— Шеймус Волк! Грязное ползучее чудовище! Красноухая крыса! — Сириус не обращал внимания на эти вопли.
— Я читал в одной книге, что ни одно животное не может смотреть человеку в глаза, — неосторожно заметил однажды Робин.
— Лео — необыкновенный пес, — сказала Кэтлин.
Бэзил стукнул Робина по носу. Он собрался было как следует побить младшего брата, но Сириус, рыча, поднялся и встал между мальчишками. Робин убежал и заперся в кладовке. Бэзил испугался. Он понял, что может легко превратить Шеймуса Волка в своего врага, а это будет обидно, потому что с ним гораздо веселее, чем с глупыми кошками.
— Если хочешь, я погуляю с Крысом, — предложил он. Крыс был только рад. И поскольку Кэтлин была занята попытками выскоблить несколько дюжин клубней молодой картошки, она согласилась.
Так что Бэзил с Сириусом пошли гулять и принялись бегать по зеленому лугу, неистово крича и лая. Они встретили еще четверых собак и пятерых мальчиков, и все они бегали туда-сюда по грязи у реки, пока не вымазались и не устали. Когда они пришли домой, оказалось, что их дожидается Робин с заметно припухшими глазами. Он обнял Сириуса, и тот ласково принялся вылизывать мальчику лицо. Сириус любил Робина и знал, что тот находится в сложном положении. Робин — единственный в семье — любил Кэтлин, и к тому же он обожал собак. Но он был всего лишь маленьким мальчиком. Он боялся Бэзила и хотел угодить Даффи.
К сожалению, Сириус забыл, какой он грязный. Он испачкал Робина и кухонный пол. Вошла Даффи и впала в свой холодный гнев. Кэтлин как раз готовила ужин, но ей пришлось найти время принести Робину чистую одежду и вымыть пол на кухне, пока Бэзил язвил, а Робин пытался решить, то ли ему тоже начать язвить, то ли предложить свою помощь. В подобных случаях Сириус чувствовал, что Кэтлин было бы лучше, если бы он убежал.
Но он не сбежал, потому что, как он сказал Тибблс, он знал, что Кэтлин расстроится. Кроме того, бывало же время, когда Даффи запиралась у себя в мастерской, и ему было хорошо. Робин, Кэтлин — и Бэзил, если он был в настроении — затевали в гостиной возню, пытаясь затолкать Сириуса под диван, но пес обычно выскальзывал у них из-под рук, и они просто валились в кучу малу.
Или же они все шли на луг и кидали в реку палки, чтобы Сириус их оттуда вылавливал. Сириус приносил палку, но ребята установили правило, что нельзя просто забрать у него палку и снова бросить в реку. Сначала Сириуса надо было поймать, а он очень хорошо умел уворачиваться. Он ждал, опустив лохматые локти почти до земли и соблазнительно держа палку во рту, пока все трое детей не подбегут к нему и не протянут руки, чтобы схватить палку. Тогда он прыгал вперед, пробегал между ними, и не успевали они пошевелиться, как он уже оказывался на другом конце луга.
Но лучше всего бывало, когда Кэтлин с Сириусом и, конечно, Тибблс, отправлялись спать в комнату Кэтлин. Никто не засыпал по крайней мере час. Сначала Кэтлин и Сириус играли в глупую игру: Кэтлин ползала вокруг кровати, пытаясь спрятать лицо, а Сириус преследовал ее, чтобы лизнуть в лицо, и громко пыхтел — это он так смеялся. Потом Тибблс это надоело, и она надрала Сириусу уши. Тогда Кэтлин принялась вечерами устраиваться на кровати с книгой и разговаривать с Сириусом и Тибблс. Ей нравилось читать вслух, так что она читала Сириусу. Иногда она объясняла то, что читала. Иногда просто говорила.
