Я не понял, но подчинился, сменив направление. И только приблизившись, обнаружил, что привлекло внимание моей напарницы. Зацепившись за что-то хвостом, на краю ячейки держался трупик выдры. Выдра была мертва. Смерть наступила от широкой резаной раны во весь бок. Так что странно было даже, что зверек сюда мог доплыть.
И только затем уже мы заметили то, что должно было привлечь наше внимание сразу. Толщина стенок гранитной ячейки была даже на взгляд значительно меньше, чем у соседних.
Вот, значит, как… Что ж, спасибо, маленький разведчик. Хотя бы за то, что указал путь. Вольно или невольно – неважно. Я посветил, подняв фару, в темный гранитный колодец.
Ничего. Только стены, уходящие вверх. Нашли мы его или не нашли? Впрочем, все равно, для того чтобы проверить, придется всплывать. Другого выхода нет. Да и вряд ли в этой тарелке имеется еще одно такое отверстие в днище. Помедлив немного, мы начали подъем.
Тут Иван к нему сигает,
рубит головы спеша…
Всплывать приходилось медленно, выполняя баростабилизирующие площадки. Согласно правилам декомпрессии. Хорошо хоть имелся таймер, содержащий всю программу всплытия, и время от времени подающий нужные сигналы, с учетом глубины погружения и времени на ней пребывания. Замечательная штука. Я бы нипочем в озеро без него не полез.
Ну и еще на всякий случай – вдруг воздух кончится – мной было припасено компактное подводное убежище. В виде надувного колокола с искусственными жабрами. Их у нас как раз не так давно начали выпускать. Удобная штука. В случае чего и отсидеться можно, и баллоны пустые, например, сменить. Благодаря этим двум вещам я как-то чувствовал себя спокойно.
Зато мне чем дальше, тем больше переставало нравиться вообще все происходящее. Я имею в виду не данное подводное путешествие. Его-то все равно как-то надо было совершить. Нет, нравиться мне перестало вообще все теперешнее приключение. Поскольку, наверное, увиденная вблизи война не имела в себе совершенно ничего романтического.
Просто скопище плохо вооруженных и снаряженных людей в условиях нежилой тайги дралось с другим таким же скопищем. Со всеми вытекающими неаппетитными последствиями.
И возникало при этой картине только тягостное недоумение: а что, тому же Обецу миром договориться в свое время с окружающими было не судьба? Чего ради укладывать в землю такое количество народу, как выясняется, с последующей же целью уложить еще столько же? Кому и для чего это нужно? Бессмыслица.
И ничем это не отличается ни от каких других войн, про которые нам известно. А счет таких идет на тысячи. Каждый раз остается слава, увенчанная лавровым венком из костей. И больше ничего.
И для чего мне участвовать в сем местном балагане? Разве что потому только, что уже ввязался. И теперь с Обецем заканчивать надо своего же удобства ради. Чтоб обезопаситься. Вот и весь смысл.
Впрочем, и того немало. О чем думают мои спутники по этому поводу – Хозяйка, Дарек, та же Забава, – я даже судить не берусь. Поскольку заметил уже, что мозги у нас совершенно разные. О рядовых же обеих армий я и вовсе не говорю. Им думать особо некогда. Наверняка каждый старается перегрызть горло врагу и остаться в живых самому. И никаких сантиментов.
Так ни до чего и не додумавшись, я и дошел до конца подъема. Глубиномер показал всего какой-нибудь десяток метров. А вода после глубины стала даже на ощупь мягкой. Несмотря на температуру.
Что меня озадачило в первый миг, так это то, что над нами оказался глухой каменный потолок. Сплошная плита без всяких видимых швов и соединений.
Не может же такого быть… Или мы все же ошиблись? И зря потратили время. Вот вышел бы номер!
Тут Забава проявила еще раз большую, нежели я, наблюдательность, подергав меня за рукав и вновь показав рукой на стену. После направленного в ту сторону фонаря стало ясно, в чем дело.
В каждой грани каменной призмы имелось по аккуратному прямоугольному отверстию, уходящему куда-то в темноту. Надо полагать, тоннели.
Лихо. Все шесть отверстий были совершенно одинаковы. И не имели никаких внешних отличий друг от друга. В какое же лезть? Подумав бесплодно какое-то время, я в конце концов пожал плечами.
Посовещавшись коротко с Забавой – жестами, понятное дело, – мы наугад выбрали один из проходов, пометили его и осторожно скользнули внутрь.
Это уже становилось интересным! Обец, судя по всему, не просто так соорудил свой секретный водозабор. А с выдумкой. Любопытно, что же эта система ходов значит?
Что-то, помнится, по словам Забавы, ничего такого подводные пловцы-диверсанты выдры своим командирам не сообщали. Да туда ли мы вообще попали, милостивые господа?
Какое-то время погодя ход стал наклонным. Он тянулся, полого поднимаясь до глубины всего ничего – нескольких метров. Я догадался чуть ранее справиться с компасом – ход оказался строго радиальным.
Мы отмахали по тоннелю весьма прилично. Никак не менее полусотни метров. Скутерами старались не пользоваться. В основном работали ногами.
Как оказалось, предосторожность была нелишняя. В свете фар впереди замаячило некое препятствие, при ближайшем рассмотрении оказавшееся решеткой.
Толстые, в руку толщиной, прутья, переплетаясь, образовывали довольно большие квадраты. Однако аквалангист в них все одно пролезть не мог. Не говоря уже о нас – легководолазах. Н-да.
Сразу же за решеткой коридор под прямым углом сворачивал вбок. И что было там за поворотом – определить отсюда не представлялось возможным.
Что ж, об этом препятствии доблестные наши подводники тоже ничего не докладывали. Впрочем, для них-то оно вовсе не препятствие. Однако я что-то подобное предвидел. Ай да я!
Контейнер с инструментами, приготовленный заранее, даже не пришлось «выдувать». Препоручив его Забаве, я для начала вынул нож и поскреб прут решетки, покрытый какой-то темной коркой.
Окалина вроде… Но оказалось, что это просто окись. Решетка была медной. И после первых же соскребов в свете фары мелькнул ядовитый зеленый тон. Я для верности поскреб еще. После чего уверился в своем предположении. Медь. То ли с железом во времена строительства были нелады, то ли просто Обец рассудил, что обрастать не будет. И действительно – прутья были чисты. Относительно, конечно. Поскольку явный налет осадка покрывал решетку толстым слоем. Что ж, хорошо уже то, что поставили ее давно, а не в последние, к примеру, часы. А то я бы и этого уже ожидать был готов.
Некоторые сложности возникли было при зажигании газорезки. Но затем ацетилен занялся устойчивым голубым конусом, можно теперь приниматься за дело.
