— Я опять начал не с того. — Подойдя, Стар обнял Карен. — Почему-то за все это время я не успел ни разу сказать тебе самое главное.
— Самое главное?
— Не уверен, что это будет очень легко. Ты непокорная, а я вспыльчивый. Ты немного легкомысленная, а я предпочитаю вначале все обдумать как следует. Ты можешь сорваться с места в любой момент, а мне для этого приходится применять миллион усилий. Ты совершенно не похожа на принцессу, но именно такой — гибкой, опасной, красивой и немного растерянной я тебя и полюбил.
— Что? — глупо переспросила Карен.
— Я тебя люблю, — послушно повторил вампир.
Девушка вздохнула раз… другой… и опять заплакала.
— Маленькая, — встревожился вампир, — ну что с тобой такое?
— Почему ты не говорил этого раньше?
— Боялся.
— Чего?
— Что принцессе стихиариев не нужен безродный вампир.
— Дурак! Дурак! Дурак! — Кулачки опять застучали по груди вампира. — Мне нужен только ты! И больше никто…
Стар улыбнулся:
— Ну вот и разобрались…
Они немного помолчали, потом Карен вскинула голову. Слезы прочертили дорожки на ее щеках, но глаза были ясные.
— А ты меня правда любишь? — спросила тихо девушка.
— Правда.
— Докажи.
— Луну с неба? Землю к ногам? Дворец выстроить за одну ночь? — на полном серьезе спросил Стар.
— Нет, просто поцелуй меня.
— С удовольствием, — шепнул Стар, легко-легко касаясь губ Карен.
Девушка гневно распахнула глаза.
— Да не так же!
— А как?
— Хотя бы вот так…
Когда на крышу выскочила тюремная стража, парочка увлеченно целовалась, исчезая в огненном вихре.
Судьба и ТерАль сидели на крыше замка старого вампира. Демиург смотрела куда-то за горизонт, и на ее губах играла легкая улыбка.
— Где мальчик? — поинтересовался ТерАль.
Девушка лукаво на него взглянула.
— Не могла же я оставить своего брата на умирающей планете?
— Не спорю. Так где он?
— В безопасности. Почему-то он еще спит. И я не могу понять, как его разбудить. По части хитроумных ловушек у Войрэно нет и не могло быть равных.
— Жалеешь?
— О нем? Ничуть. Целостность — это так хорошо и так тепло. Так что я бы предпочла больше не терять это состояние.
— Вот как, — улыбнулся вампир. — И какие ощущения?
— Мир вокруг ярче. И оказывается, в нем намного больше цветов, чем я считала. В нем столько звуков… запахов. Даже боль тоже бывает разная, как и счастье! И у них не один оттенок, а их очень много. Можно смеяться, потому что очень весело или просто хорошее настроение. А можно плакать — и от этого действительно становится легче!
— То есть ты чувствуешь себя живой?
— Да! — Девушка засмеялась, раскинула руки в разные стороны и легла на крышу, отчего-то погрустнев. — Аль…
— Что?
— Теперь ты меня оставишь?
— Почему?
— Когда мы встретились и ты согласился остаться со мной, то сказал, что контракт будет разорван в тот самый момент, когда я обрету свою целостность и взгляну на мир другими глазами.
— Верно. — Вампир откинулся на спину и посмотрел в небо. — Но то был контракт. И он действительно закончен.
— Понятно. — Судьба отвернулась.
Старый вампир фыркнул и поднялся на локтях.
— И что тебе понятно, душа моя?
— Что я тебе больше не нужна.
— Как работодатель безусловно, — согласился мужчина. — Но это означает, что у нашей с тобой истории наконец может быть новое и правильное начало.
— Правильное?
— Конечно. — ТерАль откашлялся и щелкнул пальцами.
Короткая серебристая волна обдала его с ног до головы и исчезла.
Вместо седины возникла снежно-белая шевелюра с черными кончиками, короткие и взъерошенные волосы, не поддающиеся никакой укладке.
Глаза зажглись манящим светом, под власть которого хотелось шагнуть и растаять. Расправились плечи, увеличился немного рост. Изменилась одежда. Белая рубашка расстегнута, черные штаны, черный плащ с алой подкладкой и высоким воротником.
Удлинились и показались из-под приоткрытой губы длинные игольчатые клыки. Кожа стала мертвенно-бледной.
Потянувшись всем телом, вампир опустился на одно колено.
— Я не очень уверен в достоверности сведений, но, кажется, это именно так. — Вытащив из кармана бархатную коробочку, ТерАль поднял крышку. — О, прекраснейшая из прекрасных. Леди, чей вид затмил мне и небо, и землю, и горизонт свершений. Леди, что вошла в мой ум, мою душу и мое сердце. Соблаговолите ли вы оказать мне честь и стать моей женой? Не обещаю, что будет легко, не обещаю луну и звезды с неба (сама при нужде достанешь), — сбился на миг с высокопарного стиля ТерАль, — но моя поддержка и моя любовь будут верной порукой вам в делах ваших нелегких, в вашей жизни и в вашей вере.
Судьба, хлопая глазами, пыталась понять, не сходит ли она все-таки с ума. Взглянув вверх, девушка убедилась в том, что небо, как ни странно, на месте, ни упало, ни накренилось и вообще ведет себя правильно.
— Аль, ты перегрелся?
Вампир, а теперь и язык-то не повернулся бы назвать его старым, покачал головой:
— Нет. Я просто прошу тебя стать моей женой. Что здесь такого?
— Ничего! Почти ничего! Если забыть о том, что мы оба демиурги!
— Я бывший демиург.
— Не смеши меня! То, что ты принял свой любимый облик и блокировал в нем силу творения, — не значит, что ты перестал быть демиургом. И это кольцо — лучшее тому подтверждение!
ТерАль улыбнулся, но промолчал. Не касаясь коробочки, девушка наклонилась к кольцу.
Изящное переплетение лилий, каждый лепесток, каждую прожилку маленьких листочков было отлично видно. Можно было рассмотреть и венчики цветов, серединки которых венчали маленькие камушки, в них вспыхивали далекие искры.
— Почему… лилии?
— Мое родовое кольцо. Лилии были символом моего рода. — ТерАль вздохнул. — Нет планеты, которая меня породила. И уже давно нет моего рода. Это кольцо — единственный символ того, что у меня осталось.
— Ты давишь на жалость! — возмутилась Судьба, ощутив, что к глазам подкатывает соленая влага.
Мужчина проникновенно взглянул на свою возлюбленную и лукаво ответил:
— Ничуть.
— Но… — девушка вздохнула и протянула ладонь, — думаю, на все мои отговорки у тебя есть готовые ответы. Так что… я согласна.
— Замечательно! — обрадовался ТерАль, тут же надевая кольцо на палец Судьбы, а затем нежно-нежно целуя ладонь.
Девушка устроилась уже на его коленях. Вампир перебирал пряди ее волос.
На крыше царило молчание, но оно не тяготило влюбленных. Пробыв вместе столько времени, они научились угадывать желания друг друга даже не по глазам или жестам, а просто по движениям души.
