Не обращая внимания на то, что его перебили, Рави сказал:
— Те новые находки, о которых я упомянул… мы совершенно четко установили, что «помехи», воздействующие здесь на средства связи и другие системы высокой технологии, всюду пропорциональны их удаленности от зон, пострадавших вследствие войны, то есть, принимая в расчет сезонность наклонного положения планеты, действие солнечных пятен и…
— Мои навигаторы и операторы связи пользовались этим как практическим методом на протяжении двух последних месяцев, — отстраняющим тоном сказала Корасон. — Линн, давайте поговорим о встрече.
— Я хочу, чтобы, кроме всего прочего, присутствовал и Посол Клиффорд, — сказала я — Входите.
Пробираясь по заполненным толпами внутренним помещениям, мы добрались наконец до Дуга Клиффорда, сидевшего рядом с Нелумом Сантилом в небольшой комнате. Ортеанец поднял глаза.
— А. — Он наклоном головы приветствовал Корасон и Рави. — Кристи, приветствую вас.
Я осторожно обдумывала, как бы отделаться от Т'АнСутаи-телестре или же увести Дуга из его компании. В этот момент в дверной арке возникли еще двое ортеанцев, вошедшие следом за нами: Халтерн твердо опирался на плечо Блейза Медуэнина. Коренастый Медуэнин осторожно усадил Хала в одно из кресел возле круглого окна, загороженного снаружи листвой зику . Хал с хрипом отдышался, а затем посмотрел на меня ясными глазами.
— Вам будет интересно узнать, — неторопливо произнес Халтерн, — что Тетмет, уроженец Топей, счел своей обязанностью поговорить со мной… и вот я здесь, с Т'Ан Римон и Т'АнСутаи-телестре . Он передал мне сообщение из Башни. Он сказал, что С'арант будет говорить о последнем времени и о настоящей опасности. Он также сказал, что Чародей не желал бы, чтобы все Сто Тысяч оставались в неведении…
Чья-то тень закрыла вход. В дверной арке стояла худая фигура уроженца Топей. Я вопросительно взглянула на него, а он прищурил свои зелено-золотые глаза и молча наклонил голову в знак согласия.
Нелум Сантил, устремив вдаль взгляд темных глаз, сказал:
— У нас есть память о минувших временах. Говорите, С'арант .
Но как я смогу?. . Тут меня охватило нечто вроде облегчения от одного присутствия здесь хитро улыбающегося Хала, стоящего в тени Блейза с его полулицом-полушрамом, Нелума Сантила с его тихой, продажной доверчивостью. Пока я медлила, Рави уселся в одно из кресел-кушеток, а Корасон Мендес и Блейз Медуэнин замерли в похожих позах по обе стороны двери.
«Да, — подумала я, глядя на лица ортеанцев. — Да, вы имеете право знать, хотя бы только потому, что, когда пала великая Империя, вы не были невинными свидетелями».
— В обычных условиях я не стала бы организовывать эту встречу, — сказала я. — На нас обрушились все мыслимые кризисы. Захватчики, у которых может быть полученное нелегальным путем оружие высокой технологии, вражеский флот из кораблей хайек на островах. В обычных условиях я бы спросила, зачем устраивать встречу, если мы оказались здесь в столь трудные времена?
Машинально перейдя на имирский диалект, служивший общепринятым языком в Таткаэре, я повторяла по-сино-английски то, чего не понимали Корасон и Рави. Я оперлась обеими руками на спинку кресла Рави.
— Несмотря на то, о чем я собираюсь говорить, мне нужно сказать вам следующее: я не стала бы обсуждать все это сейчас, если бы речь не шла о Кель Харантише.
— Мы слышали о смерти Т'Ан Рэйчел, — подтвердил Нелум Сантил. — Я хорошо знаю Харантиш, лучше, чем кто-либо здесь, а они теперь могут быть вашими, С'арант , но не нашими врагами. Наши враги — это хайек .
— Кель Харантиш… — я помолчала. — Мне было бы проще говорить, если бы имелись какие-либо доказательства. Их нет. Возможно, это неоправданное опасение, и я уповаю на Господа, чтобы это было так. Если же нет, то Кель Харантиш представляет угрозу и для вас, и для хайек , и для Штормового Побережья, и для Городов Радуги, и для племен, что живут за Стеной Мира. Это не преувеличение. Женщина, что называет себя Повелительницей…
Халтерн перебил меня слабым голосом:
— От этой войны мы должны избавиться сами. Говорите.
Теперь позвольте мне на этой теплой земле, где стоит лето, под этим ясным небом рассказать вам о том, что к северу, к западу и к югу отсюда существует живое уничтожение, древний свет . Позвольте рассказать вам, что я видела в Эланзиире, в Пустошах и на Сияющей Равнине. Позвольте теперь поведать вам о наследии минувшего, которое все еще живо.
Глава 29. Последняя война девятнадцатого века
Погода и перемирие держались: тянулся долгий двадцатисемичасовой ортеанский день, все время балансируя на грани насилия, но не переступая ее. Из сожженной пустоши прибыли под охраной еще пятеро ортеанцев с Побережья, из хайек Аруан. На джат-рай и верхом на мархац ах прибыли и ортеанцы из телестре , когда ушло сообщение в Таткаэр, на юг Мелкати и на холмы Имира, и их, желавших посмотреть на землю, бывшую когда-то Римнит и Кеверилде, а теперь захваченную, были сотни…
Орнитоптеры Миротворческих сил висели в небе весь этот долгий день, внимательно изучая местность. Орбитальные спутники давали неустойчивые изображения Архипелага далеко на западе.
Я нашла Кори Мендес в одном из давно не использовавшихся надворных строений, где она устроила временный пункт связи и теперь вместе со своими офицерами сидела за обработкой полученных данных.
— Я бы прогнала из этой зоны все торговые суда, — сказала Корасон. — Любое из этих судов могло бы осуществлять связь с той или иной стороной. Если бы был способ навязать им такой запрет…
Она провела рукой по своим седым волосам, нарушая гладкость прически. Впервые она выглядела так, как если бы с усилием несла бремя своих пятидесяти лет.
— Не делайте того, что вы сделали на Побережье, — предупредила я. — Я не дам разрешения на акцию такого рода.
Корасон Мендес вздохнула и, повернувшись к экрану головизора, сказала:
— Я делаю это не ради развлечения, Линн, что бы вы ни думали. Это работа. Я ничего не стану делать до тех пор, пока меня не вынудят.
На четвертый день после этого на сушу с моря наполз густой туман: он скрывал поросль пустошей и небольшие возвышения, покрытые зику и низкорослым из-за жары ханелисом . Я сидела с Дугом Клиффордом в комнате Дома-источника, окно которой было обращено к рощице зику . Через незастекленные окна внутрь проникали влажная жара, капельки испарений и запахи кухонных очагов. С нами сидела Бетан Т'Ан Кире, ее одежда из кожи зилмеи и харур ы придавали ей более вид наемника, нежели губернатора провинции. Нелум Сантил, сидевший рядом с нею на кресле-кушетке, прислонился к белой оштукатуренной стене. А Сетри-сафере стоял к нам лицом.
