ноге, и ударила его в место соединения подбородка и шеи, глубоко вонзив в его мозг дефект-лезвия. Вырвав клинки, в багровых брызгах, Нона попыталась броситься на лорда Таксиса.
Оскорбленное тело и так терпело слишком много. Нога Ноны подкосилась, и она упала, растянувшись перед своим врагом. Туран тут же начал поворачиваться, чтобы бежать, набирая в грудь воздуха, чтобы позвать на помощь. Нона умудрилась размахнуться своей не-предательской ногой и пнула его по ноге, находившейся сзади. Он упал лицом вниз на ковер, тянувшийся по всей длине коридора.
Нона вскарабкалась на спину Турана, схватила две пригоршни седеющих волос и несколько раз ударила его лицом об пол, не слишком сильно. Это был дорогой ковер, но не настолько толстый, чтобы лорд Таксис не ощутил половицы внизу.
— Открой эту дверь. — Нона кивком головы указала на ближайшую дверь.
Чайник, которая, как знала Нона, должна была вернуться за ней, прохромала мимо и достала отмычки. Замок сдался в мгновение ока.
— Помоги мне тащить его. — Это Клере, которая как раз в эту секунду высунула из-за угла свое замотанное шарфом лицо. — Подожди. — Нона разрезала и сняла с Турана толстый пиджак, обмотав его вокруг головы лорда, чтобы не было видно следов крови.
— Ты сошла с ума, — прошипела Клера, но все же взяла его за ногу, и они втроем втащили мужчину в комнату, закрыв за собой дверь.
Комната представляла собой просторную гостиную, возможно, одну из многочисленных гостевых комнат в крыле. Мебель была завешена полотнищами ткани, в комнате стоял затхлый запах, как будто ею не часто пользовались.
— Сюда. — Нона подняла ткань, покрывавшую стол, стоявший у стены, которая, должно быть, была внешней стеной дворца.
Клера перекатила Турана на место, держа голову отвернутой на случай, если даже в своем ошеломленном состоянии он узнает ее по шарфу. Она оставила его лежать лицом вниз.
— Плоть-бинт. — Нона протянула руку к Чайник, и монахиня зарылась в свою одежду. Не говоря ни слова, она вынула и передала Ноне маленькую трубку, мгновением позже добавив деревянный аппликатор.
Нона опустилась на колени, отодвинула трубку в сторону и разрезала на куски уже разрезанный пиджак Турана, украшенный золотыми нитями и шелковой вышивкой; он, должно быть, стоил больше, чем рабочий мог заработать за всю свою жизнь. Она отыскала кожаный мешочек, в котором хранилась Беда, и с большой осторожностью извлекла из него железный диск с сигил-работой. Ее пальцы не хотели даже приближаться к нему. Она заставила их выполнить свою задачу, требуя таких же усилий, как если бы хотела прижать их к раскаленным углям. Затем она зачерпнула аппликатором остатки плоть-бинта и приложила к покрытой сигилами поверхности. Ее рот скривился, когда она увидела бледную кожу, покрывающую поясницу лорда Турана Таксиса. Он начал стонать, приходя в себя.
— Более хороший человек не сделал бы этого... — Часть ее хотела, чтобы Кеот был там, в ее сознании, крича ей действовать. Она взглянула на Чайник и увидела, что лицо женщины ничего не выражает.
— Любой справедливый суд вынес бы смертный приговор за его преступления, — наконец сказала Чайник. — Это тебе решать, как.
Нона вспомнила Таксисов, отца и сына, наклонившихся над ней в камере ной-гуин, и крепко прижала Беду к пояснице Турана Таксиса, удерживая ее там, пока он вытянулся в агонии, меру которой она не могла забыть. Она держала диск на месте достаточно долго, чтобы плоть-бинт образовал плотную связь.
— Почему он не кричит? — прошептала Клера.
— Не в состоянии, — ответила Нона. — Это слишком больно.
Она отодвинулась, опустила материю и встала.
— Запри за нами дверь. — Неизвестно, сколько времени пройдет, прежде чем его обнаружат. Если его найдут не слишком быстро, боль убьет его или, может быть, он будет жить, пока не умрет от жажды. Уколы сожаления и стыда пробежали по телу Ноны, пока Чайник снова принялась за работу над замком, но каждый раз, когда она думала о возвращении, чтобы покончить с этим человеком, какой-нибудь образ из камеры вставал, чтобы остановить ее.
— Готово. — Чайник отошла от замка.
— Теперь мы можем уйти? — спросила Клера.
Нона оглянулась на дверь с тяжелым сердцем, не чувствуя облегчения, которого ожидала. — Нет.
— Нет? — Клера, казалось, была на грани бунта.
— Лано Таксис сказал, что настоятельница сбежала вместе с другими. Они будут пойманы у ворот. Мы должны пойти туда и помочь им выбраться.
45
НАСТОЯТЕЛЬНИЦА СТЕКЛО
АРАБЕЛЛА ЙОТСИС ПОДПРЫГНУЛА выше, чем Стекло когда-либо видела или могла себе представить. Она срезала нижнюю половину юбок, но то, что осталось, тянулось за ней, как развевающееся оперение. Ее вытянутая вперед нога сломала шею одному дворцовому стражнику, меч пронзил горло другого, и она атаковала третьего прежде, чем первые два начали падать.
Пока Мелкир тащил Дарлу между дверями, подальше от схватки, Ара крутилась среди толпы своих врагов, создавая все более широкий круг раненых противников. Она не могла долго двигаться с такой скоростью, но сейчас результат поражал воображение.
Стекло, работая так быстро, как только могла, задувала пламя одной серебряной настольной лампы, швыряла ее к дверям, поднимала следующую, в которой плескалось масло, и повторяла процесс.
Дарла, кровь которой текла из нескольких серьезных ран, стряхнула с себя Мелкира и встала на ноги, пытаясь вернуться в бой. Мелкир снова схватил ее, произнося резкие слова. Стекло не могла слышать, что он ей сказал, но это сработало, Дарла приняла его поддержку, и они поспешили к двери для слуг. Стекло швырнула седьмую лампу, прежде чем бросить свою работу и отправиться вслед за Мелкиром.
Седьмая лампа все еще горела. Не было никакого плана, никакого обмена словами. Ара просто выскочила из коридора и бросилась через комнату,
