— Мир дому сему, хозяин! — учтиво склонил голову Хаген. — Я к тебе от Хрофта, с делом и даром. — Он протянул Брану нож, данный ему владыкой Живых скал. При виде дорогого клинка глаза Брана потеплели.
— Здравствуй и ты, спасибо почтенному Хрофту за честь. Входи. — Он посторонился. — Входи, будь гостем. Как тебя зовут? Чей ты сын? Какое у тебя ко мне дело?
Хаген назвал себя. Бран и бровью не повёл, не выказав никакого почтения к титулу тана.
— Поднимемся, — сказал он гостю. — На пороге толковать не пристало.
Под проливным дождём мы с Хагеном шли прочь от обглоданных пламенем руин Йоля — по следам большого отряда всадников, хорошо выполнивших жестокий приказ ярла Свиора. Мой Ученик держался неплохо, не подумаешь, что ему всего десять с половиной лет. Ему предстояло трудное дело — трудное не тем, что предстояло ночью вскрыть горло трём десяткам опытных воинов, а потому что Хагену ещё не доводилось ступать по крови и убивать безоружных. Я не сомневался, что ничьи глаза не смогут заметить моего Ученика, но как бы он не поддался всему остальному. Испытание проходил я, а не он — так ли и тому ли учил я его? Прежде чем взяться за магические науки, ему необходимо было постичь человеческие умения. Одно из них — способность бестрепетно исполнить задуманное. Неосуществлённое рождает чуму, подтачивает силы. Следуй своим желаниям — и ты будешь всегда прав.
Впереди уже виднелись окраинные строения деревни, где остановился на ночлег отряд всадников, и тут из косых крутящихся завес ливня внезапно выступила тонкая, окутанная плащом фигура, не узнать которую я не мог.
— Сигрлинн, вот так встреча! — любезно, даже весело произнёс я, внутренне сжимаясь и готовясь к бою. — Какими судьбами? Что ты делаешь здесь в такой дождь?
— Остановись, Познавший Тьму! — Она не приняла моего тона. Сейчас она очень сильно и неприятно напоминала ту, что диктовала мне условия сдачи. И Хаген, молодчина, тоже тотчас почувствовал угрозу.
— Чего ей надо, что она тут нас держит? — прохныкал он, словно от обиды, ловко поворачиваясь к волшебнице боком и незаметно от неё запуская руку под плащ, где висел его крепкий кривой нож. Я успокаивающе положил руку ему на плечо.
— Познавший Тьму, Совет предупреждает тебя первый и последний раз. Если ты ослушаешься, тебя ждёт участь Ракота и даже ещё худшая. Ты затеваешь войну и готовишь к ней этого мальчика!..
— Какой я тебе мальчик! — окрысился Хаген. — Счас как дам, враз поймёшь… Выдумала тоже, мальчик! Я воин!
— Хедин, Мерлин не спускает с тебя глаз, — вдруг горячо заговорила Сигрлинн, хорошо знакомым мне жестом очерчивая Отражающий Круг. — Он уверен, что ты метишь на его место; Совет по закону обязан предупредить тебя, меня послали за этим… Остановись, иначе не миновать беды! Если не жалеешь себя — пожалей вот хотя бы его, — она указала на Хагена, — или… или меня!
Она говорила искренне — и это окончательно сбило меня с толку. Что значит «пожалей хотя бы меня»?.. Давно, давным-давно не слыхал я от неё подобных слов… Против воли ожили воспоминания, от которых я отгораживался столько лет: Голубой Город, Сигрлинн и я, днями и ночами творящие вместе, молодые, неразделимые, счастливые…
— Ну хорошо, ты пришла передать мне предупреждение Совета, — с трудом выговорил я, усилием воли отгоняя непрошеные мысли. — Ты передала его. Что дальше? Что ты хочешь? Хочешь, чтобы я поверил, что ты на моей стороне и готова рассказывать мне обо всех намерениях Мерлина, касающихся меня? Хочешь, чтобы я забыл, как мы сражались?
— Ты не меняешься, Хедин, — жестко усмехнулась она, — ты не можешь не искать ловушек, не можешь не подозревать меня в каких-то коварных замыслах… Ты же наверняка не поверишь мне, если я скажу, что мне дорога память о том, что у нас было, и сюда меня привела жалость — и к тебе, бедный безумец, и к твоему Ученику, этому ребёнку.
И тут в наш разговор внезапно вмешался Хаген. Он попросту запустил в Сигрлинн комком размокшей дорожной глины.
— Уходи! Проваливай, что ты от нас хочешь?! — Я отшатнулся назад.
Глаза Хагена горели, в правой руке блестел нож; он походил на ощетинившегося и готового к бою волчонка.
У Сигрлинн дрогнул уголок тонкого, идеально очерченного рта; и я уже приготовился отразить заклинание, с помощью которого она не преминула бы наказать дерзкого, но… она лишь протянула Хагену раскрытую правую ладонь неожиданно мягким жестом.
— Ты готов отдать за него жизнь, не так ли? — без тени усмешки обратилась она к моему Ученику. — Он для тебя теперь всё?..
Хаген опешил. Надо признаться, я тоже. Я ничего не понимал в происходящем. Мелькнула мысль, что, если мы выпутаемся из этой передряги, мне придётся ещё многому научить мальчика; сейчас он растерян, и это плохо — надо уметь ненавидеть своих врагов вне зависимости от того, что они говорят.
— Так вот, я скажу тебе, — тем же мягким и доверительным голосом продолжала Сигрлинн, — твой Учитель в большой опасности. Живущие там, на небе, — она указала точёным пальцем вверх, — сильно на него разгневались. Он хочет убить их, захватить их престолы, а ты — лишь орудие, которое он создаёт для этого. Если вы не остановитесь, они вас сметут. Вот о чем я хотела предупредить, но, похоже, лишь зря старалась. — Её глаза уже метали молнии, она с трудом сдерживалась.
— Мы пойдём, извини, — сказал я, касаясь головы Хагена. — И так уже все вымокли.
— Ну и пропадай тогда, несчастный ты глупец! — в ярости топнула ногой Сигрлинн. С её пальцев сорвались две серебристые молнии, ударили в лужу, вода тотчас вскипела и забурлила, повалил пар. — Пропади ты пропадом! Не стану больше тебя выгораживать! Выкручивайся как знаешь!
Сейчас она одновременно и ужасала, и потрясала, и завораживала. Со времён Голубого Города я не видел её столь восхитительной — она всегда хорошела в гневе: вокруг неё плясали прозрачные языки бледно-радужно го пламени, с концов намокших прядей струился водопад голубых искр, от пол плаща поднималось алое свечение.
— Спасибо за предупреждение, — сказал я. — Не сердись так и давай не ссориться. Но пойду я всё же своим собственным путём. Если сверну — перестану быть собой. Не ты ли говорила, что не стала бы знаться со мной, раскайся я на Совете?
— Хедин. — Она подняла руки, точно удерживая невидимый, но тяжёлый груз. — Тебя убьют.
— Что-что? — переспросил я. Это звучало настолько дико, что я решил, будто ослышался.
— Мерлин нашёл способ обойти Закон Древних, — устало, без малейшей рисовки бросила Сигрлинн. — Он посылал Астрального Вестника.
