибудь осталось?
Дилл прищурился, всматриваясь в облака пыли. По меньшей мере четверть города провисла, словно разорванная паутина. Через дыру проглядывало голубое небо. Огни горели по краям обрыва. Прямо у них на глазах соскользнул с цепей и сорвался в пропасть целый квартал.
Дилл крикнул Карнивал:
— Лети туда! Туда! Там безопаснее. Там уже все обвалилось. — Потом он прошептал Рэйчел на ухо: — Оторвалось несколько цепей. Улицы вдоль них провалились от центра до самого края.
— А храм?
— Я его вижу. — Ослепительно яркое кольцо сияло вокруг храма Ульсиса.
— Мы бы услышали, как он падает, — крикнула Карнивал. — Столько бы священников заорало!
Постепенно город приближался. Иногда в пропасть срывались потоки воды, унося за собой пыль и дым. Казалось, воздух трещит и готов лопнуть от избытка энергии, словно внутри грозовой тучи. У Дилла волосы встали дыбом.
Раздался раскатистый грохот, и в сотне ярдов пролетела целая улица с полыхающими домами. Горящие осколки разлетались во все стороны, подхваченные потоками воздуха. Огромное старое дерево падало в пропасть, раскинув широкие ветки, отчаянно хватаясь за осколки. Карнивал опустила голову вслед за деревом. Мимо нее пронесся клубок огня, и Дилл заметил мрачную отчужденность на лице ангела.
— Нужно двигаться быстрее, — сказала она. — Архоны Ульсиса теперь свободны.
— Сколько их? — прошептала Рэйчел.
— Полсотни или больше, — ответил Дилл, посмотрев в темноту. — Они быстро поднимаются. — Ангел изо всех сил взмахнул крыльями. Карнивал взвыла и метнулась вслед за Диллом и Рэйчел.
Спайн сняла с пояса бамбуковую трубку и выдернула крышку. Мгновенно распространился запах гнили, что-то начало скрестись в трубке. Рэйчел закрыла контейнер.
— Скажешь, когда они будут близко, — крикнула девушка. — Мне плохо видно.
Вместе с обломками в пропасть падали люди: мужчины, женщины и дети кубарем крутились в воздухе, их одежды трепетали на ветру. Отчаянные крики наполнили бездну. Женщина прижала к себе грудного ребенка, их плач растворился в темноте.
Архоны Ульсиса кружили между падающими обломками, будто ястребы.
— Они далеко? — спросила Рэйчел.
— Достаточно близко, — ответил Дилл.
— Тогда возьми это. — Девушка передала ему трубку. — Открой и брось в лицо первому, кто приблизится к нам. — Она обхватила Дилла ногами и, откинувшись назад, вытащила меч.
— Что там? — спросил ангел, разглядывая бамбуковую трубку.
— Чумная вошь.
С дикими криками архоны ринулись в атаку.
— Сверху! — крикнула Карнивал.
Дилл едва успел поднять голову и увернуться от подъемного крана размером с церковный шпиль.
— Скиз! — крикнула Рэйчел. — Падают доки.
Гигантские металлические скелеты, лебедки и шкивы, ржавые крюки и сети полетели на дно. Плавильная печь, изрыгая клубы дыма, врезалась на лету в крышу склада с оглушительным грохотом, потрясшим каменные стены пропасти.
— Мы не можем… — Рэйчел, недоговорив, взвыла от боли, когда цепь с силой дернула девушку за ногу. Карнивал пришлось уворачиваться от раскаленной печи и фонтанов искр. Они потеряли высоту и оказались в окружении противников.
Костлявая рука схватила Дилла за лодыжку, острые когти впились в плоть. Рэйчел взмахнула мечом, пытаясь перерубить руку выше локтя, но архон с легкостью увернулся от удара. Скалясь, он отпустил Дилла и вытащил из-за пояса кривой меч.
Дилл открыл крышку и бросил трубку в лицо крылатому противнику.
Из трубки с треском вырвался рой мельчайших существ, архон взвыл и, выронив меч, вцепился когтями себе в лицо, сдирая кожу и плоть. Вошь моментально прогрызла мышцы до самого черепа, окровавленная кость проступила через обрывки серой кожи на щеках и на лбу.
