— Некой? — хмыкнул вольд Айонки, но Щербин не обратил на него никакого внимания.
— Старшие Расы, — полковник ушел от привычного «нелюди», — войдя в Клевер, оставили за спиной нечто. Точно неизвестно: врага, проклятие, вселенский катаклизм… В общем, они сюда не по своей воле вышли. В их истории это зовется «проклятием Ататидов», по имени последней династии правителей аталь. И, чтобы это нечто за ними не проникло, вход, по которому они пришли, аталь запечатали. Эта печать и есть Дверь. Объекты, — Щербин обвел рукой помещение, — соединены в единое целое. Каким-то образом они подпитывают друг друга и Дверь. И вот что происходит внутри этой Цепи Света, и как она взаимодействует с Дверью, мы и хотим выяснить. Так яснее?
— Яснее, — медленно отозвался Шаман.
Остальные маги потрясенно молчали. Земляне проникались значимостью миссии, а маги Братства укладывали в голове информацию, которая давала ответы на многие вопросы, так и не решенные до сих пор.
— Вольды бьются над этой информацией Твари знают сколько лет, — откашлялся Айонки, — а Земля за такой короткий промежуток смогла все вызнать?
Недоверчивость его тона была вполне объяснима.
— Мы просто знали, кого спрашивать, — улыбку полковника трудно было назвать доброй. — И как спрашивать. Если у вас нет желания принимать мои слова на веру, я не настаиваю.
— Извините, — Айонки сбавил обороты. — Просто это все несколько… неожиданно.
— Да пожалуйста, — светски улыбнулся Щербин.
— Подожди, так полу чается, что Клевер осваивался с Пестика? — удивленно поднял брови Шаман. А Твари откуда? И что такое Территории?
— Ты слишком много хочешь, — развел руками полковник. — Если бы мы все знали, нужды в этой экспедиции не было бы.
— Ну да, собственно, — почесал затылок Шаман. — И что делаем?
— Пытаемся понять, что это такое. И как оно работает. Берем образец, у меня приготовлен контейнер, и домой. Одна из проблем заключается в том, что контейнер там, — Щербин показал пальцем за спину. Туда, где за пологом остались бойцы, охраняющие оставленные амулеты.
— Аналогично, — криво ухмыльнулся Шаман.
— Ладно, — вздохнул полковник, — давайте сначала разберемся в природе этого чуда магической мысли.
— Так все же очевидно, — Колобок быстрее всех сориентировался в обстановке. — Подпитка, соединение с остальными и выход на Дверь. Узор-то несложный сам по себе. Вот только с каналом на Дверь не очень понятно.
— Угу, — кивнул Щербин. — Все правильно. Теперь осталось всего-навсего разобраться в механизме. Делов-то: начать и кончить. Ну что, приступим?
— Зарр-аза, не тянется, — Тооргандо пыхтел, как рассерженный сотт. Рядом пыхтели все остальные, за исключением Щербина и Шамана. Линия изгибалась, понемногу вытягиваясь из канала, но до полога, где ждали контейнеры, способные удержать кусочек неизвестной энергии, не хватало нескольких метров. Они сюда-то еле дотянули, но не бросать же.
Жаждущие познаний маги разобрали мерно гудящий поток чуть ли не по молекулам. При детальном рассмотрении многое становилось понятным. Все потоки оказались не однородными, а сплетенными из множества мелких линий. Как канат. И так же, как из туго натянутого каната, из сплетения этих линий вытащить хоть одну, не повреждая весь поток, возможным не представлялось. А повредить поток, наверное, не смогло бы все Братство вместе с Красным Замком.
Решение неожиданно нашел Колобок, как специалист по связи. Внимательно рассмотрев центральный узор, он объявил, что это не что иное, как простой распределитель с преобразователем. А поскольку для преобразования толстый канат, естественно, не подходит, то где-то на входе линии должны разделяться и немного ослабевать. А перед выходом к Двери они должны смешиваться. Так и оказалось. Ювелирно всунувшись в поток, неимоверными усилиями магам все же удалось подхватить две линии, которые и были нужны для изучения. Соединение объектов и подпитка Двери. И теперь объединенными усилиями маги пытались вытащить линии за полог, к контейнерам. Эта попытка была седьмой.
— Да здесь лебедка нужна, — пропыхтел Степа, скользя ногами по полу.
— Лебедка! — подпрыгнул на месте Колобок, чуть не выпустив линию. — Степа, ты гений. Если гора не идет к Магомету, то ее нужно заставить. Держите, не отпускайте, я счас.
И под оглушительный мат покинутых магов Колобок рванул к пологу.
— Шаман, полковник!
— Чего? — Из-за магического полога высунулись две головы.
— Берем линию полога и тянем навстречу.
— Взяли, — мгновенно сориентировавшись в ситуации, оба мага подставили «полочку» ухватившемуся за одну из линий Колобку.
— Есть, гнется, — обрадован но заорал тот. — Мужики, держитесь. Тянем лебедку.
В нескольких метрах от них «мужики» постарались удержать ускользающие линии. Метр, другой, третий…
— Как мы будем одну за другую заводить? — прохрипел Тооргандо в ухо спиной к нему стоящему Колобку.
— Моя эластичнее, ее петлей обернем и за петлю потянем, — точно таким же хрипом ответил тот. — Будем надеяться, что ее желание вернуться с нашей помощью окажется сильнее. Не спим, еще немного.
Эластичности хватило, линия полога обернулась вокруг энергетического потока Цепи Света.
— Только бы они не перемешались, — запоздало испугался Кащей.
Не перемешались. Линии нагрелись, стали почти видны глазом, но держались. Маги подналегли. Немного, еще чуть-чуть. Сантиметр за сантиметром линия полога стала на свое место. Теперь в топком пологе короткими стежками светились две черточки. Шаман и Щербин, как две голодные Твари, стояли с раскрытыми коробочками хранилищ. И каждый, жутко смущаясь, прятал свою от другого.
— Быстрее, — прошипел Колобок. — Я плыть начинаю.
Демаг на него, естественно, нацепить не успели.
Клац, клац. Одновременно схлоинулись крышки хранилищ. П-пок! С громким хлопком линии центрального узора лопнули. Яркая вспышка резанула по глазам, магов разбросало, как сухие ветки. Шаман с трудом протер глаза, когда Колобок уже скрылся за пологом, ведомый неизвестной программой.
— Что наши?! — Шаман рванулся вперед, по тут же был остановлен железной рукой Щербина:
— Куда? Контейнер оставь.
— О, спасибо, — смутился Шаман.
Оба мага оставили контейнеры под присмотром очухивающихся бойцов, все это время так и просидевших на одном месте, и нырнули за полог.
Колобок, уже немного оклемавшийся, стоял посреди коридора. Один. Все остальные валялись на полу. К счастью, живые — в коридоре нарастал громкий мат.
