- Давным-давно появился на земле, среди людей, первый вампир. Смертный человек возмечтал о вечности, и эта мечта открыла тьме дорогу в мир, - очень тихо начала Мира, задумчиво и печально поглядев на Литу, и та опустила глаза: слишком тяжел был этот взгляд: обречённость и ни капли надежды. - Чёрный колдун вознамерился помочь ему, но своими чарами лишь призвал в мир великое зло - Первого вампира, лишённого смерти. Сердца и души людей стали любимой пищей вампира, он пожирал одно сердце за другим, одну душу за другой - и не насыщался. Чужие жизни дарили ему бессмертие и возможность разговаривать с вечностью. Он убивал без жалости одних и обращал вампирами других, тех, к чьему сердцу чувствовал сродство. Так страшное проклятие расползалось по свету. Но не бойтесь: это проклятие не вечно, и количество добра в мире равно количеству зла. В тот час, когда первый человек вкусил крови и стал вампиром, к людям пришёл великий дар. Сей Дар бы дан человеку, одному человеку. Избранному... -
Лита внимательно слушала. Она чувствовала: эта сказка - не просто сказка. Ей стало холодно, когда Мира произнесла это странное: "Избранный"... Для вампирши это было не просто слово - старая история, всё ещё причиняющая боль.
- Избранный должен был остановить проклятие, победить зло и закрыть Тьме дорогу в мир. Дар позволил ему видеть, кто из окружающих его уже породнился с вампирами, - сухо, морщась от давней боли, сообщила вампирша. - Увидев это, однако, Избранный не захотел принять своей миссии. Ужаснувшись разгулу Тьмы, он отдалился от дел и прожил всю жизнь отшельником, не пользуясь чудесным Даром. Когда же Избранный умер, Дар покинул его и начал своё путешествие по свету. Он выбирал одного смертного из многих и сопровождал всю жизнь. Но ни один из Избранных им не понял своей великой миссии и не исполнил великой мечты людей Карды, Цитадели вампиров.
Дар продолжал путешествовать. Вампиры же во все времена боялись людей, избранных Даром, и не могли к ним подступиться: солнечная кровь не возвращала им жизнь, лишь забирала их силы.
Лита потрясённо выдохнула. Теперь она поняла, что это за страшное слово: "Избранный..."
- Это же не сказка, - прошептала она. - Такое... такой Дар есть!
Мира улыбнулась и благодарно погладила её руку.
. Путешествия Дара продолжались до тех пор, пока очередной его обладатель не пожелал стать вампиром, одним из детей и рабов Тьмы. Сам Владыка вампиров посвятил его, отдав ему всю свою силу. Так родился Великий вампир, и великий Дар стал Проклятым. Много тьмы принёс в мир Великий вампир, но однажды с первым лучом солнца он рассыпался в прах, и Дар вновь был свободен. Он гуляет по свету, носимый ветром, до сих пор... За столетия он устал и почти погас. Если б нашёлся человек, способный пробудить его! Позволив Дару разгореться, он смог бы победить проклятие. Его Дар закрыл бы Бездне двери в мир. Только до сих пор Дар не находит истинного своего владельца, и нет перевеса ни на стороне охотников, ни на стороне вампиров. И среди нас сейчас ходит один, избранный древней силой, вовсе не догадываясь о своём Даре... - скучно закончила вампирша, и Лита вся подалась вперёд:
- Что может этот Дар в руках людей, не вампиров? Зачем его ищут охотники?
Опасной, безумной радостью сверкнули глаза вампирши:
- Некоторые верят, что Избранный, обратившийся на сторону охотников, обретёт силу, способную уничтожить вампиризм.
Литу почему-то напугал этот ответ. Даже закружилась голова. Избранный-убийца... Опять кровь, кровь, смерть... Ужасно, ужасно! Она едва заглянула в этот безумный, больной ночной мир, а страшные картинки до сих пор мелькают перед глазами! Смерть, смерть, кровь... Нет, эта сказка должна быть... о другом! -
Она спросила снова:
- Уничтожить как, убив?
