Айна стояла у дверей и виновато улыбалась. Спутанные волосы облепили щёки, падали на глаза, обрывки серебристой туники выглядывали из-под ярко-оранжевой куртки с белой надписью «Служба коммутации». Работники не могли поверить, что пропускная система позволила войти столь яркой приверженке альтернативной моды. Даже крупная надпись «Айна Лири» на головизитке воспринималась с недоверием.
– Привет, Родни. Это я. Извини, опоздала.
– Да… Что с тобой? Ну-ка, пойдём в гримёрку.
Продюсер ухватил Айрилл за руку и потянул за собой, стараясь не прикасаться к куртке и грязной одежде.
– Работать! Все по местам! Продолжаем работать! Быстро, раз-два!
И уже тише:
– Ты что себе позволяешь? Нельзя приходить в таком виде. Мне всё равно, где ты шлялась, но у нас есть имидж! Как они теперь будут звезду экрана представлять, как?
– Мне больно, – Айна выдернула руку. – Родни, я с тобой так разговаривать не буду.
– Прости, прости, пожалуйста, – залебезил продюсер. – Я волнуюсь за тебя, за общее дело. Что произошло?
– Попала в передрягу. Выпуталась. Из того места до студии была одна перекоммутация, а домой – шесть. Вот я и решила приехать в свой второй дом. Зря, наверное, – вздохнула Айрилл, опустив голову.
Пусть Родни почувствует себя виноватым. Поделом ему. Звезда здесь она.
– Извини-извини! Правда! Ты же знаешь, я горячусь временами, – продюсер приобнял Айну. – Вот что: я сейчас объявлю перерыв. На час. Ты приведёшь себя в порядок и присоединишься к нам. Надо погоду начитать. Идёт? Вот и умничка.
Не дождавшись ответа, Родни упорхнул. Айна вздохнула и поплелась в гримёрную. Он прав. Не стоило приходить сюда в таком виде. Судя по всему, Гельва отлично сэмоционировала вчерашнее шоу, справилась бы и с этим. Ох, Гельва… Недавно ещё была практикантка, на всё смотрела распахнутыми глазами, а сейчас – львица из высшего общества.
Сожрёт и не поперхнётся.
Айна плотно закрыла за собой дверь. Здесь было её царство, и ни Родни, ни сам генеральный директор Радужного канала не могли сюда зайти без разрешения. Маленькая крепость в недрах студии.
Она сняла куртку, аккуратно повесила на спинку стула. Села в кресло перед зеркалом. С той стороны на неё смотрела уставшая женщина с запавшими скулами и синяками под глазами.
– Истинное лицо Айрилл. Кадр на яркий ипо. Сейчас подправим. Не первый раз…
Айна сняла тунику. Смятая лёгкая ткань умещалась в ладони. В мусор. Всё в мусор. И смыть грязь. Родни не зря боялся к ней прикоснуться. Утончённая натура. Точно как Лой Карев. Как похожи эти двое мужчин! Интересно, сумел бы продюсер так же, как Лой схватить палку и отмахиваться от вертячек? Кто знает…
Ванна манила пузырьковым массажем, эфирными маслами, ароматами гвоздики, шиповника и лёгкой ноткой ванильного яблока. Айна с наслаждением улеглась в водный гамак и позволила массажёру поколдовать над телом. Щёточки и пальчики разминали затёкшие мышцы, манипуляторы бережно очищали волосы, мастер педикюра приводил в порядок ногти.
Айна понемногу успокаивалась. Только сейчас она поняла, что до сих пор не могла поверить в возвращение. Толпы ярко одетых людей, стерильная белизна транспорт-площадок и студия – казалось, это всё сон, и стоит ей открыть глаза – вокруг будет только песок, товарищи по несчастью и одуряюще близкое звёздное небо.
Таймер сыграл предупредительную мелодию. Оставалось не так много времени, чтобы подобрать гардероб. Айна нехотя выбралась из объятий массажёра.
– Сушить.
Горячий воздух мягко заструился вокруг тела. Высокое зеркало отразило подтянутую фигуру, тонкую талию и небольшую грудь с торчащими сосками.
«Я ещё ничего, – усмехнулась Айна. – Рано меня в расход списывать».
Она выбрала лёгкое сиреневое платье, более тёмные бархатные сапожки и белые кружевные перчатки – закрыть ссадины и порезы. Автопарикмахеры соорудили причёску, робостилист нанёс макияж и произнёс случайно выбранный комплимент. Айна сохранила композицию – утром ей предстоит одеться точно так же, – подмигнула отражению и решительно отправилась в студию. Оставалось ещё минут пять. Как раз на чашечку чего-нибудь горячего.
