Ольга Смайлер - Тростниковая птичка

— Соня, — кивнула я ей.

— Мия, — кивнула она мне в ответ, — боишься?

— Нет, — откликнулась я, прислушавшись к себе.

Действительно — страха не было, то ли от того, что я просто не знала, чего или кого нужно было боятся, то ли от осознания, что где-то там в космосе у меня есть крепкий тыл в виде моей семьи, то ли от того, что во мне, наконец, проснулась неистребимая семейная Лисицинская черта — любопытство. Именно из-за нее тетку Марту понесло на звездолет контрабандистов, двоюродную бабушку Наилю — на Сайдору, а Амели — вскрывать сейф собственной матери, чтобы добыть папку со сведениями о Кериме.

— И я нет, — хихикнула она, — Давай держаться вместе?

Я радостно закивала в ответ — вот оно, мое спасение, местная девушка, которую можно будет расспросить поподробней.

— Ты не знаешь, долго ли нам тут стоять? — осторожно задала я первый, пробный вопрос.

— Думаю, не долго, — ответила она, — сейчас сядем по автобусам и в Таншер.

Я внимательно осмотрела три фырчащих железных машины, отличающихся от остальных размерами. Значит — автобусы, надо запомнить. Но больше автобусов, больше, чем информация — где находится Таншер, и что это такое, даже больше, чем мысль о том, что сейчас незнакомые люди посадят меня в архаичную колесную хрень и повезут неизвестно куда, меня беспокоил только один вопрос: сколько лун выйдет на небосклон Керимы, когда наступит ночь.

Луна оказалась одна, и была она похожа на крупную, медную монетку одной давно несуществующей страны, которую я видела в коллекции дядюшки Бена и запомнила только потому, что он ласково называл её "пятачок".

Внутри салон автобуса не был похож ни на что из того, что я видела раньше: по левую сторону, сразу за водителем располагались друг за другом два двойных сиденья, занятые девушками. Напротив них, через проход, по одному расположились два воина, одним из которых был Мист. Мы же, благодаря расторопности Мии оказались на заднем сидении, вместе с девушкой в фиолетовом, которую я прозвала "малышкой". Та показательно держала между нами дистанцию: кусочек сиденья там, где у передних рядов был проход, служил границей наших "владений". Мы вдоволь нашутились с Мией об этом на единственной "санитарной" остановке, углубляясь в лес в указанном направлении под напутствие "далеко не уходить". В сумерках нас покормили ужином прямо на ходу — салат, сэндвичи и сок в пластиковом боксе, стандартный ужин на рейсах межпланетного перелета. Я привычно вскрыла капризные индивидуальные упаковки под признательный взгляд своей соседки, и почувствовала удовлетворение от того, что и сама могу быть ей хоть в чем-то полезной.

С самого выезда из Нашера на мониторе за спиной водителя крутился какой-то из ситкомов, судя по внешнему виду актеров — явно производства Звездного Союза, в который с интересом втянулись почти все девушки и тот воин, имени которого я не знала. Я же заскучала на первых минутах, и предпочла смотреть в окно, а Мия извлекла из под камиза книжку в потрепанной обложке, отложить которую её заставила только наступившая темнота — читать под неярким светом включившегося в салоне освещения было затруднительно. Скоро стало ясно, что все в салоне является частью большого, трансформирующегося механизма: ловкие руки воинов откинули спинки кресел, что-то выдвинули из под сидений, повернули и опустили столы, так что получились вполне эргономичные лежаки. Не знаю, было ли удобно остальным девушкам, а я словно оказалась в родном штурманском кресле и чувствовала себя прекрасно. Маленькие подушечки и мягкие разноцветные пледы, выданные каждой из нас, почему-то напомнили школьный лагерь: впечатление только усилилось, когда Мист прошел по салону, выключая лампочки над каждым сиденьем и совершенно искренне спрашивая, все ли хорошо у каждой из нас. Я только кивнула в ответ и снова уставилась в окно — у меня действительно было все относительно хорошо, если не считать того, что я свалилась одна на совершенно чужую планету и того, что светлоголовый командир даже не заглянул в наш автобус перед отправкой.

Огромная луна и чужие созвездья завораживали, я никак не могла наглядеться на чужое небо без привычной городской засветки, как вдруг… Я протерла глаза — нет, расположение огней, силуэт в небе, скорость передвижения, остающийся след…

— Мия, — позвала я, — это же… флайбус?

Флайбусы и на ТриОНе и на Земле не смогли окончательно вытеснить даже телепорты: им не требовались огромные взлетные полосы, как самолетам, они не портили экологию, возили грузы, которые нельзя было отправлять телепортами, и людей в те места, куда телепорт открыть было невозможно, использовались для проведения экскурсий, да и пробок в небе с появлением телепортов практически не осталось.

Миа открыла глаза и потянулась ко мне, чтобы взглянуть в окно. Краем глаза я отметила, что Мист повторил маневр, чтобы всмотреться в окно напротив.

— Угу, рейсовый флайбус, в Лижан полетел, — отозвалась она, — в городе же станция есть… А что?

— А почему мы на автобусах едем? На флайбусе же быстрее? — я окончательно запуталась в лабиринте керимской логики.

— Это древняя традиция Весеннего Поезда невест, — неожиданно вклинился в наш разговор Мист, явно проговаривая давно заученный текст — В этой поездке будущая жена воина может сама оценить походную жизнь "изнутри", почувствовать все тяготы и радости, посмотреть на воинов "в деле", чтобы составить представление о том, за кого она выйдет замуж. Каждый день ваши сопровождающие будут меняться, и вы сможете посмотреть на всех нас по очереди.

Капризный голос "малышки", сообщивший нам, что разговаривать, когда другие пытаются спать — это ужасно невоспитанно, прервал эту в высшей степени полезную обучающую лекцию. Мы замолчали: Мия снова закрыла глаза, я же вернулась к созерцанию звездного небосвода и утешающий шепот Миста стал для меня неожиданностью:

— Не расстраивайся. Если ты захочешь — в Таншере будет кому покатать тебя на флайбусе.

Я едва удержалась, чтобы не фыркнуть в ответ: во-первых, я и сама могла покатать кого-нибудь на флайбусе, права на его вождение были обязательным условием перевода на второй курс, а во-вторых — я сильно сомневалась, что нынешняя поездка была хотя бы вполовину похожа на настоящий поход. Как-то не верилось мне в Миста, бредущего по автобусу, полному воинов, заботливо подтыкающего одеялки и выключающего свет. Я тихо и досадливо вздохнула — у воина в моем воображении, которому подтыкал одеялко Мист, оказались светлые волосы и такие знакомые глаза.

Из Нашера мы выдвинулись четко и почти без накладок: привычная рутина цепко захватила меня в свои сети, и я полностью погрузился в подготовку к отъезду, когда меня позвал один из новеньких, оставшихся руководить погрузкой невест. Еще подходя к его посту я уже знал, кого увижу: прямо напротив Джефа стояла растерянная Птичка. Привычная керимская одежда на ней, по стечению обстоятельств, снова оказалась синего цвета, а вот яркие волосы и нежная шея были закрыты необычно замотанным шарфом.