- Зачем вам?
- Мне важно это! Что это за сила? - не отставала Лита.
- Некоторые верят... эта сила способна исцелять, - прошептала Мира, сдаваясь. Лита опять громко вздохнула, отодвинулась, но тут же вцепилась в госпожу Вако сама, мёртвой сильной хваткой:
- Что нужно, чтобы этот Дар обрёл силу?
Повисла напряжённая тишина. Молчали, затаив дыхание, и другие дамы, точно смотрели интересный спектакль.
- Избранный должен пожелать, чтобы этот Дар обрёл силу, всего лишь, - ровно, тихо, быстро сказала Мира. - Возможно, клятва охотника и благословение священника укажут ему путь. Нужно желание и... немного сильных слов.
Она торопливо отвернулась от Литы, добродушно усмехаясь, обратилась к учёной:
- Скажите, Габриель, как по-вашему, есть в сказках... доля истины, рациональное звено?
- Конечно, - легко ответила учёная дама, и вдруг озорно, по-мальчишески улыбнулась. - Легенды не лгут. Во всяком случае, мне до сих пор такие не встречались... Интересная сказка. Мне не ясно одно: что он, этот Дар? Какова его природа?
Вампирша улыбнулась:
- Никто не знает.
- А вы что думаете?
- Я думаю... - в глазах Миры опять заискрилось какое-то старое воспоминание. И в нём была не только боль, но и радость. - Я думаю, он должен быть подобен солнечному свету...
"Избранная? Ты?" - ещё недоумевало отражение на паркете, но Лита уже знала.
"Великая светлая сила выбрала тебя. Чувствуешь тепло своей крови? Она в каждой её капле..." - шептала Ночь, царапаясь в окна.
"Я понимаю!" - мысленно крикнула Лита, едва не плача:
"Что мне теперь делать?!" -
"Избранный", "Дар..." - Это было странно. Радостно. Чудесно. Но также это было странно. Страшно. Неправильно.
Избранная - это слово огромно. Оно слишком тяжело для Литы. Кто она? Певчая птичка, музыкантша. Властительница маленького сказочного мирка. Вселенские роли не для неё. Она не знала, как ей ворочать этим громоздким: "Избранная"!
"Это старая, тёмная история. Мира Вако - охотник. Она ищет оружие, способное убить вампиров. Но я - не оружие! И я не убийца, пусть даже речь о carere morte..."
В её руках сила, которая может смести весь этот страшный ночной мир как метла - сор. Одно её касание - и истает, и падёт серая пелена-паутина... Но нет, нет! Довольно крови, довольно смертей! Только солнце, только свет, больше ей не вынести: страшно. Глупые люди, что вы творите!
- Я буду действовать одна или не действовать вообще! - вслух сказала Лита. Она боялась, что охотники будут уговаривать её уйти на их сторону, если она откроется им, и всё время испуганно озиралась. Что, если Мира подойдёт сейчас к ней? Бежать? Отшутиться? Повторить ей это в лицо? А, меж тем, близился третий, самый тёмный час ночи... Время Тьмы.
И эта тьма наступала. Тени расползлись по зале: слепые, глухие, но наделённые сверхъестественным нюхом, и они чуяли свежую пищу, лёгкую добычу. Тени гасили свечи, но им мало было этого пламени и этого тепла. Древнее ненасытное чудовище алкало, требовало, молило: "Жизней! Человеческих жизней!" Лита дико озиралась: неужели никто вокруг не видит этого?! - Нет! Те же пустые беседы, те же пустые глаза! Только она одна понимает ужас безнадёжности: не убежать, не спастись, и это чудовище не насытится тобой, вовсе не заметит. Поползёт дальше, несокрушимое, неостановимое...
