— Великие предки. — Ясенка всплеснула руками и обвела всех ошеломленным взглядом. — Да вам за такие прегрешения десять лет каторги светит, если не больше.
— У нас есть смягчающее обстоятельство. — Хихикнула Эния. — Мы действовали во имя всеобщего блага.
— Угу, а про себя как всегда забыли. — Съязвила Гери.
— Фот и бу…деф даф…ить на жало…фсть и идейную софнателфьность. — Высказался Жиль с набитым ртом, чем вызвал врыв всеобщего веселья.
Лица, лица, лица. Много лиц и они с изрядно потрепанными нервами, уставшие, не выспавшиеся. Хорошо хоть накормили, спасибо Ализиру. И бесконечная череда допросов:
— Имя?
— Эния.
— Из какого рода?
— Вам по отцу или по мужу?
— И то и другое.
— А по деду?
— Эния!
— Ох, ну ладно, Эния Веларис Эр Нардагас Тери Беррани.
— Как ты оказалась в Дарк-Кросс?
— Веером надуло.
— ???
— Ворт принес.
— Ворт, это сильф?
— Спросите у него, я его не допрашивала.
Дружный смех, покашливания самых сдержанных и опять каменные лица. И опять вопросы, вопросы, вопросы. Одни и те же, с тем чтобы подловить ее и остальных на лжи. Вот только лгать они не собирались.
— Имя?
— Аликай.
— Из какого клана?
— Из клана Беррани.
— Как попал в Дарк-Кросс?
— Через портал.
— Кто его открыл?
— Артефакт.
— Кто его дал?
— Мне его не давали.
— Тогда как о нем узнали?
— Наследник Удвин рассказал.
— Имя?
— Удвин.
— Из какого рода?
— Я не помню.
— Поясните.
— Владыка Норис лучше объяснит. Он заблокировал мою память при посвящении в Наследники.
— Норис!!!!
А вот это уже возмутился ее папенька. Эния едва сдержалась, чтобы не захихикать. От возмущенного восклицания Владыки Ройка, Владыка Норис подпрыгнул на своем стуле. В отличие от остальных он отказался сидеть на коврах, опираясь на подушки, затребовав себе стул. И хотя ему объяснили, что своими действиями он нарушает правила гостеприимства этого дома, в ответ получили, что чихать он хотел на всех и вся и на оборотней в том числе. Не будет он сидеть на полу, словно раскоряка, и Владыке принесли стул. Так что теперь он как насупленный коршун на жердочке возвышался над всеми собравшимися и видимо получал от этого моральное удовлетворение, так как выглядел он довольно глупо.
— Это было необходимо и к рассматриваемому делу отношения не имеет, или у кого-то есть сомнения, что Удвин мой наследник?
…
— Имя?
— Барух.
— Из какого рода?
…
И так продолжалось уже пять часов. Допросили всех, кроме Гэриса. И хотя многие присутствующие знали, кто он на самом деле, предпочитали не обнародовать факт "преступной" деятельности бога и придерживались юридических норм, которые гласили, что за действия раба вся ответственность лежит на его владельце. В противном случае все это судилище выглядело бы как неприличный фарс. И Эния терпеливо ждала, когда они это поймут.
— Имя?
— Зарим.
— Чтоооооооооо?!
— А вам разве не сказали? — Зарим улыбнулся белыми губами и все кто знал его лично, узнали эту саркастическую улыбку.
Ах, какой тут был скандал. Просто загляденье. Ругались все и со всеми. Норис вопил, как ненормальный, что убьет гадину. И попытался лично устроить казнь с расчленением, но его не пустили древни. Дубовик и его четыре брата вмиг посадили неуравновешенного Владыку в клетку из прутьев.
Ройк смеялся так, что завалился на подушки. Элеонора, как истинная принцесса, деликатно прикрыла лицо веером, но ее изумрудные глаза сверкали от смеха словно звезды. Лисса подскочила к Баруху и утащив его в дальний уголок шипела мужественному охотнику в лицо как разъяренная кобра. И мужчина смиренно молчал, позволяя женщине выплеснуть на себя весь свой гнев.
Еще бы ей не гневаться. Этот день стал для Владычицы Стихий Лиссы не просто откровением, а настоящим потрясением. Ализир пригласил на встречу не только древней, о существовании которых, многие более менее догадывались. Народ то не глупый вовсе. Давно замечали, что бывает, потеряется скотина в лесу, а через три дня сама домой возвращается, при этом сытая и холеная словно смотрел там кто за ней. Или зимой в лес пойдут, а там хворост, будто кто специально заготовил. Да детишки часто бегая по лесу замечали как среди дубрав танцуют девы красы невиданной с зеленой кожей и листьями вместо волос. Так и родилась в народе молва про духов леса. Только доказательств не было. Не шли они на контакт с людьми. А если кто и знал доподлинно, кто они и где искать их, так у того уста клятвой молчания были запечатаны.
Древни древнями, а вот появление на встрече духов стихий, вызвало бурю эмоций среди магов. Эния, боясь показаться невежливой, украдкой бросала взгляды на элементалов. Ундина Сория предстала перед людьми в виде русалки в роскошном платье из воды. При этом ни одна подушка под нею не промокла и рыбий хвост не оставлял на коврах мокрые лужи. Причем передвигалась она непостижимым для людей способом, левитируя над полом.
Ее подруга Налия, дух земли поначалу выглядела как куча золотистого песка, и на нее никто не обращал внимания, пока она в разгар скандала не приняла форму золотой девы. Вот тут в немом изумлении замолкли все, забыв по какому поводу, они здесь собрались. Налия скромно улыбнулась и мгновение спустя, превратилась в обычную босоногую девушку в простом полотняном платье, с бусами из черных алмазов на тонкой шее. Только длинные, до пят, волосы в свете ламп отливали чистым золотом, напоминая всем, кто она на самом деле. Дух огня Харад не в пример дамам не шокировал окружающих своей истиной сутью и выглядел как человек, только кожа его имела красноватый оттенок и на плоском лице, экзотически смотрелись раскосые глаза, внутри которых то и дело вспыхивал огонь. Сильф Вален, практически ничем не отличался от Ворта, с той лишь разницей, что волосы имел нормальные, а не облака всякие. И больше остальных походил на человека, потому как смеялся заразительнее всех.
Один Владыка ментальной магии Сайфер сидел с невозмутимым видом и кроме традиционного приветствия коллегам в самом начале встречи не произнес и слова. Хотя тоже поглядывал на элементалов, но без панического ужаса, а с исследовательским интересом. Еще бы, в один день узнать, что безликие стихии вдруг обрели не только душу, разум но и свободу воли. От такого есть о чем задуматься.
Ализир сидел, схватившись за голову, наблюдая весь этот бардак. И когда понял, что этому не будет конца и края, решил вмешаться.
— Я попрошу у всех собравшихся тишины!
