— Добби плохой, очень плохой…
— Так, значит, Тайная комната и правда существует? — изумился Гарри. — Вы сказали, что она когда-то уже открывалась?
Эльф потянулся за осколком кувшина, но Гарри, схватив его тоненькую ручку, на этот раз предотвратил экзекуцию.
— Я ведь не магл, Добби, опасность мне не грозит.
— Ах, сэр, не спрашивайте, не спрашивайте бедного Добби, — заикаясь, проговорил эльф. — Черные дела замышляются в этой школе, и Гарри Поттер должен уехать. Поезжайте, сэр, поезжайте домой. И торопитесь, сэр, здесь слишком опасно…
— Добби, кто все-таки открыл Комнату? — Гарри держал руку эльфа, чтобы тот снова не начал себя казнить. — Скажите мне, кто?
— Добби не может, сэр. Добби не может, не должен! — завопил эльф. — Поезжайте домой, поезжайте, сэр.
— Никуда я не поеду, — сердито отрезал Гарри. — Среди моих лучших друзей есть магла, и если Тайная комната правда открыта, то ей первой придется несладко…
— Гарри Поттер готов отдать жизнь за друзей! — воскликнул домовик, сознавая собственное ничтожество. — Как он отважен! Как храбр! Но он обязан спасти себя. Гарри Поттер не может…
Добби вдруг замер и навострил уши, став похожим на летучую мышь. В коридоре послышались шаги.
— Добби должен уйти, — в ужасе прошептал эльф и с треском исчез, оставив в кулаке Гарри пустоту.
Гарри откинулся на подушку, с тревогой всматриваясь в дверь: шаги приближались.
В палату, пятясь, вошел Дамблдор в длинном шерстяном халате и ночном колпаке, за ним — профессор МакГонагалл. Они внесли что-то вроде статуи и положили на свободную постель.
— Сходите за мадам Помфри, — шепотом попросил Дамблдор.
Профессор МакГонагалл прошла мимо Гарри и вышла из комнаты. Гарри лежал смирно, притворяясь, что спит. Послышались взволнованные голоса, и в палату вместе с профессором МакГонагалл вошла мадам Помфри, торопливо натягивая кофту поверх ночной сорочки. Увидев статую, мадам Помфри ахнула.
— Что случилось? — спросила она шепотом у Дамблдора и склонилась над неподвижной фигурой.
— Новое нападение, — объяснил директор. — Мы с Минервой нашли его на лестнице.
— Рядом валялась гроздь винограда, — добавила профессор МакГонагалл, — должно быть, он шел навестить Поттера.
У Гарри по спине побежали мурашки, он тихонько приподнялся и глянул на лицо статуи, освещенное светом луны.
Это был Колин Криви. Глаза у Колина были круглые от ужаса, в руках фотоаппарат.
— Заклятие Оцепенения? — спросила мадам Помфри.
— Да, — ответила профессор МакГонагалл. — Подумать только… Не пойди Альбус вниз за горячим шоколадом, кто знает, что бы тогда…
Все трое глядели на Колина. Дамблдор нагнулся, покрепче ухватил фотоаппарат и, поднатужившись, вырвал его из рук Колина.
— Может, он успел снять нападавшего? — предположила профессор МакГонагалл.
Дамблдор открыл крышку фотоаппарата: из камеры повалил дым, Гарри даже за три кровати почуял запах горелого пластика. Мадам Помфри отступила на шаг и растерянно прошептала:
— Надо же, расплавилась…
— Что же это значит, Альбус? — спросила профессор МакГонагалл.
— То, что Тайная комната действительно открыта, — ответил тот.
Мадам Помфри в страхе прижала ладонь ко рту. Профессор МакГонагалл вопросительно глянула на Дамблдора.
— Альбус, но кто же?…
— Вопрос не в том, кто, — не отрывая глаз от Колина, отвечал Дамблдор, — а в том, как…
Света не зажигали, но Гарри разглядел лицо профессора МакГонагалл: оно выражало крайнее недоумение.
Проснувшись в воскресенье утром, Гарри обнаружил, что кости у него выросли, но двигалась рука все еще плохо. За окном светило зимнее солнце. Сев на постели, Гарри увидел, что кровать, где лежал Колин, отгорожена ширмой. Мадам Помфри, заметив, что Гарри проснулся, принесла завтрак, и, пока Гарри левой рукой неуклюже ел овсяную кашу, она сгибала и разгибала другую руку и каждый палец в отдельности.
— Ты здоров, — объявила мадам Помфри. — Позавтракаешь и можешь идти.
Гарри поскорее оделся и побежал в башню Гриффиндора рассказать друзьям о Добби и Колине. Но Рона с Гермионой в Общей гостиной не было. Куда же они запропастились? Им что, неинтересно, как у него рука?
В коридоре Гарри налетел на Перси Уизли, выходившего из библиотеки.
— Привет, Гарри, — тепло улыбнулся староста. — Отлично ты вчера сыграл, просто отлично! Заработал пятьдесят очков! Теперь Гриффиндор ведет в соревновании между факультетами.
Гарри кивнул.
— Ты Рона с Гермионой не видел? — спросил он.
— Нет, — посерьезнел Перси. — Надеюсь, Рона не занесло опять в туалет девочек.
Гарри натянуто улыбнулся, подождал, пока Перси скроется за углом, и помчался прямо туда. Оглянувшись, нет ли кого поблизости, шмыгнул в убежище Плаксы Миртл и услышал голоса друзей.
— Это я, — сказал он, плотно затворив за собой дверь.
В одной из кабинок что-то упало, раздался всплеск, Гермиона ахнула и выглянула в щелочку.
— Ну и напугал ты нас! Заходи скорее. Как твоя рука?
— Как новая, — ответил Гарри и втиснулся в кабинку.
На унитазе стоял старый, помятый котел, под ним что-то потрескивало. Огонь, догадался Гарри. Маленькие, не боящиеся воды костерки — конек Гермионы. Он с трудом закрыл дверь. Тесновато, конечно, зато безопасно.
— Мы хотели пойти к тебе сразу же после завтрака. Но потом решили немедленно заняться Оборотным зельем, — объяснил Рон.
Гарри начал было рассказывать про Колина, но Гермиона его перебила.
— Мы все знаем. Слышали, как МакГонагалл говорила утром с профессором Флитвиком. Потому и решили поскорее заняться зельем.
— Надо срочно выведать, не Малфой ли за этим стоит, — нахмурился Рон. — Малфой после матча в ярости. Вот и отыгрался на Колине.
— Но это еще не все, — продолжил свой рассказ Гарри, глядя, как Гермиона кидает спорыш пучок за пучком в дымящийся котел. — Ночью ко мне приходил Добби.
Сидевшие на корточках Рон с Гермионой удивленно подняли головы. И Гарри подробно рассказал все, что ему Добби поведал, прибавив еще и то, о чем, по его мнению, Добби умолчал. Друзья от изумления раскрыли рты.
— А раньше когда-нибудь Тайную комнату открывали? — спросила Гермиона.
— Все сходится! — ликовал Рон. — В тот раз Комнату открыл Люциус Малфой. Он ведь тоже учился в Хогвартсе. Знать бы только, что там за чудище. Неужели все это время никто его не видел? Ведь оно явно рыщет по всему замку.
— Может, это чудище-невидимка, — предположила Гермиона и палкой затолкала пиявок поглубже в кипящее варево. — А может, это оборотень? Возьмет и превратится, например, в рыцарские доспехи. Я читала про упырей-хамелеонов.
