Пронзительный вопль прервал сладостные размышления Ричиуса. Он обернулся. Все вокруг него вдруг пришло в смятение. Море людей, заполнявшее площадь, отхлынуло – и в самом центре толпы Ричиус увидел нечто невообразимое. Он отшатнулся, пораженный представшей перед ним картиной, и чуть не сшиб прилавок с тканями. В центре улицы какой-то зверь – похоже, гигантский барс, – терзал человека. Тварь, вдвое превосходящая ростом боевого коня, нависла над истошно вопящей жертвой, обнажив острые кинжалы клыков и потрясая вставшей дыбом гривой. Желтые глаза зверя сверкали на массивной морде, остриженный хвост метался из стороны в сторону с твердой решимостью. Огромные лапы прижимали мужчину к земле. Зверь щетинился и шипел на охваченных ужасом зрителей, вызывая в памяти Ричиуса чудовищ из страшных сказок своего народа. Крик жертвы вмещал в себя безграничный ужас и боль: несчастный пытался сбросить мощные лапы, бессильно колотя по ним кулаками. Его одежда была изодрана и обагрена кровью.
Ричиус оцепенел в поисках верного решения. Гигантская кошка без труда могла бы справиться и с двумя десятками воинов – однако ему невыносимо было слышать вопли трийца, пойманного чудовищем. Он быстро сунул руку под плащ и нащупал рукоять Джессикейна. Тяжелый меч впервые показался ему жалкой игрушкой. Только в этот миг он заметил, что зверь в упряжи и под седлом. Он смотрел на разъяренное животное, в шоке от мысли, что кто-то способен ездить на нем верхом. Он вспомнил огромный череп, висевший в комнате Аркуса, – выбеленные временем кости, которые император назвал останками боевого льва трийцев. Он знал об этих существах только из сказок – и вот одно из них оказалось перед ним, готовое распороть грудь беззащитному человеку. Он дико озирался в поисках хозяина кошки – но видел только испуганные лица таких же созерцателей, как он сам. Спасти беднягу некому – меньше чем через минуту он погибнет.
Более никаких доводов Ричиусу не нужно было.
Джессикейн серебряной молнией вырвался из-под плаща. Ричиус устремился вперед, высоко подняв меч над головой. Из горла его вырвался боевой клич. Кошка сразу же заметила его. Она опустила голову и вперила в него яростный взгляд, издав оглушительное рычание. Ричиус остановился в пяти шагах от оскалившегося льва, размахивая перед собой Джессикейном.
– Назад, зверь! – приказал он. – Назад!
Лев взмахнул огромной лапой. Удар предназначался Ричиусу, но зверь промахнулся на несколько дюймов. Ричиус сделал небольшой шаг вперед и взмахнул мечом, едва задев песочную шкуру чудовища. Разъяренный лев снова вытянул лапу и отбил меч, но Ричиус не отступил, выкрикивая все мыслимые проклятия в надежде заставить чудовище бросить свою умирающую жертву. Потрясенные зрители громко ахнули. Ричиус наседал на льва. Сердце его бешено колотилось. Куда подевался всадник проклятого зверя? Если лев на него обрушится, убежать будет невозможно, а защищаться – бесполезно. Это не боевой волк размером с пса. Боевой лев – настоящая махина. И все же Ричиус продолжал тыкать в него мечом, пытаясь отогнать от скорчившегося на земле человека. Тот как мог содействовал своему спасению: кричал, лягался, царапал львиную лапу ногтями… Но кошка стояла над ним, не желая отпустить добычу. Наконец Ричиус в порыве отчаяния был готов напасть на зверя. Он поднял Джессикейн, сжав рукоять обеими руками.
– Каджийя!
Ричиус замер на месте.
Какой– то триец подбежал к нему, схватил за плащ и сбил с ног. Ричиус смотрел на обидчика, ошарашенный внезапным нападением. Тот совершенно не походил на трийцев, которых Ричиус видел прежде. Длинные поношенные одежды свободно висели на его грязном теле, а от природы белая кожа загорела под солнцем до непривычно бронзового оттенка. Незнакомец был высокий, с худым и суровым лицом, а его яростные, злые глаза горели, словно огненные рубины. Одарив Ричиуса гневным взглядом, он направился к зверю. Только теперь Ричиус увидел у него на спине жиктар.
При виде незнакомца лев успокоился. Он опустил голову и спрятал когти, а глаза его зажглись примитивным узнаванием. Мужчина бесстрашно подошел к гигантской кошке и провел обеими руками по темной гриве, заговорив негромким, ласковым голосом. Казалось, он не замечает человека, лежащего под лапами зверя. Мольбы жертвы превратились в едва слышное бормотание, кровь залила всю одежду и окрасила землю, на которой он лежал. Ричиус с трудом поднялся на ноги и встал перед хозяином льва, указывая на умирающего.
– Ты с ума сошел? – прорычал он. – Неужели не видишь, что этот человек умирает? Отпусти его!
Триец отпрянул от неистового напора, вновь смерил Ричиуса жарким взглядом, а затем посмотрел на скорчившуюся фигуру и сплюнул. Наконец он проворковал что-то гигантской кошке, и животное убрало лапу с груди жертвы. Улучив момент, Ричиус бросился к лежащему и отволок его от зверя. Хозяин равнодушно наблюдал за ним. Ричиус бросил на него возмущенный взгляд. Раненый едва дышал.
– Ты своего добился, – прошипел Ричиус. – Он умирает.
Теперь окружающие осмелились подойти ближе. Трийские женщины обступили упавшего, они отодвигали обрывки одежды и ахали при виде растерзанной плоти. Ричиус выпрямился и обернулся к львиному всаднику. Гигантская кошка совершенно успокоилась, но лицо ее хозяина все еще было искажено яростью. При приближении Ричиуса он расправил плечи и скрестил руки на груди.
– Что ты за человек? – рявкнул Ричиус. – Ты мог его спасти!
Он знал, что триец не понимает его слов, но надеялся, что гнев не нуждается в переводе. Всадник только заворчал.
– Даула ун диата, – молвил он на своем непонятном языке.
Потом, заведя руку за спину, вытащил жиктар, взял оружие с двойным клинком в обе руки и вызывающе расставил ноги. Ричиус только покачал головой.
– Ты и правда сумасшедший, – с отвращением сказал он. Толпа окружила их со всех сторон: зевак привлекала перспектива поединка. – Я не буду с тобой биться.
Хозяин льва шагнул вперед в сопровождении своей послушной кошки и ударил смельчака по лицу. Ричиус отлетел назад. Из разбитой губы хлынула кровь. Он немедля схватился за меч.
– Ах ты, сукин сын! – зарычал он. – Хочешь драки, да? Ну так ты ее добился!
– Нет!
Обернувшись, Ричиус увидел стремительно несущегося к нему Люсилера. На лице трийца читалась паника. Прыгнув между, противниками, он оттолкнул друга.
– Не бейся с ним, Ричиус! – предостерег его Люсилер и повернулся к львиному всаднику.
Ухмыльнувшись еще шире, великан замахнулся на Люсилера жиктаром. Триец свирепо оттолкнул оружие, и оба начали говорить на непонятном Ричиусу наречии. Спустя несколько мгновений всадник опустил свой жиктар. Люсилер осторожно отступил.
