— Какая необыкновенная вкусность! — Тонким голосом запищал Лорд Мирэн, посмотрев на облако. Раскрыв рот от земли до неба, подошел он к этому облаку и собрался проглотить его. Однако хрустальные шипы впились ему в небо и разорвали язык и кожу на щеках. Удивился Лорд Мирэн этому обстоятельству, однако еще больше напыжился, выкатил глаза, сильнее сдавил зубы. Не выдержало заклятие Архайна, разлетелось хрустальное облако. Тысячи острых клинков усеяли поле. Упал на колени Лорд Мирэн, Владыка Бреда, и стал выдергивать, выплевывать, выбрасывать застрявшие в глотке осколки, а кровь, мешаясь с ядовитой слюной, вытекала из него беспрерывным потоком, и было ему это не слишком приятно, и пребывал он оттого в сильном изумлении.
Тогда, увидев все это, использовал Лорд Архайн последнее оружие, которое у него оставалось — призвал Звенящих Рыцарей из Железной Башни. А были это могучие големы, и в каждом из них таилась толика Силы. Звенящими назывались они из-за доспехов, которые были на них. Ведь известно, что при ковке металла стоит в кузнице сильный звон. И не из металла, а из этого звона были откованы доспехи рыцарей Лорда Архайна.
Направились они к Хозяину Безумной Рощи, горя единственным желанием, которое вложил в них Архайн: отнять жизнь у убийцы Комета во что бы то ни стало. А Мъяонель в то время не мог защитить себя — разум его все еще пребывал в Царстве Бреда, где томились те, кого он сумел завлечь в это Царство. Мъяонель же охотился на их разумы и пленял их.
Некоторых из воинов Архайна сумел остановить Принц Каджей, но немногих, ибо были защищены Звенящие Рыцари от всякой магии. Огонь стекал с их тел, не причиняя никакого вреда, а стрелы и копья отлетали, не оставляя и царапины. Сотворив заклятье, вырвал Принц Каджей из земли камень величиной с королевский дворец и опустил его на одного из Звенящих Рыцарей. Но и это не остановило Рыцаря. Взметнулись вверх его руки, замолотили по воздуху, превращаясь в мельницу. И по мере того как опускал Принц Каджей камень, крошили его руки-лезвия Звенящего Рыцаря, превращая в пыль и щебень.
Также и дроу пытались остановить этих рыцарей — но и они не достигли в том успеха, поскольку Архайн творил этих существ более с помощью Силы, чем с помощью Искусства.
И вот, приблизились первые Звенящие Рыцари к Мъяонелю. Тогда стал между ними и ненавидимым господином дроу Яскайлег.
И была битва. И столкнулось волшебное оружие, которым были для Архайна эти создания, с другим оружием — тем, что сжимали руки альва.
В то время Принц Каджей изыскал, наконец, способ, коим можно было избавиться от этих созданий. Хотя Звенящие Рыцари и были неподвластны магии, не распространялось на землю под их ногами это удивительное свойство. Поэтому, когда Принц Каджей разверз ее, беззвучно упали многие из них в бездну и с плеском погрузились в кипящую лаву. Хотя Искусство и уступает Силе, но воистину, обладающий Искусством и гибким разумом способен перехитрить любую Силу!
Увидев, как гибнут его воины, испугался Лорд Архайн, что и его самого вскоре умертвят Випер и Госпожа Гадюка. Поэтому сотворил он волшебный путь и бежал в Железную Башню. Випер же и Гадюка не стали преследовать его.
В то время, закончив охоту в Царстве Безумия, вернулся в Сущее Лорд Мъяонель. Близки были в этот миг к нему клинки-когти Звенящих Рыцарей — клинки тех немногих, которым удалось избегнуть огненной бездны, сотворенной Принцем Каджей. Распятый на клинках, брошен был на землю Яскайлег и истекал кровью.
