Другие каменщики разобрали треногу с полиспастом, отвязали от статуи верёвки и ушли, работа на этот день была закончена. Мерцек огляделся, затем открыл клапан в задней части статуи и поместил в углубление мерцающий красный драгоценный камень, размером с кулак, с двенадцатью аккуратно отшлифованными гранями, прежде чем снова закрыть пьедестал.
Даже Фелтору и Аселе было трудно наблюдать за его действиями, потому что это был один из талантов Мерцека: если он этого не хотел, на него почти не обращали внимания.
— Это был последний? — спросила Асела. Фелтор кивнул, глядя на платформу, которая теперь была накрыта тяжёлой золотой тканью.
— За исключением центрального камня. Мерцек положит его, когда придёт время.
Восемь статуй теперь образовывали идеальный восьмиугольник вокруг внутренней части зала с платформой точно в центре.
Перед платформой теперь начали расставлять стулья, на которых займут места все, кто имел звание или имя в имперском городе, от верховного коменданта до гильдейских мастеров и могущественных торговцев.
— Голова дракона, — тихо сказала Асела.
— Да. Мы одним махом отделим её от туловища, — с горечью промолвил Фелтор. — Один удар, и дракон падёт.
— Это смелый план, — под впечатлением произнесла Асела. — Если он удастся, наш господин щедро вознаградит вас.
— Какое мне дело до награды, — грубо сказал Фелтор. — Он никогда меня не отпустит!
— И всё же вы заслужите славу и его расположение, — настаивала Асела, за что он с жалостью посмотрел на неё.
— Иногда, Асела, когда я вас вижу, мне хочется плакать, — наконец промолвил он, и женщина с изумлением посмотрела на него.
— Почему, Фелтор? Я счастлива.
— Да, — сказал он. — Счастлива быть его собакой. Почему он должен так ломать женщин, заковывать их в цепи это ложной любовью?
— Он не заковал меня в цепи, он освободил меня. Я уже вам говорила.
— Да, — отвеитл Фелтор. — Говорили. Просто иногда мне хочется забыть, какой вы были раньше. — Он потёр виски. — Даже на таком расстоянии я чувствую его недовольство из-за моих мыслей… а он даже не осознаёт того, что делает. Скажите… вы ещё думаете о Бальтазаре?
— Нет, — решительно ответила она. — Я больше не собираюсь думать о предателе.
— Он единственный, кто смог от него сбежать.
— Он не сбежал, его убили.
— Сбежал или убили, в чём разница?
Фелтор вздохнул, в последний раз оглядел зал и кивнул. Всё было готово.
— Ваша роль сыграна, Асела. Несмотря на вашу неосторожность, он будет вами доволен. В конце концов, это именно он надрессировал свою собачонку так действовать. Вам стоит уйти, просто ждите, когда всё закончится…
— То, что я слышу в ваших словах — это забота? — насмешливо спросила она, почти ожидая, что он её за это накажет. Он посмотрел на неё обоими своими глазами, одним ярким и ясным, другим тёмным как ночь, затем медленно покачал головой.
— Нет. Это воспоминание о том, что я когда-то любил вас, не более. И некая грусть… видеть, как мы разрушаем всё то, ради чего когда-то жили.
— Теперь мы живём ради него, — пылко промолвила Асела. — Это награда не сравнится ни с какой другой!
— Я знаю, что вам приходится видеть это так, — хрипло сказал Фелтор. — Уходите. Или оставайтесь. Спрячьтесь или наслаждайтесь последним актом. Только больше не приближайтесь ко мне сегодня.
Его глаза впились в неё, и она сглотнула, увидев ненависть, гнев и отчаяние, полыхающие в них. Он горько засмеялся, когда она попятилась.
— Да, Асела, он оставил мне эти чувства! Я могу ненавидеть его деяния, могу ненавидеть то, что он причинил нам… и он позволил мне считать ваше присутствие невыносимым. Теперь убирайтесь с моих глаз и с нетерпением ждите награды нашего господина.
— Я попрошу его отдать меня вам… — улыбнулась она. — Почувствовать вашу ненависть… боль в каждом вашем прикосновении… никто не причиняет мне больше боли, чем вы, даже он не в состоянии сделать это.
