— А что тут? Господин барон, мы рады вас приветствовать на борту вашей яхты! — моментально, оглянувшись на стоящих смирно гвардейцев, сказала оная.
— Как звать?
— Кайлани. — глубоко поклонилась она. Рабыня, как и все девочки тут.
— А вы я матросы, я так понял? У вас будет новый капитан, а пока кто из вас старше?
— Седогрив, я помощник капитана Моссула.
— Он больше не капитан, уволен за наглость. Малик, дай Седогриву почитать список вещей, что этот хам забрал с собой. Теперь с вами гвардейцы.
— Готовы выполнить любой приказ, прибыли на яхте сегодня утром и не успели найти место для жилья. — отчитался Орб.
— Отмазались! Место не ищите, ждите на яхте, коней у вас нет? Так бы взял с собой парочку.
— Мы пехота, охрана осадных орудий, но будут кони, готовы и на конях.
Раздав поручения, поехали в портовые гильдии, благо не далеко. Посещение моих торговых судов оставлю на потом.
Портовая гильдия, была совмещена с гостиницей и таверной с другой стороны от входа. Поэтому пяток пьяных матросов, попавшихся по пути, не удивили. Графа там знали и уважали. Нас моментально обеспечили креслами, и организовали стол с напитками и перекусами. Хоть кушать и хотелось, но сначала я побеседовал с капитанами коммерческих судов.
— Пятьсот человек, две с половиной сотни лошадей, осадные орудия, телеги. — перечислял по памяти.
— Хороший заказ! — обрадовались морские волки и стали спорить кто сколько возьмёт груза и людей.
— У меня четыре своих корабля, два пирата и две шхуны, ну и яхта, но там для своих только.
— Ох и шикарная яхта! А мы думали, неужели кто из императорской семьи нас навестил. Один из двух пиратов подгорел и ему починки недели две. Второй возьмет человек пятьдесят легко, ваши шхуны человек тридцать и столько же коней. — сразу дали расклад опытные моряки.
— Это я в курсе. Остальное надо срочно, дня три тут буду, а потом, чем раньше, тем лучше.
— Монет триста надо будет на всё! Но это в оба конца, и с ожиданием в неделю. Далее простой, по десять золотых в день. Будет кроме ваших ещё восемь кораблей от нас.
— Устроит. Ещё нужен капитан на яхту, но с испытательным сроком.
— А что со старым? — удивились они.
— Пинка под сраку за неуважение.
— Это сложнее, зря вы так с капитаном, но поищем.
Я выдал задаток в сто золотых, и мы поехали уже к нашим шхунам. Капитан Рица, был искренне рад, а за его спиной маячил мой оставленный на лечение гвардеец Тарак.
— Как хорошо, что вы вернулись, у меня на руках огромная сумма, мне её передал граф, весьма щедрый наниматель. Сижу и боюсь, хорошо хоть Тарак выздоровел.
— Двести пятьдесят золотых, что ли? — недоуменно смотрю на него.
— Да! Я таких денег никогда не видел, а доску он забрал с игрой, но оставил вам перстень магический.
— Хорош! Не тараторь! Заберу я деньги, тоже нашёл большую сумму, и перстень тащи. Тарак, как самочувствие?
— Спасибо барон, уже могу воевать.
Золото как золото, а перстень был реально ценный! Вроде и лечебный, но ещё и защитный от ядов.
— Тарак, император наградил тебя рубиновым знаком доблести восьмой ступени. — достаю приготовленную награду.
Наградив офигевшего гвардейца, мы поехали по банкам да по скупщикам краденого. Ну не краденого, а награбленного, или затрофеенного. Выставив имущество на продажу и обговорив цены, поехали на рынок рабов, там пришлось задержаться. Самих то рабов оценили споро, и мы их выставили по твердой ставке, но на рынке я увидел большую партию крестьян.
— А чего их продают как рабов? Видно же трудяги, а не разбойники, спросил я у распорядителя.
— Видно да не видно, именно разбойники. — усмехнулся он.
— И дети и младенцы? — не верилось мне.
— Дети, как члены семей, а деревня их взбунтовалась, убила и сборщика налогов и баронского сына, что приехал к ним. Бери не прогадаешь! Сто семьдесят человек, из них семь десятков взрослых, и четыре десятка детей, но уже работающих. За все оптом четыреста золотых, а там одних кожевников десяток!
— Тогда понятно, я хочу побеседовать с чернью, кто у них старший?
