Пяток таких стрелков осталось при мне, и на них у меня имелись особые планы.
Холм, на котором находится штаб короля Готома, виден отлично. И даже фигурки, если хорошенько присмотреться в бинокль, можно разобрать. Но далеко, черт возьми. А вот если в нужный момент попытаться совершить прорыв всей бригадой, чтобы выйти на расстояние верного выстрела для моих новоявленных снайперов… Пусть даже самого Готома достать не получится, но проредить число его генералов… И я старательно гнал эту мысль глубоко внутрь, чтобы не сглазить.
Вот к полку тяжелых кирасир от ставки герцога направился гонец, вот он достиг его, уже заметно шевеление… Неужели герцог решил атаковать конницей? Но ей же негде будет развернуться в боевой порядок, и скорость набрать не получится. Слишком сложный маневр среди войск, чтобы создать для кирасир нужный коридор в стоявшей перед ней пехоте. Но как будто бы нет, кирасиры остались на месте. Может быть, мне следует прибыть в ставку герцога, проникаться, так сказать, чужой военной мудростью? Но что это даст, раньше надо было начинать, лет пятнадцать-двадцать назад.
Поднимался ветерок, дым понемногу рассеивался, и картина сражения становилась все более зримой. Так, а ведь Готом отступает, вернее, возвращается на свои позиции. Колонны Готома отступали организованно, в строгом порядке, с развевающимися над ними знаменами. Интересно, почему он не бросил в бой подкрепления? Ведь у него их достаточно, Готом ввел в бой не больше трети войск.
Герцог не стал отдавать приказа на преследование отступающих вражеских войск, и это, наверное, правильно. Вдруг за отходом Готома стоит какая-нибудь уловка.
А вот на это уже было интересно посмотреть. Снова вперед высыпали застрельщики, провожая уходящего противника прицельным огнем.
Строй одной из колонн не выдержал, задние напирали на идущих впереди, чтобы поскорее покинуть зону огня. Наконец, колонна рассыпалась, солдаты бегом покидали опасное место. Порядок быстро навели, но на земле осталось довольно много фигурок, даже отсюда было заметно, что их было немало…
Мы простояли в ожидании повторной атаки Готома около двух часов, и уже начало смеркаться, когда поняли, что на сегодня войны больше не будет.
Спустя полчаса прискакал гонец, с приглашением прибыть в ставку.
Совещание в шатре герцога происходило примерно также как и накануне. Никаких победных реляций, спокойная деловая обстановка. Все понимали, что сражение еще не выиграно, оно даже еще и не начиналось. Потери оказались выше, чем я смог предположить, примерно полторы-две тысячи солдат с каждой из сторон. После этого язык не поворачивался назвать произошедшее днем боевой ничьей.
Затем последовал ужин, на котором герцог и зал мне свой вопрос:
— Господин де Койн, вы не могли бы передать часть своих… как их там?
Я помог ему:
— Пулеметов, господин герцог.
Я не стал придумывать особого название для появившегося оружия, попросту соединив 'пуля' и глагол 'метать'. И еще я был благодарен герцогу за то, что он не стал обращаться ко мне 'ваше величество'.
— Хорошо, господин герцог, у меня всего семь, и четыре вы получите в свое распоряжение, я сразу же отдам приказ.
Отдавать их все, так это мне нож к горлу приставить нужно. Не отдавать вовсе, так могут и простоять без дела, в то время как будут гибнуть люди.
Сначала я хотел оставить большую часть себе, затем оставить всего два, пока, наконец, не озвучил количество. Будет герцог настаивать, отдам еще один, но не больше. Но тот только удовлетворенно кивнул. Есть у меня в наличии еще и три орудия, которым тоже сегодня не нашлось применения, но разговор о них не зашел.
Мы надолго засиделись в шатре после затянувшегося ужина, и когда, я, наконец, покинул его, было далеко за полночь.
Граф фер Стянуа, покинувший шатер вместе со мной, в шутку заметил, что только благодаря ему мне и удалось найти свое семейное счастье. В ответ на мой молчаливый вопрос, он заявил:
— Ведь именно я подал представление о награждении вас орденом после сражения в Кайденском ущелье, после чего вы и попали на бал в императорский дворец, где познакомились с ее величеством.
И он хитро посмотрел на меня.
'Что ж, определенная логика в его словах есть', - мысленно согласился я.
— И чем я смогу выразить свою благодарность, господин граф? — пришлось поинтересоваться мне.
— Да я, в общем-то, и сам рад, что два хороших человека нашли друг друга, и этого для меня вполне достаточно. — С самым задумчивым видом произнес он. -
Правда, слышал я, что ваш Ворон принес вам еще одного аргхала.
Голос графа звучал совсем уж невинно.
Это действительно было так. Аргхалы — особая порода лошадей, и получить от них такое же потомство действительно трудная задача. Нет, жеребят они производили с завидной регулярностью, но буквально единицы из них были именно аргхалами. Отличить наследников аргхальских кровей чрезвычайно просто: по угольно-черной масти. Так вот, с полгода назад одна кобылка после любовной связи с Вороном принесла сразу двух жеребят, и оба они оказались именно такими — цвета антрацита. Мы с хозяином кобылы их поделили. Но ведь каков наглец, этот фер Стянуа, а?
И все же он прав. Не попади я тогда во дворец, возможно, наша встреча с Янианной вообще не состоялась бы. С другой стороны, сама она говорила о том, что видела меня и раньше, причем не один раз. По ее словам, именно поэтому наша самая первая встреча и получила продолжение.
В темноте, где-то за расположением войск Готома, в небо взметнулось пламя, и уже затем послышался грохот далекого взрыва.
— Горднер, — вырвалось у меня.
Вернее не сам Горднер, его питомцы. Сам Эрих еще с несколькими парнями из Доренса должен быть далеко отсюда, на пути к королевству Трабон. Налегке, только с самым необходимым. Зачем везти с собой то, что давно уже находится на территории, принадлежащей Трабону.
Он сам их и делал, закладки. И не только в Трабоне. Частью он пользовался нашей собственной агентурой, частью ей поделился граф Сток, начальник Тайной стражи, все-таки общее дело делаем.
После разговора, в течение которой я объяснил ему цель таких закладок, он проникся и пошел навстречу. Так что лежит в них с избытком все, что Горднеру понадобится в самое ближайшее время. А то, что мы видим сейчас перед собой, работа его ребят, оставшихся здесь. Не иначе пороховой склад взорвали.
Герцог Ониойский, вышедший из шатра на звуки далеких взрывов и присоединившейся к нам, посмотрел на меня, но не сказал ничего.
— Король Готом решил праздничный фейерверк устроить, ваше величество — попытался пошутить один из офицеров из его свиты, подобострастно заглядывая мне в лицо.