— Просто уходите, — сказал Фелтор хриплым голосом.
Она посмотрела на него, затем повернулась и ушла.
Фелтор проводил её взглядом и сделал последний глоток из бокала.
Осталось ли от неё ещё достаточно, чтобы помнить, почему лишь он один мог заставить её дрожать, когда ей было больно? Помнила ли она, что когда-то она тоже любила?
— Если боги существуют, о Правитель Миров, я надеюсь, они накажут вас за это! — прошептал Фелтор. Он выглянул через главные ворота Палаты Гильдии на улицу, увидел, что вечер приближается. Похоже, боги проспали момент, потому что всё уже было сделано. Теперь ничто не сможет помешать дерзкому плану.
Может… Фелтор собрал все свои силы, сфокусировал всю свою волю и снова попытался сломать ярмо, сдерживающее его… всего несколько шагов до полковника Меча из легиона Быков, стоящего там, всего несколько простых слов, и ничего не произойдёт!
Все усилия были тщетны, он не смог вырваться.
Может жить, как Асела, даже лучше, — подумал про себя Фелтор. Она забыла, кем была раньше и уже много веков назад отказалась от борьбы.
83. Макет
— Итак, это совсем не похоже на то, что я ожидал увидеть! — удивлённо воскликнул Сантер.
Дезина, Сантер и Ласка стояли в подвале перед разбитой дверью. Ласка молча согласился с ним, он сам тоже ожидал камеру для пыток или тёмный алтарь, но только не это.
Комната была пустой, если не считать большого стола и четырёх масляных ламп на потолке, которые освещали побелённый подвал. Но то, на что все смотрели с таким удивлением, стояло на большом столе.
— Это макет, — заметила Дезина, удивившись не меньше, чем другие обнаружить здесь что-то подобное. — Иногда строители делают такие макеты… Я видела такие, что воссоздавали отдельные дома, но ещё никогда целый город!
На столе стоял аккуратно выполненный макет целого города с домами и улицами, портом, выстроенным вокруг фьорда — всё сделано настолько точно и реалистично, что казалось, будто ты как птица правишь над этим городом.
— Как можно сделать так много мелочей с такой точностью? — удивлённо спросил Ласка и наклонился вперёд, чтобы поближе рассмотреть дом. Он был ненамного больше, чем верхняя фаланга его большого пальца и всё же каждая отдельная балка, каждое окно фахверкового дома были аккуратно выполнены, вплоть до держателя факела на углу.
— Здесь поработал не резец, всё это было создано с помощью магии из лёгкого дерева, которое встречается глубоко на юге. — Дезина наклонилась вперёд и указала на знак в нижнем левом углу макета. — Это знак императора. Этот макет был создан самим Асканноном!
— Этот человек был художником, — произнесла с порога Тарида, и в её голосе слышалось восхищение. — Служанка ничего не знала… — объяснила девушка бард, подходя ближе. — Эта куртизанка хорошо умела скрывать свои прегрешения.
— Не может быть, — возразила Дезина. — Я не могу представить, чтобы только Меланда пала жертвой этой сэры.
Девушка брад вздохнула.
— О разных видах похоти и других вещах, которые совершались в этом доме, служанка знает достаточно, чтобы отправить её к инквизитору. Я имела в виду, что она не видела никаких признаков того, что сэра Асела была проклятой. — Она наклонилась над макетом и посмотрела на него с восхищением. — Я знала, что подобные вещи существуют, но сама ещё никогда не видела. Это произведение искусства, настоящее чудо! Вот только почему он находится в подвале этой проклятой?
— Хороший вопрос, — ответила Дезина. — Это небольшой портовый город… едва больше деревни, в котором, наверное, около пятисот домов. Имперская сторожевая станция… и крепость на скале высоко над городом и портом с имперским драконом на флагштоке. Значит город империи.
Она вопросительно посмотрела на остальных присутствующих.
— Я никогда не покидала Аскир, — наконец промолвила она.
— Сантер, Тарида… вы оба много путешествовали, вам знакомо это место?
