— Омерзительно!
— Полностью согласен! — поддержал Анкер. Часть его дозы «лекарства» только что отошла лемуру. За что он был готов ещё раз поблагодарить его, — А как вы отогнали тварей от заставы? — сменил тему разговора командир, — Я до сих пор не понимаю, как вам это удалось?! Этого сделать не смогли даже гранаты!
— Эти твари… — начал объяснять Лар ле кхан откашлявшись, — Мы наблюдали за ними со стен. Они странно ведут себя в бою, не находишь? Не как воины или солдаты, а больше как… стадо. Не используют тактику и стратегию, а берут грубой силой.
— Да, есть такое, — подумав согласился командир.
— И движутся они так словно марионетки. Вот только кукловод один, а кукол много, отчего он со всеми не справляется.
— Понимаю и вы решили его спугнуть. Собеседник кивнул.
— Да. Если есть пастух, то он должен быть рядом со своим стадом.
Поэтому, пока мы отвлекали противника, несколько из нас проникли за стену и отправились на его поиски. Судя по результату, моя догадка верна.
— Мда, тогда всё сходиться… — протянул командир, — И выходит, что в тумане прятались не истуканы, а их пастырь! Однако, я тебя недооценил… Самому мне это в голову не пришло. Но почему ты не сказал об этом раньше?!
— Хорошая мысль приходит напоследок. К этому выводу я пришёл, когда мы уже покинули заставу и ушли на север. Вход в барак перекрыла большая тень. В следующие мгновение на пороге показалась фигура оргамара. Он окинул взглядом помещение ища кого-то. Затем заметив командира приблизился к нему. Анкер аккуратно кивнул приветствуя гостя.
— С чем пришёл, Балук? — спросил командир.
— С вестями… — угрюмо ответил первый помощник и сел рядом, — Брешь в стене широкая, заделать не удастся. Можно завалить её чем-нибудь и соорудить баррикады. Но толку от этого…
— С той силой, что обладает наш враг он её на щепки разломает, — подтвердил лемур.
— Значит надо придумать что-нибудь иное, что их остановит… — командир почесал ноющий затылок, — По пути на север, в горах, есть место, что называют «тихой тропой», — сказал он после раздумий, — Там очень узкое ущелье и крутые, отвесные стены. Когда у нас в последний раз «трясло» на краю обрыва скопилось много породы. Из-за чего этот участок пути минуют предельно бесшумно, любой звук может привести к обвалу.
— И что ты предлагаешь? — поинтересовался лемур, — Пошуметь там?
— Нет. Нам надо основательно перекрыть дорогу, так чтобы у противника не осталось и шанса пройти… Для этого понадобиться перетащить запасы пороха и гранат туда, а потом подорвать склоны.
Тогда всё ущелье обрушится.
— Ты же понимаешь, что это значит? Мы будем отрезаны от всех, — возразил Балук, — Гарнизон живёт надеждой на подкрепление и если мы завалим проход, то ребята падут духом и отчаются. У многих же остались семьи, а умирать здесь не хочется никому. Не думаешь же ты прочесть перед строем пламенную речь и тем самым вдохновить солдат на самоубийственно-отверженный поступок? Задавая вопрос первый помощник прибег к несвойственной ему многословности. Он вообще не любил большого обилия речи. Чаще всего, как он уже убедился, его используют для запудривания мозгов, когда явно понимают, что боец в здравом уме не согласиться идти вперёд. Но сейчас Балук старался всячески подчеркнуть губительность этого плана и через это донести своё не согласие с ним. Как и любой оргамар он не смел возражать старшему. Так их воспитывали. Однако молчать Балук тоже не хотел. Поэтому ему приходилось проявлять определённый такт. Командир хорошо знал своего первого помощника и сразу уловил его настороженный намёк.
— А я и не предлагаю использовать эту идею в качестве основного плана. Мне и самому хотелось бы верить, что подкрепление прибудет…
Но подстраховаться стоит. На крайний случай. А пока будем держать оборону. Собеседники подумав сочли предложение разумным.
— Есть ещё одна… вещь, — сказал первый помощник после обсуждения, — Тебе надо её увидеть. Командира посетило не хорошее предчувствие.
— Ну веди, — ответил он вставая. В ногах он ещё чувствовал слабость, но головокружение почти прошло. Несмотря на немой протест первого помощника Лар ле кхан, тоже изъявил желание идти с ними. Командир был не против и Балук вывел собеседников на плац, а затем повёл к бреши в стене.
Они миновали брешь и остановились снаружи у самых стен. Балук кивнул в сторону большой лужи. Командир поглядел туда и нахмурился.
— Вещь говоришь? Да это целая проблема! — возмутился лемур. Перед ними лежал истукан. Он на три четверти ушёл в грунт, торчали только голова, плечо и часть уходящего под воду тела. Плечо и часть головы покрывала корка затвердевшей смолы, а нижнюю часть туловища скрывал слой мутной грязи. Но сомнений не было, это был именно истукан. Возможно тот самый, в которого стрелял командир. Сказать наверняка было сложно, истуканы походили один на другого как близнецы… Хотя нет, этот был куда большее исцарапан ударами, чем тот. Командира дёрнуло когда его взгляд коснулся матовой стали лицевой пластины. Страх неизведанного зашевелился внутри. Анкер был уверен, что хоть у противника и нету глаз, он всё равно видит его. Под этим металлическим шлемом были свои особые и слепые глаза. Они были устроены иначе чем обычные, но позволяли «видеть». На миг Анкеру стало интересно: как видит мир вокруг эта машина? Но он поостерёгся представлять себе такое.
— Хорошо хоть он надёжно засел. Иначе бы ушёл с остальными, — подал голос Анкер, пытаясь справиться с оцепенением.
— А может его специально тут оставили? — заметил Лар ле кхан.
— Думаешь следит? — эта мысль не понравилась командиру. При таком раскладе сегодня ночью он точно будет плохо спать, — Тогда с ним надо, что-то делать. Балук почесал затылок, потом подошёл к командиру и протянул к нему раскрытую ладонь, взглядом указывая на шестопер висящий на поясе Анкера. Командир секунду поразмыслив снял его с пояса и передал первому помощнику. Булава, пожалуй, самое уважаемое оргамарами оружие. Природная сила и выносливость позволяет им с его помощью легко крушить кости и раскалывать латные панцири как ореховые скорлупки. Если люди почитают меч, то оргамары булаву. Настолько, что их любовь к нему превратилась в своеобразный культ. Ко всему прочему, шестопер они считают символом власти. Если бы оргамары были так же повёрнуты на геральдике и родословной, как эль'фары, то самым популярным символом у них, несомненно, была бы булава. Среди оргамаром право носить шестопер имеет только старший в группе. Анкер знал об этом и для демонстрации своего статуса таскал его с собой. Несмотря на то, что его шестопер не шёл ни в какое сравнение с костоломами оргамаров, а сам он предпочитал клинки. И сейчас передав это оружие своему первому помощнику Анкер негласно дал ему согласие и разрешение действовать. Балук обошёл увязшего истукана выбирая место понадёжнее, затем подобрался к нему поближе и опытной рукой нанёс удар по голове. Раздался звон, но матовый метал не поддался под натиском оргамара. Однако Балук не остановился. Он методично наносил удар за ударом в одно и тоже место. Со стен послышался чей-то голос:
