Посреди кольца костров высился ковровый шатер, у входа в который замерли четверо стражников. Опустившись на четвереньки, Гимпарс сказал:
— Ослепительный повелел недостойному рабу привести пленника.
Ответом был величавый кивок стражника, и Гимпарс на четвереньках проворно заполз в шатер. Через некоторое время он, пятясь, выполз обратно и сильным ударом заставил Санечку опуститься на колени.
— Ползи за мной, нечестивый.
Так как приказ подкрепил немедленный удар древком копья по спине, Санечка почел за лучшее подчиниться и пополз за Гимпарсом, уткнувшись лбом в грязный ковер. В шатре Гимпарс трижды стукнул головой о землю и почтительно сообщил:
— Твое повеление выполнено, Ослепительный.
— Вижу, — произнес старческий брюзгливый голос.
Санечка рискнул немного приподнять голову. На невысоком золотом восьмигранном табурете (или как называется точно это подобие трона?) сидел заплывший жиром человек в засаленном парчовом халате. Лицо его было закрыто чем-то вроде легкой чадры, свешивающейся с чалмы.
— Мои воины захватили его, отомстив за бесчестье, — льстиво зажурчал Гимпарс.
— Дурак! Так значит именно этот сопляк разогнал твоих баб в той деревне? — недоверчиво спросил Ослепительный.
— Это могучий и сильный рыцарь, Рыцарь Льва.
Санечка чуть не вскрикнул. Теперь следует готовиться к самому худшему. Все-таки узнали!
— Рыцарь? — Ослепительный тяжело сопел, говорить ему было очень трудно, сало прямо-таки душило его. Может потому голос и был высоким, как у евнуха. — Какой это рыцарь… Мальчишка. И твои бараны бежали от него… Позор.
— Мы отомстили, Ослепительный.
— Дурак! Я прикажу дать тебе палок.
— Милость твоя безмерна, Ослепительный.
Ослепительный, астматически похрюкивая, задумался. Потом какая-то мысль сверкнула в масленых глазках, прячущихся между пухлыми щеками.
— Гимпарс, пошел вон! Пусть тебе дадут десять золотых за поимку пленного.
— Благословенна щедрость Ослепительного.
— И десять палок тоже.
— Счастлив слышать волю Ослепительного.
— Пошел, собака.
Гимпарс резво выполз из шатра. Ослепительный немного подождал, деловито потирая живот. Было заметно, что перевариванию пищи он придает очень большое значение.
— Садись, — приказал он Санечке.
Тот осторожно уселся на ковре перед троном. Или все-таки табуретом? Ослепительный посопел еще немного, а потом неожиданно спросил:
— Ты пришелец?
— Д-да, — от неожиданности вырвалось у Санечки.
Ослепительный удовлетворенно хрюкнул.
— Я не ошибся. Только болван Гимпарс мог принять тебя за слугу Красного Колокола. Но я мудр и велик, моему взору открыты самые сокровенные тайны. Сейчас ты вместе с друзьями идешь на север. Каменный дух Шаргокана открыл мне это. И на берегу Кронийского океана вы будете искать Желтый Колокол, колокол рабства, чтобы разбить его. Посмей сказать, что я не прав.
— Ты прав, — коротко ответил Санечка, не считая нужным титуловать собеседника.
— Зачем?
— Чтобы освободить людей.
— Дурак. Неужели ты полагаешь, что все дело в колоколе? Он всего лишь символ. Если человек раб по натуре, он обязательно найдет себе хозяина, вне зависимости от того, звонит колокол или нет.
— Пусть так, — дерзко ответил Санечка. — Но мы будем бороться и с символом и с самозванными хозяевами.
— Бороться? — Ослепительный явно наслаждался беседой. — Но нужна ли твоя борьба людям? Ведь на смену мне обязательно явится новый хозяин из вчерашних рабов. И новое рабство станет еще более ужасным, потому что бывший раб начнет мстить за недавнее унижение. Ты подумал об этом? Не лучше ли оставить порядок неизменным?
— Нового хозяина тоже можно свергнуть.
Ослепительный засмеялся, сотрясая жирными телесами.
— Убить, чтобы убить, чтобы убить, чтобы убить… Не слишком ли кровавый путь для освободителя?
— Для того и нужно уничтожить самый символ рабства, чтобы разрушить веру. Человек не раб хозяина, он раб собственной веры в неизбежность прихода хозяина.
— Веры! Это ты правильно подметил, — с энтузиазмом подхватил Ослепительный. — Ваш народ истово верит в доброго хозяина, заметь! Если его нет, его выдумывают, лепят хотя бы из дерьма, чтобы только был! Вы просто рветесь посадить себе кого-нибудь на шею, следовательно вы обречены повиноваться, обречены на рабство. Таково предначертание судьбы для всей Рутении.
— Ты лжешь! — гневно вскричал Санечка, вскакивая.
— Может быть… — неопределенно заметил Ослепительный, не шелохнувшись. — Ты знаешь, кто ты такой? — неожиданно спросил он, подавшись вперед, едва не стекая с трона.
— Н-нет, — снова запнулся Санечка.
— Не помнишь прошлого, не догадываешься о будущем? — в голосе Ослепительного послышалось ехидство.
— Нет, — убито ответил Санечка, опускаясь на ковер.
— Рыцарь Льва… А также Тигра, Барса, Леопарда… Угадал? — Хотя брюхо Ослепительного и заплыло жиром, голова у него работала отлично.
— Да.
— Но тебя никто не называл… Рыцарем Рыси?
— Нет.
— Зря. Я сразу узнал тебя, царь Линх.
Санечка едва не опрокинулся на спину. Он царь?!
— Не может быть!
— Может и есть! Обратное превращение из рыси не прошло для тебя даром, ты все напрочь забыл. Но память о твоих деяниях люди старательно сохранили, о царь. И потому меня совершенно не удивляет твое превращение в слугу Красного Колокола. Хищный нрав царя Линха приводит в трепет даже нас.
Санечка мучительно пытался вспомнить, кто такой царь Линх. Какая-то греческая легенда… Людоед он был, что ли?
— Нет, — решительно отказался Санечка.
— Мне лучше знать, — твердо сказал Ослепительный, махнув рукой. — Только поэтому ты сидишь рядом со мной, а не на колу. Разве я позволил бы простому нечестивцу приблизиться к своему шатру? Пусть сейчас у тебя нет своего города, за тобой не стоит войско, но мы, владыки, верны священному долгу. И я помогу тебе, царь. А придет черный день — и ты поможешь мне.
Санечка был польщен. А может и вправду при попадании в компьютер с ним случилось нечто, чего он не заметил? Может его аналог в этом мире действительно царь Линх? Ведь зачем-то подсунули ему именно рыцарские доспехи, а не бронь витязя?
Видя его колебания, Ослепительный улыбнулся.
— Я прошу совсем немного, царь. Сущий пустяк.
— Какой?
Вождь степняков дрожащим от ненависти голосом произнес:
— Ты пришел в степь с моим злейшим врагом, князем Гремиславом! Трижды проклятый витязь, все силы ада на его голову! Помоги мне справиться с ним, и мое войско вернет тебе твои законные владения.
