Большими, грубыми и некрасивыми стежками, неловко держа иголку (руки-то ее были скованы!), Диба сшивала разрезанный купол своего бывшего зонтика и одновременно прислушивалась, что творится за дверью. Нетвердайбл, бормоча непонятное, что-то переставлял с места на место, что-то двигал. Вот наконец последний стежок – и зонтик зашит!
Но что это? Как только Диба оторвала нитку, зонтик вздрогнул и затрепетал! И как, однако, странно он изменился!
Словно просыпающееся животное, красный зонтик с нарисованными ящерицами встряхнулся, встрепенулся… Диба затаила дыхание. Зонтик судорожно дернулся, осторожно освободил Дибины ноги, принял вертикальное положение и пару раз не спеша открылся и снова закрылся, словно аист, расправляющий крылья после долгого сна.
Потом повернулся вокруг оси, и глаза самой большой ящерицы посмотрели прямо на Дибу.
– Ура! – прошептала Диба.- Получилось!
Она закусила губу, чтобы не закричать от радости. А ее бывший зонтик весело поскакал по коридору, с любопытством разглядывая все, что попадалось ему на пути.
– Эй! – шепнула Диба, и он послушно развернулся к ней.- Ты меня помнишь? Помнишь? Это было давным-давно!
Зонтик постоял пару секунд неподвижно, словно вспоминал, и неуверенно качнул острием вниз.
– А ты помнишь, что минуту назад держал мои ноги и не давал пошевелиться?
Зонтик энергично кивнул.
– Но ты больше не станешь этого делать?
Зонтик наклонился, чтобы посмотреть на ее ноги, расправил купол и снова сложил его. Наверное, так все зонтики пожимают плечами. А потом потряс спицами. Должно быть, это значило «нет».
– А ведь ты должен был это делать. Тебе приказали! А теперь ты можешь никого не слушаться.
Он снова по-зонтичьи кивнул, подпрыгнул, завертелся на месте, перекувырнулся, прыгнул на стену, потом на другую, взлетел под потолок и плавно опустился на пол. Открывая и закрывая свой яркий купол, он носился по коридору, как спущенный с поводка молодой пес.
«Теперь он свободен! Ему не надо больше исполнять идиотские приказы Зонтоломайстера! – в восторге думала Диба.- Теперь он больше никакой не зонбик. Теперь он совсем другое существо. Когда он был зонтиком, смысл его жизни был в том, чтобы укрывать от дождя. Потом он сломался и больше не мог этого делать, поэтому и стал не зонтиком, а чем-то совсем другим, особенно когда попал в лапы Зонтоломайстеру и стал его рабом. Но если зонбик починить… он снова станет целым. Он снова станет зонтиком, глупым, бессловесным орудием, прикрывающим от дождя. Но сейчас он тоже ведь не сломан, вот что главное! Значит, Зонтоломайстеру он больше не принадлежит. Теперь он вообще что-то совсем другое! Он больше не зонтик, но и не зонбик. Теперь он…»
– Как же тебя теперь называть? – пробормотала Диба.- Может, неозонтик?
«Да не важно, какая разница…- думала она.- Главное, теперь он принадлежит только себе и никому другому».
– Я вижу, тебе нравится быть свободным,- сказала она. Неозонтик радостно кивнул.
– Послушай… Ты не мог бы мне кое в чем помочь?
Весь пол был усыпан осколками стекла и обломками выбитой рамы. Там же валялись и короткие металлические прутья, сантиметров десять-пятнадцать длиной,- обломки выдранных оконных шпингалетов.
Кисляй с неозонтиком подтащили к Дибе несколько стеклянных осколков.
– Нет, стекляшки не нужны,- сказала она.- Шпингалет тащите. Да-да. Вон тот.
У зонбика, сковавшего Дибины запястья, оказалось погнутым древко. Дибе пришлось довольно повозиться, но с помощью неозонтика древко удалось с горем пополам выпрямить. Этому в немалой степени способствовал горячий энтузиазм без толку суетившегося вокруг Кисляя. Прежде всего неозон-гик заставил калеку раскрыться. Потом Диба приставила к погнутому древку шпингалет и Kpej lko прижала. Древко распрямилось. И тогда клейким пластырем, который отыскался в ее сумке, плотно примотала шпингалет к древку, чтобы оно больше не разгибалось.
Как только зонбик почуял, что его починили, он тут же забыл, что только что был злобным рабом Зонтоломайстера. С ним случилось то же чудесное превращение, что и с первым зонби-ком: он сразу отпустил Дибины руки и в восторге закружился по коридору.
Теперь руки и ноги Дибы были свободны, и она спокойно могла заняться починкой остальных зонбиков. Они не сопротивлялись, ведь иных приказаний, кроме как стоять на страже, им дано не было.
Увы, два зонбика были изуродованы так сильно, что починить их не удалось. Но с остальными она справилась быстро. Скоро вокруг Дибы радостно прыгали уже четыре неозонтика! Хотя вид у них был довольно потрепанный, они резвились вовсю, довольные тем, что Зонтоломайстер больше никогда не сможет заставить их выполнять свои приказы. Они плясали вокруг Дибы от радости и играли, как счастливые дети.
Но Дибе было не до веселья. Она лихорадочно пыталась придумать выход из создавшегося положения. Голова ее шла кругом: время летит, друзья ждут ее действий, а у нее остался лишь один, последний шанс остановить наступление Смога.
– Стойте! – обратилась она к пляшущим неозонтикам.- Мне нужна ваша помощь!
Ей пришлось повторить свою просьбу несколько раз, прежде чем неозонтики успокоились и выстроились перед ней. Кажется, на них можно положиться, подумала она. Энтузиазма у них хоть отбавляй, они сделают все, что она попросит. Особенно живо реагировал красный зонтик с ящерицами.
«Должно быть, он быстро схватывает потому, что долго принадлежал мне раньше»,- подумала Диба.
– Слушайте меня внимательно,- обратилась она к неозонтикам.- Как толькояскажу: «Вперед!» – сделайте вот так.
И она замахала руками, делая вид, что кого-то колотит.
Она знала, что Нетвердайбл – мужчина очень не слабый, но и неозонтики еще совсем недавно были зонбиками, их ткань пропитана особым веществом, которое сделало их неуязвимыми к химическим атакам Смога. Все-таки есть в мире справедливость, думала Диба. Смог с Зонтоломайстером создавали и натаскивали зомбики специально для захвата города, а теперь их сила и неуязвимость обратится против самих злодеев.
Теперь у нее было несколько толковых помощников: голубой неозонтик, который тоже пришлось зашивать, желтый, тот самый, которому она выпрямила древко, и черный. Черный починить было проще всего: он был вывернут наизнанку, и нужно было лишь вправить ему спицы.
– Проскользнуть незаметно не получится. Значит, остается только один шанс, и без вашей помощи мне не справиться,- сказала она, обращаясь к красному неозонтику с ящерицами.
На мгновение перед глазами Дибы встала картина из той, столь далекой, иной жизни: они играют в парке возле дома в войну, и она размахивает этим зонтиком, как рыцарским мечом. Интересно, помнит ли он что-нибудь, ведь для него тоже все это происходило давно, в позапрошлой жизни. Может, ему эти воспоминания кажутся теперь сном.
