Добравшись до пункта назначения, Дарк на время отрешился от размышлений на тему «Противостояние Ложи и Легиона, а также шкурные интересы отдельно взятых личностей» и полностью сконцентрировался на изучении окрестностей. Он подобрался к зданию слишком близко, чтобы бояться снайпера, но в тоже время стрелок мог быть не один. Его мог прикрывать маленький отряд вампиров, а также на расправу над ним могли отправиться и морроны, которым явно не понравилось, когда стреляют в спину, да еще с недосягаемой для них дистанции. В общем, попасть внутрь Аламез не спешил, предпочитая вначале как следует осмотреться, а уж потом действовать.
Уродливое здание представляло собой нечто среднее между жилым домом, закупочным центром, многоэтажным спортивным залом и развлекательным комплексом. Антикварные лавки чередовались с барами, а помещения для тренировок плавно переходили в универсальные магазины. Аламезу было не понять сложной, витиеватой и крайне запутанной логики архитектора, придумавшего в пьяном ночном кошмаре весь этот стеклобетонный винегрет, а потом еще и не постеснявшегося воплотить свои бредовые изыски в жизнь. Возможно, разумное объяснение нашлось бы, но у Дарка не было времени, чтобы думать о пустяках, его волновало другое: сколько в здании врагов и заминированы ли подходы и лестницы?
Только новички, насмотревшиеся глупых фильмов и начитавшиеся мемуаров, написанных далеко не «лучшими из лучших», любят скакать по крышам через каждые два-три выстрела. Настоящие мастера своего дела меняют пристреленную позицию лишь в исключительных случаях. Они не жалеют денег на солнцезащитное напыление на оптику и, перед тем как наслаждаться стрельбой, тщательно минируют подходы.
Кто-то умный однажды сказал: «Самые сложные проблемы в жизни решаются сами по себе!» Дарк перефразировал это мудрое высказывание, адаптировав его к актуальному случаю, а именно к прогремевшему на четвертом этаже взрыву: «Ответы на самые сложные вопросы находятся сами по себе!» Теперь можно было не вглядываться в кучи обломков перед входом. Моррон точно знал две вещи: снайпер находился еще на крыше, и путь до лестничного пролета четвертого этажа был абсолютно чист. Дарк выполз из-под обломков стены соседнего дома, закинув на плечо винтовку, поспешил внутрь здания. Уже через пять минут он стоял на площадке третьего этажа и вслушивался в тишину.
Единственным звуком, раздающимся сверху, было потрескивание горевших перил. Глаза слезились от заполнивших лестничный пролет клубов дыма и медленно оседающих известковых микрочастиц, а нос мучили неприятные запахи: вонь паленой резины и смрад обгоревшей плоти.
Засевший на крыше снайпер, видно, не имел богатого выбора взрывчатых средств, ему пришлось установить заряд из того вещества, что имелось под рукой, необоснованно мощного и опасного для всей конструкции здания. Убить воробья из пушки можно, а то, что пострадает дом, возле которого он весело прыгал, уже другое дело, так сказать, допустимый побочный эффект. Взрыв разворотил стены и обрушил треть лестничного пролета, ведущего наверх. Поднявшись на площадку, Дарк одновременно попал и в тренажерный зал, и в примыкающую к нему раздевалку. Среди разбросанных по полу обломков стены, искореженных ящиков с одеждой и фрагментов спортивного инвентаря валялись все еще шевелящиеся, дымящиеся куски мяса. Дарк не мог сказать точно, сколько изначально было простачков, не заметивших противопехотной растяжки, ведущей к заряду, способному поднять на воздух маленький одноэтажный домик. Может быть, двое, а может, и больше. Останки тел выглядели так, как будто их пропустили через мясорубку, совмещенную с микроволновкой.
«Если это были морроны, то Разум вряд ли решится их восстановить. Далеко не каждый реставратор станет возиться с шедевром, порезанным на куски размером с салфетку», – пришла в голову моррона печальная мысль. Хоть он и считал, что Легион неимоверно разросся, но не был сторонником искусственного сокращения рядов, тем более таким ужасным образом. Эмоции часто вредят, они притупляют не только рассудок, но и бдительность. Раздавшийся за спиной щелчок взводимого курка вернул Аламеза на грешную землю.
– Ужасно, да? А ведь на их месте мог быть ты, – прозвучал позади знакомый Дарку насмешливый голос.
– А-а-а, старина Мал, только не убеждай Совет, что это… – Дарк кивнул на кучу обгоревших останков… – натворил тоже я. Ты здесь какими судьбами: все за мной гоняешься или подзаработать решил?
– За тобой не гонялся, но видеть тебя очень рад, – невозмутимо ответил эфиол, опасаясь подходить к Дарку ближе чем на три метра. – Темнить не буду, я ведь перед тобой в долгу: ты меня тогда не убил, а мог бы…
– Может, отпустишь и мы в расчете? – пошутил Дарк.
– Ну что ты, друг, – тихо рассмеялся Бартоло, – ты мой счастливый билет. Представлю тебя перед Советом – в каком состоянии, естественно, от твоего поведения зависит, – награду получу, да и свое присутствие в этой подземной клоаке оправдаю.
– Так, значит, это были они, – Дарк снова кивнул в сторону кусков обгоревшей плоти, – твои сопливые напарники, с которыми ты тогда ко мне ночью завалился?
– Не только, – ответил Мал, похоже, ничуть не опечаленный потерей верных соратников, – там еще двое других примешались, но ты их не знал, так что не горюй! Кстати, совсем забыл… от нервов, наверное… ты бы автоматик-то снял, только без детских шалостей, мне сегодня боксировать недосуг.
– А зачем? – удивился Дарк. – Ты ведь все равно выстрелишь.
– Вопрос куда, – быстро продолжил Мал. – Могу в голову, а могу и по рукам. Честно говоря, не только для тебя второй вариант предпочтительней, поэтому до сих пор лясы и точим.
– Неужели за меня живого больше заплатят? – высказал вполне логичное предположение Дарк.
– Ну что ты? – рассмеялся Бартоло, но на этот раз в его голосе прослеживались следы прежних обид и нотки глубоко затаенной злобы. – Дождешься от Совета денег, как же! Все, на что старики могут расщедриться, так это по плечу дружески похлопать. Знаешь, сколько у меня ТАКИХ друзей, халявщиков, которые хотят заставить работать бесплатно?! Не-е-е-т, всякий труд должен быть оплачен! Вот видишь, до чего с голодухи дошел, за халтурку взяться пришлось!
– Правильно сказал: халтура, она и есть халтура, – Дарк бросил штурмовую винтовку на пол, – и по оплате, и по содержанию невыполненных работ.
– Кто ж знал, что их столько?! Нам говорили… – чуть ли не проболтался Бартоло, но вовремя опомнился. – А на твой вопрос, почему убивать не хочу, отвечаю. Раненого гораздо проще через границу перевезти, чем дохлого, да и возни в дороге меньше… Видишь, как все просто объясняется и благоприятно для тебя складывается.