Тогда протянулись от рук Мъяонеля призрачные нити, волокна из черноты, тени безумия. Сила Рощи таилась в них. Вошли нити-ветви в Звенящих Рыцарей, и встретилась Сила — с Силой. Вырвал волшебные сердца Лорд Мъяонель, и с протяжным предсмертным звоном рухнули наземь творения Лорда Архайна.
Посмотрел Хозяин Безумной Рощи на поле битвы, и увидел, что никого из Восседающих в Совете и союзников их не осталось там, но последние бежали, преследуемые каджами и Змеиными Лордами. Тогда взял он на руки тело Яскайлега и окружил его своей Силой. Дрогнули веки дроу, шевельнулись его губы. На лице своего господина остановил Яскайлег взгляд.
Сказал Мъяонель:
— Чтобы не было между нами раньше, какой бы договор не заключали мы — ныне он исполнен. Если и был у тебя какой-то долг передо мной — с лихвой ты искупил его, и даже больше того. Поэтому можешь просить у меня все, что пожелаешь — и я, если буду в силах, исполню это. Но прежде следует позаботиться о другом. Твое тело изувечено. Я не сумею исцелить его, но сохраню твою душу, исцелю твою жизненную сущность и дам тебе новое тело.
Сказал Яскайлег, с трудом разомкнув губы:
— Все, что пожелаю?… Желаю лишь одного — Верни мою дочь!
Но покачал головой Мъяонель:
— Я могу Вернуть тебя или Кемерлина, но я не могу воскресить твою дочь. Ведь она — Лишенная Крова.
Взглянул Яскайлег в глаза Хозяина Рощи и молвил:
— Тогда прошу лишь одного, господин — отпусти меня! Ты говоришь, что я хорошо послужил тебе? Так позволь же мне умереть вне твоей власти!
Сказал Мъяонель:
— Разреши мне сначала…
Но сказал дроу:
— Нет! Мне не нужна ничья милость, даже если эта милость — жизнь.
Долго молчал Мъяонель. Затем опустил Яскайлега на землю и изгнал прочь свою Силу.
Сказал Мъяонель:
— Пусть будет, как ты хочешь. Ты свободен.
И Яскайлег умер.
Вскоре после того сожгли дроу его тело в огне, не оставляющем пепла.
И сказал Лорд Мъяонель своим спутникам и друзьям, взглянув на равнину, где лежали тела людей и демонов, Лордов и порождений волшебства:
— Воистину, богатый урожай приносят семена ненависти!
КЛИНОК
(история двадцать седьмая)
После битвы с Хозяином Рощи и спутниками его — а это была первая битва, завершившаяся для Совета Лордов поражением — собрались Восседающие в Совете вновь во дворце Джордмонда-Законника.
Немного было их. Из сильнейших, имеющих титул Владык — только Келесайн и Джормонд.
Из прочих:
Архайн, Хозяин Железной Башни,
Алкар, Хозяин Замка Дорельхем, Серебряная Листва,
Яйрис Огненный Плащ,
Тромонд, Погонщик Туч,
Дейма, Госпожа Родников,
и с ними другие Лорды, чья Сила и вовсе невелика, а титулы ныне — забыты.
Так же была там тень Ирвейга, Повелителя Теней — призрачный образ, посланный во дворец Джордмонда-Законника, ибо сам Ирвейг, тяжело раненый, не мог придти на Совет, но в то время исцелял себя от ран, нанесенных волшебным клинком дроу, в своем замке, укрытом тенями.
Сказал Джордмонд:
— Жестокое поражение потерпели мы, однако проиграли только одну битву, но не войну. Видишь, Келесайн — я был прав, утверждая, что следует нам дождаться возвращения Ангела-Стража и только лишь тогда нападать на Хозяина Рощи. Хотя в поединке ты некогда и поразил Мъяонеля, наивно было предполагать, что придет он сюда во второй раз, не подготовившись как следует.
