— Смерти не везет со мной, — отшутилась магиня. — Знать бы, для чего. Глоток воды у вас найдется?
Альмарен подал ей свою фляжку. Она пила не отрываясь, мелкими глотками, чуть опустив ресницы, такие длинные и темные, затем вернула ему фляжку и поблагодарила кивком.
— Как же ты спаслась? — спросил Витри. — Неужели магия?
— Никакой магии, — ресницы Лилы взлетели вверх, как крылья бабочки, в глазах заискрился смех. — Обыкновенный подземный ход в задней части идола, которым, наверное, пользовались местные жрецы. А то досталась бы я Дуаву на жаркое… Впрочем, и под землей были свои неприятности, поэтому я не сразу выбралась наверх. Ход кое-где обвалился от ветхости. Когда я вылезла, я сначала разыскивала тебя, Витри, а потом пошла к лодке. Туда пришел бы или ты, или посланец Каморры. Но остров оказался более людным, чем я думала. — Она кинула на Альмарена быстрый взгляд и спросила: — Ты как сюда попал?
— Долгая история, — ответил Альмарен. — Мой друг, магистр ордена Грифона, и я два месяца назад выехали из Тира в погоне за похитителями Синего камня…
— Он допустил, чтобы Синий камень украли?! — гневно воскликнула Лила.
— Наверное, сейчас Синий камень уже у него, — поспешил сказать Альмарен, почувствовав свой промах. — Не думай о Магистре плохо, это замечательный человек. Мы разделились у Бетлинка. Он остался, чтобы пойти в замок за Синим камнем, а я отправился сюда. Вальборн рассказал о вас и о посланце, поэтому я спешил.
— Ты успел очень вовремя, — вставил слово воспрявший духом Витри. — Полууттак почти догнал меня.
— Когда я выбежал на поляну, он был в нескольких шагах от тебя, — сказал ему Альмарен. — Я подумал, что он подстрелил тебя из лука. Мы схватились в бою, и я оказался удачливей.
— Да, удача пока с нами, — подтвердила Лила, таким образом признав молодого мага членом компании. — Не будем же ее разочаровывать и поспешим на берег.
Альмарен пропустил вперед Лилу и Витри, замкнув маленькую группу. Он убил врага и спас друга, поэтому чувствовал себя взрослым мужчиной, воином, защитником своих слабых и безоружных спутников. Меч у пояса, до встречи с посланцем Каморры бывший лишь помехой, цепляющейся за кусты, больше не раздражал его.
К вечеру лес расступился. Перед путниками открылся Кернский пролив, а за ним — берег Келады, круто обрывающийся в океан. Лодка нашлась на берегу невдалеке от кромки воды. Полууттак бросил ее на виду, в спешке или по небрежности не позаботившись спрятать. Это была узкая долбленка с двухлопастным веслом на дне. Витри, окинув ее взглядом знатока, выразил сомнение.
— Выдержит ли она всех нас?
Лила потрогала лодку ногой.
— Выдержит. Груза почти нет, да и мы с тобой — не тяжесть.
— Здесь сильное течение, — сказал Альмарен. — А лодку уже снесло к востоку. Когда мы поплывем обратно, ее снесет еще дальше.
— Там кто-то живет, иначе откуда бы взялась лодка? — сделала вывод магиня. — Я не уверена, что нас там хорошо встретят.
— Нужно перетащить лодку вдоль берега на запад, и только после этого переправляться.
— Верно, — одобрил Витри. — А я сделаю рулевое весло.
Втроем они спустили лодку в воду. Лила и Альмарен, разувшись и закатав штаны, потащили ее вдоль берега, а Витри с топором пошел в лес выбирать дерево для весла. Отбуксировав лодку на западный край берега, они подыскали место для ночлега.
Костер разложили в лесу, за прибрежными кустами, первый ночной костер с начала похода. Лила занялась ужином, Витри сел тесать весло, а Альмарен заготавливал дрова для костра.
— Как хорошо — ничего не опасаться, никуда не спешить… — приговаривала Лила, помешивая кашу с салом. Она расслабилась и оживилась, оставив все заботы позади. Витри глядел, как магиня пританцовывает у костра, с довольным видом слизывая капли каши с ложки, и не понимал, почему считал ее намного старше себя.
Лила, между тем, объявила, что ужин готов, и разложила кашу по мискам. Альмарен и Витри оставили дела и принялись за еду. После нескольких дней на одних дорожных лепешках горячая, разваристая каша с салом показалась им невероятно вкусной.
— Каким простым, оказывается, бывает счастье, — сказал Альмарен, вычищая миску. — Костер, и миска каши, и никаких посланцев. — Он устроился полулежа у огня, но не загляделся, как прежде, на язычки пламени. Внимание молодого мага устремилось к полузнакомым лицам его новых спутников.
Витри, поначалу показавшийся ему мальчиком, был, по-видимому, старше, чем выглядел. Невзирая на расшибленную голову, лоанец весь вечер трудился над веслом, умелыми, точными движениями обтесывая обрубок дерева. Альмарен вспомнил, что лоанцы более малорослы и моложавы, чем другие жители Келады.
— Витри! — позвал он. — Сколько тебе лет?
— Двадцать.
— Это у вас много или мало? — поинтересовался Альмарен.
Витри перестал тесать весло.
— У меня свой дом. Мы с отцом построили его весной.
— Ты собираешься жениться? — догадался маг.
— Я? — Витри задумался. За время путешествия на Керн он впервые вспомнил, что оставил родное село из-за Лайи, которая была его невестой. Он сроднился с дорогой, с ее тягостями и опасностями, с мельканием новых мест и новых людей, в него вселилось убеждение, что он отправился в путь, чтобы посмотреть большой мир и пожить его жизнью. — Я собирался жениться. Но вот — ушел.
— Ничего, она дождется, — подбодрил его Альмарен. — Вернешься в село великим героем, — шутливо добавил он.
— А он и есть герой, — отозвалась через костер Лила. — Представь себе, Альмарен, он отрезал язык василиску!
— Как?! — подскочил на месте маг. — Расскажите!
Оба его спутника наконец разговорились. Примечательным было то, что каждый наперебой говорил о заслугах и достоинствах другого. Альмарен восхищенно слушал, стыдясь чувства превосходства, сложившегося было у него по отношению к ним. И тихий, серьезный Витри, и маленькая магиня оказались вовсе не беспомощными, как он думал поначалу.
— Давай, Витри, уберем твою шишку, — предложила Лила, когда разговор иссяк. — Укладывайся поудобнее.
Витри откинулся на мешок, магиня присела рядом, разминая и встряхивая руки. Альмарен вскочил и подсел к ней — его всегда интересовало, как работают черные жрецы храма Саламандры.
— Покажи, как ты это делаешь! — потребовал он.
Лила улыбнулась нетерпеливому любопытству Альмарена. Он невольно засмотрелся на эту улыбку, берущую начало в глубине глаз магини — и каких глаз! — и постепенно освещавшую все ее лицо, вызвавшую у него уже знакомое чувство падения с высоты.
— Смотри сюда, — сказала она, протянув пальцы над лбом Витри. — Перстень Саламандры, если он есть, добавляет магическую силу, — она шевельнула средним пальцем с надетым на него перстнем. — С каждого пальца ты можешь послать один луч. Внимания должно хватать на все десять.