— Разорвали конями старосту их, нету старшего.
— Есть! Подал голос сильно побитый мужик, с заплывшим глазом. Я Бронт, брат старосты, меня слушают.
— Что ж ты Бронт, напал на аристократа?
— Я отговаривал, и брат мой был против, зря его казнили.
— Соврал значит?
— Как это? — не понял он.
— Сначала сказал, что тебя слушают, потом что не послушали. Так слушают или нет?
— Тогда нет, те кто остались да. Да и тех, кого казнили не виноваты. Баронет покойный, любил по деревням ездить и над девками издеваться. Вот и в тот раз покалечил двух девчушек. Мать бросилась на него, и её зарубил.
— Жалобу в имперский суд, кто мешал?
— Баронство свободное, но мы не рабы, это с рабами, если они не государственные можно, что угодно делать, а мы крепостные. Увечить, убивать нас нельзя, имущество наше забирать нельзя, налоги выше половины доходов нельзя ставить, детей до двенадцати лет из семьи продавать тоже нельзя. А он возомнил себя императором.
— А что не выкупились? — в принципе понимая их все-таки спросил.
— Откуда деньги? Не было возможности. В суд можно и на свободного подать, но не успели. Терпели, терпели, а потом всё быстро произошло. Бабу зарубили, остальных плетьми, мы защищались.
— А что суд имперский?
— Продал нас в рабство, имущество забрали, всё что есть на нас. Купи нас скопом, иначе заберут по одиночке в разные места.
— Я тоже свободный барон, вы и меня пришибете?
— Да мы мирные, но там баронет реально зверь был, стольких покалечил.
Я задумался, была у меня мысль прикупить людей в баронство, но не рабов же. Освобождать их, да с какой стати? А не освободить толку с них? Нет выгоды, они и работать хорошо не станут. Да может я и сам их порознь расселю. Оглядел их ещё раз, откровенно разбойничьих морд нету. Но деньги нужны сейчас, не до покупок! А, авось хватит мне с учётом последних доходов.
— Беру! Где вас только селить и чем кормить.
— Ой дурак! — восхищенно сказал Доранд внимательно наблюдавший за беседой.
— Мало народу у меня, и люди нужны, есть планы стройку затеять опять же. — кажется покраснел я.
— На стройку? Не глупи. Строительством должны заниматься те, кто научен этому.
— Уж дома себе они смогут поднять?
— Не сомневайтесь. — раздались несколько голосов из толпы.
— Помогу твоему горю, всех этих бандитов размещу и накормлю, но не бесплатно, по десять серебрушек с носа в день. Есть у меня казармы тут, Пьон их для ополчения использует, ну а сейчас пустуют. Продуктов подвезу им, а готовят пусть сами.
— Выручил спасибо!
Слышу шум сзади, оборачиваюсь и вижу слезы радости на лицах, и стоящих на коленях людей. А вот это я не люблю, понты это корявые.
— Так! Слушай команду, сейчас идете в казармы, будете пока там жить.
— Ты не пожалеешь, у нас и мастера есть, и с кожей лучше нас никто в округе не работал, радуется Бронт.
— Что же вас таких ценных продали. — не удержался и спросил.
— Прежний барон рудниками владеет, ему деревни лишние заботы! А в хорошие времена — мы по сорок золотых в год налога платили!
— Однако!
Вспомнил я доходы от своего баронства, хотя я же не половину забираю, да и цены за морем выше. Предложу им выкупиться со временем, будут каждый год выкупать кого-то из своих с доходов, налог им сделаю треть, хотя по идее у рабов нет налога, всё их доходы хозяйские. Но попытаюсь из них образцовую деревню сделать.
— Пиши список по продуктам, что надо и каждый день так, сколько получили.
— Сделаем, нам бы подлечить ещё несколько человек и мыла для постирки. — отвечает Бронт.
— И в баню бы, — раздался бас из глубины толпы.
— Ха, ха! И бабу ему, бабу! Купил барон себе мороки! Сейчас они у тебя на выпрашивают! Ой смешно! А зря я Пьон не взял! — смеялся граф.
Ничего, насупившись, я не обращал внимание на смех, цыплят по восемь считают! Или по осени! Короче, будущее покажет. Почуяв бабки, деляга с рабского рынка, стал мне втюхивать ещё и ещё рабов и рабынь, последних, видя мою молодость особенно, даже маг у него был.
