Но подобный шаг означал бы отказ от честолюбивых планов, стал бы полным крахом надежд на возрождение Нордлэнда, ибо кто же, кроме Хаслумского, в столь суровые времена способен противостоять развалу. Бент не мечтал о короне, в этом его подозревали совершенно напрасно. Как умный человек, он предпочел бы держаться в тени блестящей и взбалмошной королевы Ингрид, скромно деля с ней власть в качестве первого министра и постель в качестве любовника. Хотя для последнего, как с горечью подозревал Бент, он уже недостаточно молод, и конкурентов у него будет хоть отбавляй.
Гибель капитана меченых Чуба не обрадовала Хаслумского, а скорее напугала. До сих пор его не покидала надежда договориться с капитаном. В конце концов, оба они были озабочены надвигающейся извне на Лэнд опасностью и вполне могли, как казалось Бенту, найти общий язык. То, что отцом ребенка Ингрид был меченый, сулило в будущем радужные перспективы. Если, существует меченый-владетель, то почему бы не быть меченому-королю. В свое время Бент намекал капитану на такое благоприятное развитие событий, и Чуб благосклонно внимал его словам. Объединив усилия Приграничья и Нордлэнда, Бент с Чубом вполне могли бы продиктовать свои условия Остлэнду и Вестлэнду, сделать то, чего не могли добиться король Рагнвальд и серый орден. Конечно, меченые опасные союзники, но ведь и Хаслумский не лыком шит. Планы Чуба в отношении Тора не остались тайной для Бента. Надо отдать, должное Чубу, он не был грубым воякой, как полагали многие, но у этих планов был один существенный недостаток: они выводили из игры благородного Бента. И Хаслумский немало потрудился, чтобы возникшая в отношениях капитана и владетеля Нидрасского щель превратилась в глубокую пропасть. К его немалому удивлению, молчуны принялись активно ему в этом помогать, и даже чужак Чирс приложил к низвержению благородного Тора свою холеную руку.
Это была довольно тонкая работа, но, увы, не удалось избежать одного серьезного просчета, приведшего к неутешительному результату. Бент недооценил коротышку Хоя и переоценил способности молчунов просчитывать ситуацию. То ли молчун Гере не понял прозрачных намеков Хаслумского в отношении возможного побега, то ли не поверил ему, но была упущена возможность убить Тора во время попытки к бегству и тем решить все проблемы разом. К сожалению, Нидрасский остался жив и убил Чуба. Что за легкомыслие, Боже мой, государственному деятелю такого ранга драться на поединке с полоумным мальчишкой. Иногда Бент просто не понимал меченых. В один миг рухнуло возводимое с таким трудом здание, приходилось начинать все едва ли не с самого начала. Бент не сомневался в одном: молчуны ненавидят Тора Нидрасского и будут преследовать его по всему Лэнду, пока голова строптивого владетеля не слетит с плеч. В горячке могут прихватить и прекрасную головку Ингрид, да и самому Хаслумскому не поздоровится — как ни крути, а это именно он помог Тору избежать веревки. Вот почему Бент считал, что было бы лучше для всех, если бы опальный Нидрасский держался подальше от замка Хольм. Увы, королева Ингрид пропускала мимо ушей предостережения и намеки благородного Бента. В очередной раз приходилось с прискорбием констатировать, что личные интересы Ее Величества берут верх над интересами государства. Королева Ингрид назначила Тора Нидрасского комендантом замка Хольм, чем повергла мудрого сановника в глубочайшее уныние.
В том, что у благородного Тора рука тяжелая, убедились многие и очень скоро. Глухой ропот прокатился по замку Хольм и перекинулся на соседние замки, где нордлэндские владетели весьма внимательно следили за всем, что происходит вокруг юбки королевы. Большинству было все равно, от кого понесла Ингрид ребенка, но присутствие приграничного выскочки у королевского трона не нравилось никому. Недовольство нордлэндских владетелей усердно подогревал Рекин Лаудсвильский, укрывшийся от гнева меченых в замке своего друга владетеля Аграамского. Старый владетель отчаянно трусил, но прогнать опасного гостя не посмел.
Положение меченых после гибели Чуба и резни, устроенной Шорохом в королевском замке, сильно пошатнулось. Вассалы Башни, приграничные владетели, поднимали головы и все более дерзко поглядывали в сторону нового капитана, силой захватившего власть. Случай, доселе неслыханный в долгой истории Башни. Шорох повесил двух наиболее дерзких владетелей, что, однако, не утихомирило страсти, а скорее накалило их до опасного предела.
Лаудсвильский ликовал. Его усилия наконец стали приносить плоды, но, увы, ни одна бочка меда не обходится без ложки дегтя: пришли неприятные новости из замка Хольм. Как и следовало ожидать, старый дурак Бент не смог совладать с норовистой королевой. Рекин был вне себя от гнева: затратить столько усилий, пройти через унижения и пытки, устранить Чуба и Лося, почти справиться с молчунами и Шорохом — и все это ради того, чтобы плодами его победы воспользовался меченый авантюрист Тор Нидрасский. Было от чего скрипеть зубами благородному Лаудсвильскому. Владетель Аграамский с готовностью поддакивал разъяренному гостю.
От Унглинского пришли вести о появлении кочевников, но, вопреки ожиданиям, ни Тор, ни Шорох не бросились в родные края, рассудив, видимо, что все сейчас решается именно здесь, в Нордлэнде. Узел затягивался тугой, и, чтобы развязать его, требовалось большое напряжение ума и верные помощники. Ума Лаудсвильскому было не занимать, а вот с помощниками дело обстояло туго. Кроме старого дурака Аграамского, под рукой никого не было.
Владетель Аграамский наивно полагал, что благородный Рекин немедленно ринется в замок Хольм, чтобы своим присутствием помешать наглому узурпатору, но он плохо знал своего гостя. Менее всего Лаудсвильскому хотелось бы сейчас встречаться с Тором Нидрасским. Нет, в замок Хольм поедет владетель Аграамский.
Старик вздрогнул и побледнел: слухи о предстоящем штурме замка уже в самые ближайшие дни достигли и его ушей. Но переживания робкого владетеля мало волновали Рекина. Слишком многое было поставлено на карту, чтобы обращать внимание на подобные мелочи. Страдания, перенесенные ради общего дела, давали Лаудсвильскому право не считаться с мнением других, когда речь идет о благе государства. Возможно, владетель Аграамский думает иначе, но тем хуже для него. Генералу ордена истинных христиан интересно будет узнать, как служили некоторые орденские братья делу спасения веры. Многим придется напомнить о страхах и колебаниях в тяжкий для родины час. Напомнить и призвать к ответу.
Аграамский обмяк: дорогой друг Рекин неправильно его понял. Со своей стороны он готов пожертвовать всем ради торжества справедливости и спасения государства. Благородный Рекин оправдания серого брата принял и, снабдив строгими инструкциями, выпихнул из стен родного замка в большой и негостеприимный мир.
