— И выясни заодно, что там за гости к нам пожаловали, — лениво добавила я.
— Ща гляну! А ты, Ольга, смотри, сама не высовывайся!
Если бы я не была так занята мыслями о драконе и причинах его отсутствия, то, несомненно, обратила бы внимание на серьезные нотки в голосе пажа. Однако мне было не до этого — я всего лишь радовалась поводу вежливо спровадить мальчика.
Когда Федя, тихо ступая, сбежал по склону вниз, я постаралась направить свое сознание на поиск драконьего разума.
«Ну давай же, дракоша, лети сюда!» — мысленно взывала я.
Из прочитанных в разное время книг я знала, что представители драконьего рода обычно являются сильными телепатами. В некоторых романах даже говорилось, что дракон способен устанавливать с избранным им человеком устойчивую ментальную связь. И дневник первого графа эйл Найра являлся тому подтверждением… Если где-то поблизости еще обитают драконы, надеюсь, хоть один из них услышит мой призыв!
Некоторое время я сидела с закрытыми глазами, вновь и вновь мысленно призывая крылатого змея. Я представляла его себе так четко, как будто бы видела воочию: отливающая металлическим блеском изогнутая темно-зеленая спинка, плавно переходящая в мощный заостренный хвост с шипами на конце; кожистые крылья, достигающие пяти метров в размахе; покрытое переливающейся чешуею брюшко; большие когтистые лапы и продолговатая морда, с которой внимательно смотрят умные фасетчатые глаза…
…Когда на меня упала чья-то тень, я даже не удивилась — все было, как в дневнике Эрстана.
— Наконец-то ты прилетел, мой огнедышащий ящер! — воскликнула я, открывая глаза.
И замерла — передо мной стоял лорд Элджан эйл Крэйл. На это раз — полностью одетый.
Торжествующее выражение на физиономии мужчины на миг сменилось непонимающей гримасой:
— Как-как ты меня назвала?
Однако через мгновение лицо эйл Крэйла вновь стало жёстким:
— Можешь обзываться как угодно, Мелисент, меня это больше не испугает! Теперь ты в моей власти, и я обещаю, что ты скоро ощутишь на себе всю силу моей ненависти!
Я вскочила на ноги, возмущенно глядя на наглеца, осмелившегося помешать мне приманивать дракона.
— Убирайся отсюда, изменник, пока я не приказала тебя схватить!
На лице Элджана промелькнула кривая усмешка:
— Это я тебя сейчас схвачу, Мелисент и, клянусь, никто мне не помешает!
В глазах у мужчины зажегся хищный огонёк. Подтверждая свои слова делом, мятежник бросился на меня, как тигр на добычу. Взвизгнув, я отпрыгнула в сторону, но недостаточно прытко, и эйл Крэйл успел схватить меня за руку. Усмехаясь, бывший любовник Мелисент подтянул меня к себе. Его лицо оказалось совсем рядом с моим, и в голове вдруг промелькнула непрошеная мысль, что если бы не гнев, искажавший его черты, лорд был бы очень привлекательным мужчиной…
— Тебе нравится грубость, Мелисент? — прошептал он мне в лицо. — Так значит, теперь я буду грубым. Если тебя возбуждает власть мужчины над тобой, я буду с тобой жестоким! Хочешь, я буду бить тебя плёткой — раз уж это доставляет тебе наслаждение?…
— Извините, вы ошиблись, — пролепетала я, пытаясь вырваться из его железного захвата. — Мне кажется, вас неправильно информировали! Мне ничего из перечисленного не нравится и совершенно не возбуждает!
— Даже так? — поднял бровь эйл Крэйл. — А как же тогда палач? Чем он привлек тебя? Мне говорили, он заставляет тебя кричать от удовольствия тем, что вначале бьет и щиплет тебя, а потом переворачивает на живот и берет грубо, как пленницу! Сейчас я буду делать с тобой все то же самое — ведь именно этого ты хочешь, детка?
Я вдруг почувствовала, что у меня потемнело в глазах от злости. Причем разозлилась я не только на стоявшего передо мной мужчину, но и на себя — почему-то эти вкрадчивые сладострастные речи находили отклик в моем теле, вызывая в нем странное томление… Нет, я не желала больше его слушать! Какой подонок, а? Размахнувшись свободной рукой, я изо всех сил залепила Элджану пощечину.
Лорд отшатнулся. Недоумение на его лице постепенно сменялось гневом. Щека молодого человека покраснела.
— Ах ты, дрянь, — начал было он, но не успел закончить, так как что-то с силой ударило его в нос. — ААА! — заорал мужчина благим матом, выпустив мою руку, и прижимая обе ладони к лицу.
Отскочив на безопасное расстояние, я обернулась — и увидела в десяти шагах от себя Федю, с довольным видом убирающего в карман рогатку.
— Тикаем отсюда! Живо! — крикнул мне мальчик и, не оборачиваясь, понесся вниз по поросшему чахлым кустарником склону холма. Я поспешила за ним.
Мы с Федей бежали, сломя голову, каждую секунду опасаясь услышать крики пустившегося в погоню эйл Крэйла. Спрятаться на этой лысой горе было решительно негде.
— Сюда! — вдруг схватив меня за руку, мальчик потянул меня за собой в самую гущу кустарника.
Я что-то возмущенно пролепетала, однако через мгновение идея Феди стала мне понятна — среди кустов, практически незаметная, скрывалась чья-то нора.
— Туда, быстрее! — подтолкнул меня паж.
Я с сомнением взглянула на узкий лаз. Лиса-то, может быть и пролезет… или барсук… или Федя… а вот графиня Мелисент с её пятым размером бюста может и застрять! Однако времени на размышления не было, и я, выставив перед собой руки, кое-как ввинтилась в пещерку. Дальше, к моему облегчению, лаз расширялся, и можно было двигаться более свободно.
Вслед за мной, как маленький крот, полз Федя. Кажется, в темноте я пару раз нечаянно пнула его ногой, проползая через особо узкие места, однако мальчик даже не выругался. Я невольно ощутила к нему признательность.
— Федя, мы уже заползли достаточно далеко? — с надеждой поинтересовалась я, когда слабый свет, падавший через вход, окончательно померк.
— Недостаточно! — тут же отозвался Федя. — Ползи вперед, пока можешь!
Я с кряхтеньем последовала совету пажа, утешая себя мыслью, что когда-нибудь заставлю этого самоуверенного эйл Крэйла расплатиться за всё, и особенно — за ползанье по барсучьим норам! Хорошо еще, что барсуки во владениях эйл Ройлов непуганые и жирные… иначе я бы точно застряла!
— Оля, стой! — раздался сзади тихий голос Феди.
Я остановилась — хотя тут вернее будут сказать «легла и замерла».
— Чуешь движение свежего воздуха? — поинтересовался мальчик.
Я ничего не чувствовала, кроме того, что запыхалась, поэтому промолчала. Но Федя продолжил свою мысль:
— Барсук — зверь осторожный, и всегда роет себе норы с несколькими выходами. Батя мой — охотник, так он говорил, помнится, что барсуки могут себе целый подземный городок устроить. И выходы из него могут отстоять друг от друга метров на двести, а то и на триста. Сечёшь, к чему это я?
