Сковородка возмущенно повысила голос.
— Проксима Люта не выполняла никакого тайного приказа. Вы же ее видели. Ее пришлось вытаскивать из зала, полную ярости. Даже повреждение ее тени не испугало ее, — сказала женщина. — Один из монастырских эмпатов вложил в нее этот гнев. Вам нужно поговорить со священником, или с Братом Джаксом в Санта-Круа.
— Я ни на секунду не поверю, что слуга Предка, брат или послушник, мог...
— Но как она с этим справилась? Нет никакой Путь-магии, которая сделала бы это... не так ли? Как она повредила тень Люты? — Женщина вернулась к своему первоначальному вопросу. — И почему она так страдала от незначительных порезов?
— Она справилась, потому что она марджал, — сказал мужчина.
— И она страдает из-за кровь-войны, бушующей в ней. — Голос Сестры Сковородка. — Марджал борется с кванталом.
— Кровь-война, — сказал мужчина. — Усугубляется близким применением заклинаний марджал… Интересно, что же ее спровоцировало? Должен был быть какой-то серьезный вызов системе. Вроде бы ваша Госпожа Тень — марджал прайм, верно? Не было ли какой-нибудь достаточно серьезной тень-работы, которая ее разожгла?
— Девочка прикоснулась к Раймелу Таксису две недели назад, — ответила Сестра Сковородка и сухо добавила: — Разве ваши академики не оставили мальчика полным демонов?
Пауза.
— Этого могло быть вполне достаточно.
— Марджал против квантала — всегда самое трудное сражение, — сказала женщина. Похоже, слова Кастрюли ее не убедили. — Но даже если и так, я никогда не читала о таком ужасном случае. Ее метаболизм опасно нарушен. Она должна мучиться от нестерпимой боли. Я не понимаю, как...
— Она три-кровка, полн-кровка хунска.
— Предок, пусти мне кровь!
Минута молчания охватила комнату и задержалась.
— Три-кровка? — В голосе мужчины послышалось сомнение. — Вы понимаете, что...
— Я понимаю лучше, чем вы думаете, Рексус Дегон. — Голос Сестры Сковородка впервые выдал ее настоящий возраст.
— Вам лучше вернуть ее в монастырь, пока об этом не услышал император. И скажите Невису. Он лучший первосвященник из всех, что у вас были за последнее время, – не то чтобы это о многом говорит. По крайней мере, с ним на вашей стороне, у вас есть шанс.
Нона слышала эти слова, но не могла сложить их в уме так, чтобы они подходили друг другу. Если она три-кровка… Значит ли это, что она Избранная? Кто же тогда Ара? Она обратила свои мысли к чему-то более понятному.
— Я не отравлена? — Нона открыла глаза. Потолок над ней был бледно-голубым, как небо — она никогда не видела такого, — и оштукатуренные гипсовые украшения тянулись со всех сторон, как странно причудливые и угловатые облака.
— Ты не отравлена. — Сестра Сковородка наклонилась вперед. — И как долго ты подслушивала?
Нона села.
— Но у меня всегда были мои клинки...
— Твои? — Женщина, та самая, которая говорила, академик с длинными седыми волосами и в белом халате.
— Клинки. — Они отнесли ее в санаторий, похожий на санаторий Сестры Роза. Она лежала на одной из кроватей в галерее с низким потолком.
— Клинки? — Женщина нахмурила лоб.
Плавным движением Сестра Сковородка извлекла из своего одеяния нож, серьезный, девять дюймов темной стали, отточенный для потрошения.
— Покажи мне, — она протянула его Ноне.
Нона наклонилась вперед, вспомнила болезненный, влажный щелчок, когда Раймел сломал руку Сайде, и провела рукой по ножу, близко, но не касаясь. Сестра Сковородка хмыкнула от усилия, потребовавшегося, чтобы удержать его, и, когда Нона убрала руку, поперек стали остались три линии, три параллельные зарубки на режущей кромке.
— Замечательно! — Старший академик, Рексус, наблюдавший за состязаниями, подошел ближе, чтобы осмотреть повреждения.
— Я всегда была способна это делать...
— Мы называем это шуткой крови, — сказала женщина. — Изолированный талант марджал. Самодостаточный и бессознательно порожденный. Это не такая уж редкость у детей, когда кровь еще не проявила себя должным образом... — Она нахмурилась, глядя на нож в руке Сестры Сковородка. — Хотя дефект-клинки, конечно, я почти никогда не видела.
— Оррен из Маннерс Рич может создать и поддерживать передвижную дефект-стену... — Взгляд Рексуса не отрывался от руки Ноны. — Но вот это... — Он покачал головой. — Заберите ее, сестра. Быстро и тихо.
Глава 37
— Они увезли тебя оттуда в такой спешке! — Ара присела на край кровати Ноны. — Мы так волновались!
— Я ехала домой на осле! — Гесса опустилась на один из стульев, которые Сестра Роза принесла в санаторий. — Это не так весело, как я думала. Теперь мой зад болит сильнее, чем нога!
Ара бросила взгляд на Гессу.
— Госпоже Путь и мне пришлось идти пешком! А ей по меньшей мере тысяча лет. — Она оглядела комнату. — Ты должна получить здесь собственную кровать. Похоже, ты проводишь в сане половину времени.
Нона поджала губы. Это было почти правдой. Она действительно чувствовала себя главным клиентом Сестры Роза. Она посмотрела на сад. С каждого куста свисал лед.
— Если станет еще хуже, они пошлют нас в поход. Нам нужно разобраться с Йишт до этого.
— Или сообщить настоятельнице, — раздраженно сказала Гесса.
— Настоятельница ничего не захочет услышать, — сказала Ара. — Она смотрит на Йишт слепыми глазами. Не знаю почему. А Сестра Колесо? Сестра Колесо, кажется, ее любит. Я все время вижу, как она шепчет что-то Йишт на ухо.
— Она наверняка захочет услышать, что корабль-сердце собираются похитить! — воскликнула
