— Вторая из распространенных позиций – безразличие. Плевать на них, на мысли, на поступки. На том свете всех рассудят. Самая, на мой взгляд, правильная позиция.
— Почему? – удивилась она.
— Тебе будет сложно понять, – пожал плечами я. – Но я считаю, что так лучше. И есть еще одна позиция, которой, очевидно, сейчас придерживается твой дядя – ненависть. Либо с нами, либо против нас. В такое отношение подчас может перерасти любое другое. Может, дядя Гюнтер, когда сошел с корабля, тоже хотел нести людям только доброе и светлое, но после того, как его послали куда подальше, вместе с его новым богом, не на шутку рассвирепел. Но от идеи не отказался и решил нести людям добро, как получится, даже через предание огню. Ты сама все хорошо видела.
Лилия приуныла.
— Дядя Гюнтер запрещал мне шутить о боге. Даже в самых добрых помыслах. Он говорил, что это первый шаг на пути грехопадения. А ты так часто упоминаешь его, и так легко, без трепета и опасения. Ты так хорошо знаешь его?
— Знаю? – фыркнул я. – Тоже мне, сказанула… Лучше расскажи, почему это ты с таким интересом слушаешь меня? Ведь я иноверец, вернее, банальный атеист, если тебе известно значение этого слова.
— Нет, ты не иноверец, – покачала головой она. – Ты знаешь о нашей вере больше, чем любой из проповедников. Столько правды! Ты мне столько уже всего рассказал! Ведь я все же поняла, кто ты на самом деле!
Последняя фраза Лилии немного шокировала меня.
— Что именно ты поняла? – переспросил я.
— То, что ты… – замялась она. Видно, решила ляпнуть такое, от чего земля может в одночасье перевернуться.
Неожиданно за нашими спинами что‑то со звоном грохнулось.
Я резко обернулся.
Ривер стоял, выронив тесак прямо на кучу разложенного под ногами оружия. Его руки заметно дрожали, а выражение лица было таким, будто бы он призрака увидел. А он действительно увидел, но не призрака, а глаза Берты. Девочка стояла, глядя на наемника, в компании мага, раскрасневшаяся и смущенная. Всего мгновение назад у нее на носу точно не было очков.
Магистр Лайрон проявлял неподдельный интерес к необычным глазам девочки, даже больший, чем к моей персоне. Этот интерес, как ни странно, меня радовал, ведь маг мог понять, как управлять ее силой, мог дать Берте надежду на нормальное будущее.
— Прошу прощения. – Он поклонился, то ли мне, то ли Риверу. – Я должен был это проверить…
— Проверяй свою магию в другом месте! – закричала на него Кера и подошла к напарнику. Между ними явно было кое‑что большее, чем просто дружба. – Да он же весь бледный! Того и гляди в обморок свалится. Все! Остаемся тут на ночевку!
Лилия спешно поднялась и убежала. Может, это было даже хорошо, что она не призналась, за кого же она меня приняла. Но я, кажется, и так знал это. Ее вера была все так же крепка, как и до встречи со мной, мои саркастические рассказы про рай, ад и бога не смогли изменить ее, а быть может, наоборот, сделали еще крепче. Изменилась только моя роль в ее вере.
В ту ночь люди спали спокойно. Как будто какая‑то неведомая всемогущая сила все же властвовала над нами, подарив несколько часов покоя и прохлады. Отдохнул даже я, хотя, кажется, уже во сне и не нуждался – бодрствовал пятые сутки, отвлекаясь только на непродолжительную дрему, своеобразную задумчивость, медитацию. Словно эта сила припасла нам нечто, от чего у нас должна была застыть в жилах кровь, что‑то, к чему нам следовало основательно подготовиться.
Форт мы увидели примерно в полдень, когда солнце светило так ярко, как будто собиралось сжечь нас живьем. По сравнению с исполинскими скалами, удивительного и пугающего красного цвета, окружающими его, он казался маленьким и жалким. Но если приглядеться, то даже с большого расстояния можно было узреть его величие. Огромные широкие ворота, арка которых могла пропустить рослого слона, стояли меж двух высоких башен с несколькими рядами узких окон для стрелков. Стены были длинными, высокими и, казалось, врастали прямо в красные скалы. Хоть султанаты и были мирной страной и не враждовали с соседями, военное дело они знали и конструировать защитные сооружения умели. Видимо, много упражнялись друг с другом.
— Ворота открыты, – заметил тощий паренек, так и не назвавший своего имени. Он предпочитал отзываться на прозвище Костлявый, но не желал представляться.
— Что это значит? – Его услышал Ривер. Подошел, поигрывая стилетом, к нам.
— Это значит, что крепость пала, – ответила за Костлявого Кера. – Армия церкви Дневы взяла форт быстрее чем за два дня и без помощи осадных орудий. Без магии явно не обошлось. И все равно слишком быстро. Они что, притащили сюда всю Керенорскую академию?
— Верно, – Костлявый был немногословен.
— Что? – выпучила глаза наемница. – Это правда?
— И ректора.
— Проклятие! – выругалась она. – Да тут же магами все кишмя кишит! Они, верно, и про нас уже знают. Как будем форт обходить? У тебя план есть, всезнайка?
— Тайный ход. В обход крепости.
— Ты знаешь, где он?
Парень отрицательно покачал головой:
— Нужно искать.
— Чувствовало мое сердце, что добром это не кончится… – разозлилась Кера. – Но ведь и соблазн был велик. Каждый знает, где война – там нажива. Ладно, двинемся, авось обойдется.
Они появились словно из‑под земли. Казалось, скалы расступались, выпуская из себя десятки закованных в стальные латы рыцарей. Придорожные кусты, деревья, валуны – все исчезали или превращались в людей. Выходили на свет солдаты со щитами и пиками, священники в красно–белых одеяниях, держащие в руках фолианты в золотом переплете – священные писания и маги в синих мантиях, прячущие свои лица под тенью капюшонов.
Иллюзия рассеялась. Тщательно подготовленное, безукоризненно сплетенное заклинание – ловушка. Оно должно было скрыть от глаз случайных путников засевших в засаде людей. Здесь можно было пройти и даже не заметить, что тебя провожают взглядом больше сотни человек. Но когда появились те, ради кого здесь и была уготована ловушка, колдовство сняли. А такую искусную ловушку могли подготовить только для нас.
Рыцари вышли на позиции: присели, выставили перед собой щиты. За спинами их укрылись священники. Маги подготовили защитные заклинания – я почувствовал, как уплотнился воздух перед ними. С наскальных выступов на нас нацелились лучники.
Я видел рисунки на их щитах. Орден Львиной розы, орден Золотого дракона. Их символы я узнал сразу, но здесь были еще и другие, неизвестные мне изображения. Птица, взлетающая из горящего костра, бык, насадивший на рога луну. Не меньше семи орденов, больше полутора сотен солдат ждали в засаде. А сколько должно было подойти из форта подкреплением…
