— Мы не знаем, что он не делал. — Пальцы Джема переплелись с её. — Смерть Бенедикта это возможно трагедия, но эти колеса привелись в движение давно. Это не имеет ничего общего с тобой .
— Были и другие вещи в библиотеке. Ноты и книги Бенедикта. Журналы. Генри везет их в институт чтобы изучить Мое имя было в них. — Тесса остановила себя; Как она может беспокоить Джема всем этим, когда ему было так плохо?
Джем, словно прочитав ее мысли, начал водить пальцем по ее запястью, слегка касаясь ее пульса.
— Тесса, это всего лишь мимолетные атаки. Долго это не продлится. Я бы хотел, чтобы ты сказала мне всю правду, будь она горькой, или пугающей. Я хочу разделить ее с тобой. Я никогда не позволю чему-нибудь навредить тебе. Как и все в Институте, — он улыбнулся ей, — Твой пульс ускорился.
Правду, всю правду, будь то горькое или пугающее. - Я люблю тебя, - сказала она
Он посмотрел на нее с искрой, что сделало его лицо с тонкими чертами еще более красивым.
— Wo xi wang ni ming tian ke yi jia gei wo.
- Ты... Она нахмурила брови. - Ты хочешь пожениться? Но мы уже помолвлены. Я не думаю, что можно быть помолвленным дважды.
Он было засмеялся, смех превратился в кашель; Тесса напряглась, но кашель был не большим и крови не было. - Я сказал, что женился бы на тебе завтра, если бы мог.
Тесса притворно вскинула голову в беспокойстве. - Завтра не слишком удобно для меня, сэр.
— Но ты уже соответствующим образом одета, — сказал он с улыбкой.
Тесса посмотрела вниз, на ее испорченное свадебное платье цвета золота:
— Такое ощущение, будто бы я вышла замуж на скотобойне, — предположила она, — О, хотя нет. Слишком много мишуры.
— Я думаю,ты выглядишь прекрасно. — Его голос был мягок.
Тесса положила голову ему на плечо.
— Будет и другой раз, - сказала она. — Другой день, другое платье. Время, когда ты чувствуешь себя хорошо и всё идеально.
Несмотря на то, что его голос звучал мягко, в нем слышалась усталость:
— Не существует ничего идеального, Тесса.
Софи стояла у окна своей маленькой комнаты, она задвинула шторы, не отрывая взгляда от двора. Прошло уже несколько часов с того момента, как повозка уехала достаточно далеко, что не было слышно стука её колёс. Софи должна была почистить каминную решётку, но щётка и ведро неподвижно покоились у её ног.
Она могла слышать голос Бриджит, мягко дрейфуеющего из кухни ниже:
У графа Ричарда была дочь
Миловидной девицей была она
И она подарила свою любовь Милому Уилльяму
Хотя и не его положения
Иногда, когда Бриджит была в особенно мелодичном настроении, Софи думала о том, что бы спуститься вниз и толкнуть её в печь, как ведьму из сказки -Гензель и Гретель.-Но Шарлотта наверняка не одобрит.
Даже когда Бриджет пела о запретной любви между людьми из разного социального класса, Софи проклинала себя за то, что крепко сжала в руках шторы и представляла у себя в голове серо-зеленые глаза. Думала о Гидеоне: В порядке ли он? Или ранен? Сражался ли он со своим отцом? И если да, то как тяжело и больно ему было при этом...
Ворота института со скрипом отворились, и повозка шумно въехала внутрь, Уилл был за рулём. Софи сразу узнала его, без шляпы, чёрные волосы развивались на ветру. Он спрыгнул с сидения водителя и подошёл, чтобы помочь Тессе вылезти, даже на таком расстоянии Софи могла видеть, что причиной падения Тессы могло стать её золотое платье. А затем, опираясь на плечо парабатая, выбрался Джем.
Софи втянула воздух. Хотя она больше не воображала о её любви с Джемом, она всё ещё сильно беспокоилась о нём. Трудно было этого не делать, учитывая его теплоту, нежность и милосердие. Он никогда ничем не был ей обязан, но относился к Софи с добротой, как истинный джентльмен. Он изменился за последние месяцы, это означало, что он не был в одном из его -плохих периодов-, как как Шарлотта называла это, хотя счастье не исцелило его, он, казалось, был сильнее, лучше...
Все трое зашли в институт. Сирил вышел из конюшни и начал разбираться с Балиосом и Хантосом. Софи, опустив шторы, начала глубоко дышать. Скорее всего, она понадобится Шарлотте, чтобы помочь ей с Джемом. Если бы она только могла что-нибудь сделать... Она отошла от окна быстро побежала в коридор через узкую лестницу для служащих.
В холле, вниз по лестнице, она заметила Тессу, мертвенно-бледную и смущённую, нерешительно застывшую у входа в спальню Джема. Через приоткрытую дверь Софи могла видеть Шарлотту, склонившуюся над Джемом, который сидел на кровати. Уилл опёрся о камин, скрестив руки на груди, напряжённость ясно выражалась в каждой линии его тела. Тесса подняла голову, когда увидела Софи, её лицо снова стало приобретать цвет. - Софи, - тихо заплакала она. - Софи, Джему нехорошо. У него был ещё один...ещё один приступ болезни.
— Всё будет в порядке, Мисс Тесса. Я видела его очень больным прежде, и он всегда проходил через это, всё хорошо.
Тесса закрыла глаза. Под ними были серые тени. Ей не нужно было говорить, что они обе думали об этом, однажды придёт время, когда у него будет приступ и он не справится с ним.
— Мне следует набрать горячей воды, — добавила Софи — , и одежда...
— Я должна была доставить эту одежду, —сказала Тесса, - И я бы это сделала, но Шарлотта говорит, что я должна переодеть это платье. Кровь демона может быть очень опасной, если она сталкивается с кожей во многих местах. Она послала Бриджит за одеждой и припарками. Брат Енох приедет в любой момент. В худшем случае Джем не будет слышать, но...
- Достаточно, - твердо сказала Софи, - Вы ничем ему не поможете, если будете угнетать себя еще больше. Я помогу вам с платьем. Пошлите быстро переоденем его.
Глаза Тессы распахнулись.
- Дорогая, мудрая Софи. Конечно же, ты пава.
Она начала двигаться по коридору в сторону к ее комнате. Подойдя к двери она остановилась, и обернулась, чтобы посмотреть на Софи. Она начала искать своими серыми глазами лицо девушки, и, как бы, в согласии собственной догадке кивнула:
- Ты знаешь, он в порядке. Не ранен серьезно.
- Господин Джем?
Тесса покачала головой. -Гидеон Лайтвуд.
Софи покраснела.
Габриель совершенно не был уверен в том, почему он находится в гостиной института, кроме той причины, что брат велел ему прийти сюда и ждать, даже после всего, что произошло, он всё ещё привык делать то, что говорил Гидеон. Он был удивлён тем, насколько было просто убранство комнаты, никакого великолепия, подобное тому, что царило в доме Лайтвудов, который был расположен в районе Пимлико или тот, что находился в Чизвике. Стены оклеены обоями с бледным рисунком бутонов роз, поверхность стола испачкана, покрыта следами от ножа для вскрытия конвертов и пятнами чернил, а решётка была грязной от копоти. Над камином висело зеркало с водными разводами на стекле, обрамлённое позолоченной рамой.