По мере того, как Сириус все лучше и лучше понимал человеческую речь, он многое узнал из подобных бесед — больше, чем из телевизора. Тибблс сидела, спокойно и по-королевски, и умывалась, пока не начинала чувствовать, что что-то особенно интересует Сириуса. Тогда она просила объяснений. Странно, но частенько оказывалось, что кое о чем Тибблс знает больше Кэтлин.
Однажды Кэтлин читала им книгу волшебных сказок.
— Хорошие сказки, — объяснила она Сириусу, — только в них все неправда. Смотри не поверь им.
Сириусу тоже понравились сказки, но он не был уверен, что Кэтлин права. У него было ощущение, что в некоторых из них куда больше истины, чем думает Кэтлин.
Кэтлин внезапно сказала:
— О, послушай вот это, Лео! — и прочла: «Он видел множество собак, но ему никогда не приходилось видеть подобных псов. Они были блестящего белого цвета, а уши у них были красные; и как мерцала превосходная белизна псов, так и мерцала превосходная краснота их ушей.» Подумать только, Лео! — сказала Кэтлин. — Они, должно быть, выглядели почти так же, как ты. Твоя шкура иногда очень ярко блестит, и ушки у тебя почти красные. Это были волшебные собаки, Лео. Они принадлежали Аравну — он был королем в Нижнем Мире. Может, ты с ними в родстве? Но тут ничего не сказано о цвете их глаз. — Кэтлин принялась листать книгу, чтобы выяснить, нет ли там еще чего-нибудь про этих псов.
— Про что она там читает? — спросила Тибблс. Сириус ей рассказал. Он был взволнован и озадачен. Насколько он знал, его зеленые мысли не имели отношения ни к чему похожему на Нижний Мир. И все же Кэтлин была права. Описание и правда подходило к нему.
— Да, — задумчиво сказала Тибблс. — Я думаю, они немного похожи на тебя. Но они белее, и глаза у них желтые.
— Ты хочешь сказать, что эти сказки — правда? — спросил у нее Сириус.
— Не знаю, — сказала Тибблс. — Я говорю о нынешних днях. Я понятия не имею, как было в те времена, когда тут были толпы королей, принцесс, магов и всего такого. Может, кое-что из того, что она тут читает, и могло тогда происходить.
— А сейчас ничего подобного не бывает? — спросил Сириус.
— Этого я не говорила. — Кошка раздраженно встала и потянулась. Потягивалась Тибблс всегда элегантно и подолгу. Сначала она неторопливо выгибала спинку, потом опускала передние лапки и разворачивала плечи, и наконец медленно опускала всю спину, чтобы выгнать напряжение из каждой задней лапки по отдельности. Сириусу пришлось ждать, пока она закончит и снова свернется клубком. Тогда Тибблс сказала: — С людьми та беда, что для них или все, или ничего. Кажется, они думают, что в древние времена могло происходить все, что угодно. И только потому, что сейчас другое время, они утверждают, что все это неправда. А теперь я пошла спать.
Вскоре после этого Кэтлин начала ходить в школу. В школе, как выяснил Сириус, Кэтлин училась. Он подумал, что это абсурд. Кэтлин не надо было ничего учить. Она и так была самым умным человеком из всех, кого он знал. Бэзилу и Робину тоже пришлось пойти в школу, что уже не было абсурдом, но им приходилось одеваться в специальную серую одежду с красной отделкой. Кэтлин ходила в школу в своей обычной поношенной одежде. Сириус выяснил, что Кэтлин учится в обычной школе поблизости, а Бэзил и Робин ходят в школу на другом конце города, обучение в которой стоило денег. Даффи зарабатывала деньги, делая и продавая глиняные горшки, но, конечно, она не могла тратиться на обучение Кэтлин. Поскольку школа Кэтлин находилась недалеко, девочка обычно приходила домой раньше всех, что вполне устраивало Сириуса. И он туманно вспоминал, что так же было когда-то раньше, когда он был совсем крохотный, и его кормили из бутылочки.