В кофейном уголке её поджидала Гельва. Гельветика Сандерс, рыжая ведьма, как за глаза её называл персонал. Подруга, которая с удовольствием добьёт ударом в спину.
– Айрилл!
– Гельва!
– Как я рада тебя видеть! Я боялась, что с тобой случилось что-то ужасное!
– Тьфу-тьфу, всё обошлось!
Они обнялись, Гельва утащила её к высоким стульям и шепнула:
– Подруга, слушай, я тебе завидую. Скажи честно – это был глэк-трип, да? Это такой кайф, скажи!
– Не понимаю.
– Да брось, Ай, а то я не знаю, как после него выглядишь. Расскажи, давай, где цепляла, чем стартовала, с кем нырялась, – сверкала глазами рыжая. – Давай-давай, милая, раскрывай карты!
– Гелька, да не трип это был. На перекоммутации выпала в заповедник, и всё. Ничего больше.
«Так я тебе и расскажу».
– Да-а… – протянула Гельва. – Надо же… Ведь выглядела как…
Она замолчала. Огляделась.
– А хочешь трип? Я устрою. Только шепни. Мы же подруги. Ой, тебе пора, вон Родни бегает. Увидимся после сессии, бай!
Рыжая спрыгнула с высокого стула и уцокала в монтажную. Айна, хмурясь, проводила взглядом фигуру в ультракоротком изумрудном платье.
«Трип, значит? Пошла ты, Гелька. Ещё и кофе не дала выпить».
Продюсер действительно носился по студии. Айна помахала ему. Родни щеголял новой рубашкой. Старую, небось, выбросил после объятий. Как же, на той была грязь, самая настоящая, а не стилистически выверенная потёртость.
– Моя принцесса! Ты великолепна! Иди сюда, сюда!
Родни поцеловал воздух у её щёк.
– Сейчас начитаем погоду, как обычно, потом будешь свободна. Культуру сэмоционировала Гельветика, но кто её снит, ту культуру? Айрилл, ты божественна! Идём же!
«Лысый чёрт, – усмехнулась Айна, старательно держа фирменную улыбку, – умеет же красиво подать даже откровенную лесть».
На площадке царило привычное оживление. Техники подгоняли оборудование, бегали девчонки с планшетами, суетился осветитель. Айна улыбнулась, встала в центр белого круга. Тотчас рядом возник ассистент. Она быстро наклеила прозрачные мокапы, засунула бусинку наушника. Взяла «диадему». Уже сколько лет работает с ней, надевает по нескольку раз в день – и всё равно недолюбливает это устройство.
Выдохнуть, закрыть глаза. «Айна, у тебя умопомрачительный макияж». Приложить «диадему» – и чуть-чуть на себя.
Тихий щелчок, лёгкое помутнение в глазах. Прибор захватил электроды в её голове и готов транслировать энцефалограмму. Она огляделась, улыбнулась. Родни показал большой палец и дал отмашку дирижёру.
– Освободить площадку. Все стримеры в центр. Готовность камер и захвата. Проекция – старт. И пять, и четыре, три.
«Два. Глаза шире. Один. Улыбайся».
– И снова здравствуйте! В конце «Шоу для любителей романтики по-старинному» или, проще говоря, – поговорим о погоде. Могу обрадовать поклонников прогулок под открытым небом. Сегодня будет прекрасный день…
Радужный канал охватывает семьдесят процентов населения, его смотрят и снят в самых разных уголках Мегаполиса. Монтажёры разбирают стрим по геометкам, и каждый зритель получает свой прогноз.
Ежедневно Айрилл рассказывает о погоде в каждом из ста восьмидесяти шести ключевых регионов.
Она по-настоящему любит свою работу.
– И стоп. Конец записи! – Дирижёр развёл руки, стримеры подались назад и улеглись в ложа. Айне они напоминали танцующих кобр, чутко отзывавшихся на любое движение мысли.
– Прекрасная запись, прекрасная, – выкрикнул из кресла Родни, – последний раз видел подобную чёткость, когда ты только начинала! Приключение пошло на пользу, милая, но не увлекайся ими! Монтажёры! Не спать! Ты, – он ткнул пальцем в ассистентку, – кофе мне в берлогу. И, ради всего святого, быстрее! Я не могу работать один!
