Торговый город песочников Трэрга разочаровал. Почему-то он ожидал увидеть посреди пустыни нечто богатое и грандиозное, подобно Главному стану своего клана в степях Ругодара, а вместо этого его взору открылось грязное замызганное поселение, огромным бесформенным кольцом опоясывающее единственное во всей Ратхаш мутное солоноватое озеро. Но все же это, без всякого сомнения, был город. В нем имелись неширокие, но прямые улицы, все, как одна, ведущие к озеру Хон Хун, что на языке к'Зирдов означало «соленая вода». Вдоль этих улиц были прорыты арыки, с обеих сторон обрамленные зарослями суховея, прямо в толще которых были прорезаны проходы в кривые тесные переулки. Но самым главным отличием города от гигантского оазиса было то, что вместо грязных юрт в Чхон Чхун Кине стояли не менее грязные, но все-таки дома. Архитектура к'Зирдов разнообразием не блистала, везде в том или ином варианте повторялась одна и та же конструкция. Из грубо отесанного камня, по виду своему — добытому из умершего песчаника, выстраивалась невысокая квадратная коробка, изнутри делящаяся на четыре помещения двумя стенами крест-накрест. Сверху, над крышей, выстраивалась такая же коробка, только немного меньше, на ее крыше возводилась третья, еще меньше, и так далее, пока подобное строительство имело смысл. Некоторые пирамиды достигали в высоту пяти-шести ярусов, края некоторых были выполнены покатыми вниз, дабы не скапливать на себе песок, наносимый ветрами и бурями. Других архитектурных изысков Трэрг не обнаружил. Вместо резьбы и прочих украшений стены домов покрывали изображения неких к'Зирдов в богатых одеждах. Как объяснил сударь Румака, так хозяева домов запечатлели в десятилетиях самих себя, причем абсолютно все изображения были сильно приукрашены, особенно в плане дороговизны одежд и украшений.
Побродив по улицам полчаса, Трэрг понял, что его любопытство полностью удовлетворено, и потому пришлось усилием воли заставить себя еще полдня изучать город. Войны с песочниками не избежать, сомнений в этом у него давно не осталось, и стоило знать принципы организации к'Зирдских городов. Ведь если нашествие змеиных языков удастся отразить, необходимо будет предпринять широкомасштабный и долговременный поход в пустыню, чтобы окончательно разбить орды песочников, как сделали это Люди сорок лет назад. Хотя… Тут Трэрга одолевали серьезные сомнения. Будет ли это по силам народу Орков? Толпы к'Зирдов, бродящие по одному лишь Чхон Чхун Кину, казались несметными. Змееязыкие коротышки двигались по улицам густым нескончаемым потоком, и шаману стоило определенных трудов не наступить ни на кого из них при каждом шаге. Из каждого окна доносилась многоголосая к'Зирдская речь, переулки кишели песочниками и их детьми, а вокруг города стояло несколько очень крупных походных лагерей. Только в одном этом месте змеиных языков скопилось в несколько раз больше, чем есть Орков во всем Клане Дробящего Кулака. А ведь это не единственный город к'Зирдов, да и основное их количество живет не в городах…
Шаман покачал головой в такт своим мыслям. Это будет тяжелая и кровопролитная война. Великое множество Орков погибнет в жестоких сражениях, и если победы удастся достичь, то плата за нее будет невыносимо тяжела. Единенным выходом в этом случае будет уничтожение песочников до такой степени, как это проделали в прошлую великую войну Люди, обезопасив себя на сорок лет. За это время численность народа Орков успеет восстановиться. Если этого не сделать, через десяток весен к'Зирды вновь выплеснутся из Ратхаш, но найдется ли в кланах достаточно воинов, чтобы преградить им путь? Трэрг, погруженный в тяжелые раздумья, до темноты ходил по городу, вникая в детали к'Зирдского мироустройства, после чего вернулся в шатер сударя Румаки.
— Друг мой, я вижу, вы чем-то серьезно озабочены. — Торговец встретил его у порога и проводил за стол. — Не изволите ли присоединиться к моей вечерней трапезе? Возможно, это отвлечет вас от мрачных мыслей на некоторое время!
— Спасибо, — поблагодарил Трэрг, — а где же ваш луноликий друг? Разве он не желает в очередной раз поведать миру о своем настоящем и будущем величии?
— О! — Румака засмеялся. — Он покинул меня два часа назад. Уверен, сейчас он в окружении ближайших друзей, по совместительству являющихся самыми ненавистными врагами и конкурентами, рассказывает о своих подвигах. Недаром же Хин Ер Фах несколько дней смаковал тот бой в пустыне, в котором вы так блестяще использовали идею с мороком исполинской кобры.
— Что ж, тогда мы можем поговорить спокойно. — Трэрг последовал приглашению и уселся за стол напротив торговца. — Удачно ли идет торговля? Я помню, что вы рассчитывали на спрос на продукты питания. Надеюсь, ваши ожидания оправдались, и я своим путешествием не ввел вас в расходы.
— Что вы, друг мой! — замахал руками Румака. — О чем вы говорите! Вы сделали для нас столько, что мы были бы счастливы, организовать для вас этот караван даже в убыток себе. Однако в таком случае мы с Диласеном были бы плохими торговцами. Но, хвала Великим Богам, мы знаем толк в своем деле. Все наши товары уже проданы, скажу честно, их выкупили по совершенно раздутым ценам безо всякого торга в первый же час после нашего прибытия. С сожалением должен отметить, что это неопровержимо свидетельствует о небывалом перенаселении в пустыне. — Торговец тяжело вздохнул и болезненно поморщился. — Очень скоро нас ждут тяжелые времена.
Трэрг молча кивнул в знак согласия с печальными выводами торговца. Некоторое время оба мужчины молчали, занятые трапезой, потом сударь Румака произнес:
— Скажите, друг мой, как долго вы намерены пробыть в Чхон Чхун Кине? — Он протянул шаману кубок с прохладной водой. — Я интересуюсь для того, чтобы рассчитать день нашего возвращения и подготовиться к обратному пути.
Шаман принял кубок и некоторое время молчал, наслаждаясь вкусом прохладной воды. Румака терпеливо ждал, не задавая лишних вопросов.
— Скажите, сударь, — наконец заговорил Трэрг, — могу ли положиться на ваше молчание, а также попросить вас о еще одной, на этот раз небольшой услуге?
— Разумеется, друг мой, — Румака приложил руку к сердцу, — я сделаю для вас все, что в моих силах. Если слово мое, как гарантия, устроит вас, то я клянусь не разглашать вашу тайну до смертного одра!
— Ну, так долго страдать не придется, — коротко улыбнулся шаман, — достаточно и того, если об этом не узнает никто из наших змееязыких друзей и человеческих недругов. — