Гельт взмахнул посохом как булавой и послал постоянно расширяющуюся сферу шипов в плотный строй врагов. Сфера взорвалась множеством металлических усиков, и по его команде гномы отступили, пока их враги были заняты новой проблемой. Когда гномы прошли мимо него, Гельт поставил свой посох и поднял на поверхность скрытые залежи руды у подножия Фаушлага. Огромные баррикады расплавленного металла выросли между Жуфбараком и чумным воинством.
— Это не задержит их надолго.
Гельт повернулся и увидел направляющегося к нему Хаммерсона. Рунный кузнец потерял шлем, и его лицо и борода были покрыты кровью и копотью. Тем не менее он мрачно улыбался.
— Хороший план, кстати говоря. Будет минутка горло промочить.
— Я думаю у нас закончился Багмэн, — сказал Гельт. — Придётся пить воду.
— Значит я умру от жажды, — произнёс Хаммерсон. — Багмэн закончился…это действительно конец света, — он качнул головой, указывая на оставшихся эльфов. — Женщина эльги, Алариэль…она умирает, парень.
Гельт повернулся к поредевшему кольцу эльфийских щитов, которые прикрывали павшую Вечную королеву. Оставшиеся воины окружили её, сражаясь рядом с гномами. Энт, Дурту, стоял над Вечной королевой, убивая всякого демона, который подходил близко. Когда Гельт взглянул на него, древний дух развёл руки и взревел так громко, что полуразрушенная стена неподалёку рухнула, заполнив воздух пылью.
— Что он делает? — пробормотал Гельт, когда Дурту всадил меч в хищное раздутое лицо великого нечистого, проткнув его словно борова над костром. Энт потеснил защитников Алариэль и опустился рядом с её искалеченным бледным телом. Гельт пошёл к ним, но Хаммерсон остановил его.
— Даже не думай об этом, парень. Что бы он там ни делал, всё это направлено на помощь, и твоё вмешательство лишь разозлит его, — сказал гном. Гельт подчинился, но продолжил смотреть, не в силах отвернуться. С трепетом он смотрел, как кора энта начала сохнуть и трескаться, а листья с плеч и головы начали опадать. Гельт чувствовал, как сила течёт между Дурту и Алариэль, и понял, хоть и не знал как, что энт отдаёт свою собственную жизнь, чтобы вылечить Вечную королеву.
Высушенный остов Дурту развалился, когда тело Алариэль наполнилось светом и жизнью. Она поднялась, на её теле не было никаких отметин, её глаза были чисты. Она нежно дотронулась до разваливающихся останков Дурту и отвенулась. Свет Гиран вспыхнул в её глазах, и она развела руки, запрокинула голову и пропела одну совершенную ноту.
Гельт и Хаммерсон прикрыли глаза руками, когда белый огонь, с зелёной короной, наполнил Мидденплац и с рёвом прокатился по Дворцовому кварталу. Он прошёл над головами эльфов и гномов, не причинив им вреда, но там, где он встречал орды демонов, он приносил чудовищные разрушения. Сотни демонов обратились в прах в считанные мгновения, но тысячи других продолжали наступать, ступая по обожжённым останкам своих товарищей. Гельту казалось, что сами Тёмные Боги пытались помешать им, добраться до центра города, любой ценой.
«А почему они должны поступать иначе? Там находился Архаон и его дьявольский артефакт, и именно там их ждала настоящая битва. Не здесь»-подумал Гельт, оглядываясь по сторонам. Они были отрезаны. Окружены со всех сторон…кроме одной. Северные ворота были очищены огнём Алариэль. Когда она присоединилась к нему и Хаммерсону, он взглянул на неё.
— Мы должны добраться до Храма Ульрика, — сказал он. Она нахмурилась, прижав одну руку к голове.
— Да…Я чувствую это. Там находится артефакт, — произнесла она, поморщившись, как будто мысль доставляла ей боль. — Но у нас нет времени. Наши силы не смогут…
— Нет, — хмыкнул Хаммерсон. — Мы не можем. Но мы можем обеспечить свободный проход и выиграть какое-то время, — рунный кузнец указал рукой, и Гельт увидел, как один из гвардейцев Наковальни Хаммерсона ведёт его пегаса, Ртуть, к нему. Его сердце ёкнуло, когда он увидел гордое животное. Оно было ранено в битве за Королевскую поляну, одно крыло было сильно обожжено. Хотя животное и не могло летать, Ртуть всё ещё был самым быстрым жеребцом по эту сторону знаменитых конюшен Тиранок. Во всяком случае если конюшни или Тиранок всё ещё существовали.
— Я не могу просить вас об этом, — начал Гельт, взглянув на Хаммерсона. Он без раздумий положил руку на плечо гнома. Хаммерсон дёрнулся, как будто собираясь оттолкнуть руку, но в конце концов просто покачал головой.
— И не надо. Нет времени для долгих прощаний, парень, — прогремел Хаммерсон, положив свою тяжёлую руку поверх руки Гельта. — Мы дали клятву, и не нарушим её сейчас.
Гельт замолчал, пытаясь подобрать слова. Хаммерсон нетерпеливо толкнул его, ткнув ему в живот молотом.
— Иди, парень. Шевелитесь, вы оба. Работа ждёт, и лучше бы её сделать хорошо. Не позволь эльги и той шатающейся костяной башне испортить всё, — усмехнулся рунный кузнец. — Мы позаботимся обо всём здесь, так или иначе.
Гельт кивнул и отвернулся. Он схватил уздечку Ртути и вскочил в седло пегаса. Животное заржало и встало на дыбы. Гельт протянул руку Алариэль. Она взобралась в седло за его спиной без промедления.
— Мы должны добраться туда очень быстро, маг, — прошептала она, обнимая его за талию. — Они будут преследовать нас.
— Пусть попробуют. Ртуть уже уходил от демонов раньше. Да и вещей похуже демонов, — уверенно сказал Гельт. Он пришпорил животное, и пегас галопом помчался к северным воротам. Он не оглянулся назад, когда почувствовал укол магии Хаммерсона на ветру и услышал треск ружейного огня. Алариэль прижалась лицом к его спине, когда её люди — эльфы и дриады — сражались и умирали, чтобы расчистить им путь.
Демоны бросились им наперерез, но Гельт вытянул посох над головой Ртути и смёл существ волной мерцающей энергии. Затем они проскочили в северные ворота и галопом помчались по улицам в направлении Ульриксмунда и Храма Ульрика.
Гельт прошептал молитву любым богам, которые могли его услышать, чтобы другие Воплощения уже были там, чтобы встретить их.
Хаммерсон посмотрел вслед удаляющемуся Гельту и печально улыбнулся.
— Хороший парень, ему придётся пройти такой тернистый путь.
— Да, — прогремел Громбриндаль. Хаммерсон не знал, откуда появился белобородый гном, или когда, но он был здесь, и только это имело значение. Если это последняя война гномов, тогда будет справедливо, если Белый гном будет сражаться вместе с ними. Громбриндаль поднял свой топор и провёл пальцем по лезвию. — Но ему и женщине эльги лучше держаться от него подальше, да? Это работа для гнома.
