— Проснулась–таки, с возвращением.
Поморщившись, Гвен приложила ладонь ко лбу.
— Где я?
— А ты не знаешь?! — удивился Кальвин. — Мы в доме твоего дедушки, Мэй Као, в Сон.
— Сон? Почему Сон?! — встрепенулась Гвен, резко вскакивая на постели. Кальвин терпеливо уложил ее обратно. Но применять силу он не стал. Да этого и не требовалось. Ее тело было податливым и слабым.
— Подожди, — подойдя к задним, занавешенным тростниковыми шторами дверям, Кальвин резко раздвинул их в стороны. — Тебе не помешает свежий воздух и солнце.
— Тсс, — девушка поморщилась. — Я чувствую себя так, как будто меня вот–вот вырвет.
— Должно быть, это от того, что тот тип все–таки получил, что хотел, и убрался восвояси.
— Тот тип… Ах! — глаза девушки широко распахнулись. — Фон Грассе?! Где он?! Микалика сказал, что тот взрыв в конце — его рук дело. Я помню, как успела добраться к тебе, а потом схватила тебя за руку. На этом все. Меня бросило вперед, ощущение, словно меня припечатала стена. Даже вспоминать не хочется. Но мы выбрались, я рада, что это не Хаос. Будь проклято то место, — со злостью произнесла девушка. — Надеюсь, тот взрыв там все разнес. Это не люди, они отвратительны, и хуже всех та женщина. Как она могла использовать тебя? Ну надо же быть таким дураком, чтобы добровольно придти к ним в руки… — Гвен осеклась, заметив выражение лица Кальвина.
— Она делала то, что должна, наверное.
— Она же твоя мать! Кальвин, мне все известно. Я понимаю, ты защищаешь ее, но…
— Именно потому, что она моя мать, я и защищаю ее. Я не оправдываю ее, но думаю, у нее были свои причины. В итоге, она действовала правильно, а я… от моего вмешательства стало только хуже. Я не нашел того, что могло бы помочь Саю, не узнал о том, что могло грозить ему, и даже оставил там свою мать…
— Кальвин… — лицо Гвен стало грустным. — Прости.
— Но и ты тоже хороша, отправилась за мной даже туда, — Кальвин щелкнул девушку по носу, усмехнувшись. — Ну разве не идиотка, да еще и заключила такую сделку за моей спиной. Это тип, Фон Грассе, способен на многое. Что, если бы он обманул тебя?
— Да, он мог, но не сделал этого. Хотя эксперимент провалился, он помог довершить начатое. Он очень опасный человек, Кальвин.
— Наверное, он выполнял свой долг, как умел, как он понимал его.
— Поверить не могу, ты защищаешь его?! — Гвен выглядела потрясенной. — Но я путешествовала с ним и до сих пор не могу понять, что на у него уме. И такой, как он, служит Саю!
Кальвину стало нехорошо, он опустил голову. Все вокруг действовали правильно, кроме него. Он снова ошибся, Выбор верного пути никогда не был его сильной стороной. Наверное, Сай, хотя и действовал порой необдуманно, но в верном направлении, и Гвен тоже. А что бы он ни делал, как бы ни пытался, в конце все обычно закачивалось вот так — хаос и разрушение. Должно быть, Микалика прав, приносить себя в жертву — это единственное, в чем он силен.
— Наверное, мне стоило помочь матери хотя бы так. Тогда и от меня была бы какая–нибудь польза, — тихо произнес Кальвни.
— Что ты сказал? — медленно переспросила Гвен.
Кальвин ощутил неуловимую угрозу, исходившую от девушки. Он повернул голову и…
— Гвен?
— А теперь слушай меня, — она набрала полную грудь воздуха и залепила Кальвину оглушительную пощечину. Он в неверии схватился за щеку.
— За что? — неуверенно спросил он.
— За то, что заставил меня так волноваться. Не смей больше этого делать. Ты понял меня? Ты — мой слуга, и это моя обязанность — защищать тебя, как мою собственность.
— ЧТО?
— Ты слышал меня, Кальвин. Я говорю серьезно. Если ты еще раз посмеешь уйти куда–то без меня, я убью тебя. Если ты решишь принести себя в жертву ради кого–то, кроме меня, я убью тебя, — просто, но доходчиво объяснила девушка. Должно быть, выражение его лица в этот миг было весьма жалким. Он услышал смех. Но смеялась не Гвен. В этот момент в комнатку вошел Мэй Као.
— О, я вижу, моя дорогая внучка ругает своего глупого любовника.
— Мы не любовники! — хором воскликнули покрасневшая парочка. Это вызвало еще один заливистый смех старика. — О, кажется, сегодня птица забыла, откуда она появилась… — произнес он странную фразу. За эти три недели, что Кальвин провел в домике дедушки Гвен, он выучил немало таких поговорок, А еще неплохо освоил искусство приготовления риса и чая. И все это время Гвен спала сном, похожим на глубокое забытье.
— Но вам не обмануть старика. Никогда не видел, что кто–то так заботился о другом, утверждая, что они не влюблены друг в друга. Да этот мальчик не отходил от твоей постели почти все это время. Так–то ты благодаришь его. Ахахах, — вновь не удержался Мэй Као. Поставив поднос со всем необходимым для заваривания чая на пол, он сам присел возле постели.
— Дедушка… — Гвен хотела броситься ему на шею. Но вовремя вспомнила, что гласит кодекс. Поэтому, просто сложив руки друг возле друга, и развернув их ладонями вверх, она низко поклонилась ему прямо на кровати. — Приветствую вас, дедушка. Благодарю за то, что позаботились о моем непутевом напарнике. Надеюсь, он не слишком надоел вам.
— О, что ты, мы превосходно беседуем, к тому же он неплохо заваривает чай, Почти как ты в три года. Но если продолжит так совершенствоваться, то через два года догонит тебя в пять лет.
— Ну вы… — покраснел Кальвин.
Гвен открыла рот:
— Кальвин готовит чай?
— Да, так что ты заставляешь старика ждать. Немедленно завари–ка нам чаю, да покрепче. Моей внучке не помешает восстановить силы после столь долгого сна.
— Долгого сна? Гвен выпрямилась на кровати. — И как долго я спала?
— Трижды по семь дней.
— Не может быть! — воскликнула девушка. — Так долго. Наверное, это из–за того, что я отдала Лавкрита Фон Грассе.
— Ну вот, чай готов, — Кальвин поднес девушке дымящуюся ароматную кружку.
— Гвен…
— У? — пробормотала она, с видимым наслаждением отхлебнув напиток.
— Я…мы должны идти.
— Идти куда, Кальвин? — просто спросила она.
— Куда? — Кальвин сбился с мысли. — Мне кажется, что скоро в мире начнется что–то беспорядочное.
— Это твой друг тебе сказал?
— А?
— Я видела Микалику, и он точная твоя копия. Но он странный, и сейчас ты ведешь себя очень похоже. Он все время порывался спасать своего 'лучшего, дорогого друга', как он его называл. Кальвин, я ведь не слепа, хотя и стала немного слабее. Ты снова хочешь ввязаться во все это? Хочешь снова попытаться спасти Сая от чего–то. Но ты даже не знаешь от чего? Где они, эти враги? Где она, эта опасность? Но знаешь что? — девушка сердито ткнула его в грудь. — Мне кажется, самая главная опасность в нем самом. Разве он не задумал что–то ужасное? И он ничем не лучше Приоры. То, что он пытается достичь, и то, что ты пытаешься сделать — две совершенно разные вещи.
