Скинув уже ненужный и только мешающий обзору капюшон, Каталина одним прыжком подскочила к спасительному выходу и отдернула тяжелый дверной засов. Свобода была близко, до нее оставался всего один шаг, нужно было только переступить через порог и захлопнуть дверь, но именно в этот миг в голове вампирши заворочался червь сомнений.
Маркиз Норик со священником что-то замышляли, готовили какой-то большой и явно неприятный для ее клана сюрприз. Соблазн спасения был велик, но гипертрофированное чувство ответственности не могло позволить Каталине просто взять и уйти, едва соприкоснуться с тайной и убежать, так и не получив ответов.
Форквут напрягла слух, а ее чуткий нос поглубже втянул воздух. Среди многочисленных ароматов и звуков не было ни одного, показывающего на присутствие в Храме вампиров. Конечно же, сам маркиз с его многолетним опытом и непревзойденным умением маскироваться мог легко сбить с толку любого, в том числе и ее, но встречи один на один с Нориком Каталина не боялась, наоборот, с недавних пор мечтала о ней. Колебания, размышления, страхи и сомнения отняли немного времени, через минуту отважная вампирша приняла решение и заперла дверной засов.
Вновь подняв глухой капюшон и скинув с ног гремящие по каменным плитам сандалии, Каталина всего за пару секунд пересекла зал и ступила на винтовую лестницу. Легкие, едва касающиеся скрипучих досок шаги перенесли разведчицу на второй этаж, где были двери келий и раздавался многоголосый хор храпунов, изредка перебиваемый сольными партиями стонов и бормотаний во сне.
«Мне нужен священник, тот самый: маленький, толстый и лысый, но только как его найти?! – Каталина ругала себя, что тогда, в камере пыток, пыталась вслушаться в разговор и не догадалась запомнить запах Главы Миссии. – Не могу же я теперь врываться в каждую келью и убивать всех подряд!» Интуиция подсказывала, что апартаменты Главы должны были быть большими и находиться вдалеке от келий простых служителей. «Глава, он на то и Глава, чтоб ни в чем себе не отказывать, не важно: король ли он, владелец замка или верховный сановник Храма. Привычка к хорошей жизни объединяет всех наделенных властью персон», – размышляла Каталина, закончив осмотр второго этажа и перейдя к поискам на третьем.
Знание прихотей господских натур не подвело Каталину. Она быстро нашла нужную дверь и бесшумно открыла длинным заостренным ногтем сложный замок. Цель была близка, к великому удивлению Каталины, ее прогулка по ночному Храму обошлась без случайных жертв.
Отец Патрик замурлыкал, как полугодовалый котенок, и заворочался, когда тонкие пальчики Каталины легонько пощекотали его второй подбородок. Обрюзгшая физиономия священника расплылась в умильной улыбке, а маленькие глазки приоткрылись, образовав узенькие, едва заметные щелочки. – Не надо, сестра, я не вызывал, – пробормотали толстые губы отца-настоятеля, – но если уж ты пришла…
Пальцы вампирши сильно сжали горло, отец Патрик захрипел и изошел слюной. Опухшие веки мгновенно раскрылись, а лицо священника приобрело окрас перезревшего помидора. Хаотичные барахтанья и кувыркания по кровати массивного тела не привели к желаемому результату: Патрику не удалось высвободиться, он только усугубил свою участь, разозлив уставшую и давно точившую на него клык вампиршу.
– Лежать! – приказала Каталина, крепче сдавив горло и продемонстрировав жертве самый кровожадный оскал.
Большой палец Форквут нащупал под толстым слоем жира тонкую пульсирующую полоску артерии.
– Дышать, дышать… отпусти! – взмолился священник, жадно глотая ртом воздух.
Каталина быстро убрала руку, но оставила ноготь большого пальца на артерии.
– Одна твоя глупость, одно резкое движение, и я надавлю! – тихо прошипела Форквут, глядя в глаза обезумевшей от страха и почти потерявшей сознание от внезапного прилива воздуха жертве. – Самому кровь остановить не удастся, истечешь, как свинья, сальная, противная туша!
– Оставь меня, – пролепетали трясущиеся губы священника, – если тебе нужна кровь…
– Молчи, – прервала Патрика мучительница, надавив пальцем на горло, но не прорвав тонкую стенку артерии, – вопросы я буду задавать! Ты отвечаешь, честно и искренне, поиграем в любимую вами игру, в исповедь!
Губы Каталины неожиданно расплылись в улыбке. Ей самой понравилось, какой странный, парадоксальный оборот приняли события. Действительно, все необходимые условия для проведения священного обряда отпущения грехов были соблюдены: уединенная обстановка, наличие священника и грешницы и, конечно же, заставляющие призадуматься о переходе в мир иной обстоятельства. Один исповедуется, а второй решает: отпустить ли грехи или повергнуть заблудшую душу в бездну мучений.
– Ну, начинай! – Голос вампирши был тверд, а прищуренные глаза излучали холод грядущей смерти.
– Что… что ты хочешь узнать? – невнятно пробормотал священник, трясясь всем телом и испуганно таращась на явившуюся к нему в полночь нечестивицу.
– Все по порядку, четко и внятно, без лирических отступлений и проповеднических штучек. Не растрачивай свое время по пустякам, не нужно мелочей! Я уже слышала, что ты действуешь по приказу Корвия, и уже подивилась на приключения твоей бурной юности. Я хочу знать лишь одно: что замышляет Норик, почему вам понадобился вампир и зачем на меня нужно было надевать «платьице попроще»?! Время идет, твоя смерть все ближе и ближе, остановить ее только в твоей власти!
– Я не знаю, я ничего не знаю, – застонал человек, потея и плача. – Он скрытен, со мной ничем не делится, только приказы отдает: сделай то да это, а о планах своих ничего не говорит, – жалобно простонало создание, вполне созревшее для плодотворного сотрудничества.
– Какие приказы? – спросила Каталина, поощряя смягчением интонации разговорчивость собеседника.
– Поймать вампира, лучше женщину, молодую… мне даже коломплиеров из Империи позволили вызвать…
– Почему именно женщину?
– К молодухам у народа сочувствия больше, они не на нее злиться будут, а на того, кто ее в тварь богомерзкую превратил и на душевные страдания обрек, поскольку душа истинной верующей, не по своей воле в демона обратившейся, страдает и с проклятием плоти смириться не может…
Легкое нажатие когтя на артерию остановило рассказ, плавно перешедший в проповедь.
– Значит, маркиз не только хотел показать, что в Филании водятся вампиры, но и вызвать сочувствие и одновременно страх у толпы, чтобы каждый балбес легковерный в душе боялся, что такое и с ним произойти может, так?!
– Так… так, – пробормотал отец Патрик, заискивающе улыбаясь.
