Открыв глаза, она увидела, что на месте капсулы нет ничего кроме ровной скалы!
— Женя! — испуганно вскрикнула она. — Я погубила мир! Капсула провалилась куда-то в другие пространства!
Женька тоже сначала испугался, но подскочив к Лэе, понял, что по-прежнему весит как ягненок и с облегчением рассмеялся:
— Нет! Гравитация та же! Значит капсула на месте!
— Где же она тогда? — растерянно спросила Лэя, делая шаг по направлению к месту, где только что была капсула.
— Стой! — крикнул Женька и схватил свою растерянную фею за руку. — Это может быть опасно для жизни!
Он стал медленно обходить центр площадки по кругу и, оказавшись на противоположной стороне, крикнул:
— Смотри внимательно!
Он продолжал медленно двигаться, и Лэя заметила, как стали немного искажаться пропорции его силуэта, как будто она смотрела на него через стеклянную бутылку.
Женька, видимо, найдя точку, так чтобы конус оказался точно между ними, попросил:
— Кинь в меня чем-нибудь!
Лэя растерянно захлопала себя по карманам. Потом спохватилась и «выдумала» себе снежок прямо на ладони, размахнулась и пульнула им в Женьку. Тот изготовился его поймать, но снежок вдруг посередине полета изменил траекторию немного вверх и угодил Женьке прямо в лоб.
— Ой! — охнула от неожиданности Лэя и рассмеялась.
— Понятно! Конус работает! Плоскости-то не параллельны, вот он и подлетел. Ну что ж надо пробовать на себе! — и не успела Лэя ничего возразить, как Женька пробежал и прыгнул прямо на стенку предполагаемого конуса.
Его подкинуло, вывернув немного вперед ногами, но он приготовился к такому эффекту и не упал, а, притормозив ногами, оказался прямо пред Лэей со счастливо ухмыляющейся рожей. И заработал увесистую оплеуху от Лэи. Она закрыла лицо руками и ее плечи затряслись.
— Ну что ты! Не пускать же было вас двоих на этот аттракцион?! — начал канючить Женька, поняв, что только что жестоко стрессанул беременную женщину. — Ну прости своего осла, я же говорил что у меня голова пустая!
— Я вдруг представила, как мне в объятия вываливается твой труп! — наконец смогла говорить плачущая Лэя.
Женька рискнул обнять трясущиеся плечи. Лэя не сопротивлялась — кажется, ее стало отпускать. Женька подхватил ее на руки и, отойдя от колдовского конуса, уселся прямо на скалу и усадил принцессу себе на колени, как маленького ребенка.
Так они и сидели, молча, наверно, с полчаса, пока Лэя совсем не расслабилась и не смогла говорить. Как это ни странно было для Женьки, она сказала:
— Прости, пожалуйста, я, наверно, становлюсь беременной психопаткой!
— Ты еще просишь прощения?! — удивился Женька. — Я, действительно, совершенно не подумал о тебе. Я теперь понял — это двойной эгоизм, рисковать без причины, да еще у тебя на глазах! Кроме того, что я осел, оказывается, я еще и большая свинья!
— Что это ты себя все сравниваешь с весьма полезными животными? — наконец слегка улыбнулась Лэя, взглянув на него мокрыми от слез глазами.
До Женьки дошло, что он вкладывает в сэйларские слова земной смысл.
— А, это все нестыковка этимологии, — и поняв, что еще больше путает принцессу, пояснил. — Просто на Земле осел считается очень тупым, а свинья еще и страшной грязнулей. А вообще-то не обращай внимания! Я обещаю тебе, что постараюсь теперь не волновать тебя без нужды.
— Интересно, которое это обещание по счету, которое ты даешь мне?! — уже хитро улыбаясь, посмотрела Лэя.
— Мне простительно — я не помню предыдущих обещаний! — шутливо признался Женька.
— И я не помню, — грустно вздохнула Лэя и тут же рассмеялась. — Но мне кажется, что главное, это твое отношение, а не то, что ты обещаешь. Я надеюсь, в следующий раз перед таким прыжком ты будешь думать не о том, какой ты смелый, а том, что со мной будет, если с тобой что-нибудь случиться!
— Да, ты права. Это хороший урок. Но, так или иначе, твой конус проверен.
Капсула надежно укрыта. Если только этот кратер не захотят снести или взорвать целиком.
— Мне кажется, что даже это не удастся. Ведь гора не поддается выветриванию, а любой взрыв, это просто быстрое выветривание! — совсем воспрянувшая Лэя, вскочила на ноги и потянула за собой Женьку:
— Давай заметать следы! Я хочу поднять хорошую метель, чтобы хоть частично закрыть этот колодец в снегу. Пойдем наверх!
Они взобрались по ступенькам, взглянули в последний раз на ровную каменную поверхность и двинулись к своей палатке. До вечера им еще нужно было спрятаться под навесом кромки кратера и устроить снежный буран. Ночью Лэя опять посещала астрал, где угодила на великое и тайное празднование, устроенное в ее честь. Все посвященные в тайну ангелы и Лэины родители поздравляли ее и друг друга с тем, что книга Сэйлара стала читаться на тысячелетия вперед.
А на следующее утро они неслись вниз по снежному склону на собственных попах.
Женька иногда тормозил, прижимая ноги к снегу и втыкаясь в него по пояс, чтобы поджидать летящую сзади Лэю.
— Помни, скользи с остановками, внимательно смотри вниз и не разгоняйся слишком быстро! Не дай бог, попадется уступ или трещина — ноги ведь можно переломать, — время от времени предупреждал он свою расшалившуюся фею.
Женька придумал этот способ спуска на ходу, когда сел на снег и поехал вниз, на скользком комбинезоне нисколько не проваливаясь в снег. Им было нужно спуститься хотя бы на милю-другую вниз, то есть миль пять по склону. Съехав таким способом до нужного рубежа, он дождался Лэю и попросил ее понаблюдать за облачным слоем, начинающимся где-то чуть ниже кратера. Они долго смотрели и Лэя, наконец, вынесла вердикт:
— Облака очень медленно ползут от горы. А зачем это нам?
— Я еще когда поднимался сюда, заметил, что верхние облака движутся от горы. Но чем ближе к вершине, тем медленнее. Мне кажется, что это те тучи, которые движутся в средней плоскости гравитационной линзы. Наверно, там самый сильный эффект ослабления гравитации. Видимо поэтому там и собирается весь конденсат.
Эти облака должны упираться в края впадины, образуя пояс дождей у предгорий. Нам нужно сделать только воздушный шар и полететь вместе с тучами к предгорьям, вот и все.
— Но ведь они движутся так медленно! — возразила Лэя.
— Это здесь медленно, потом они разгоняются, подпитываемые восходящими потоками.
Весь тот ветер, который дул сюда, там, наверху дует обратно, и я не удивлюсь, если мы на пятый день окажемся у предгорий!
— Но ведь наш первый шар не поднялся и на пять миль! Как мы сможем подняться на такую высоту? — нашла еще одно препятствие для полета Лэя, боясь начать радоваться легкому возвращению.
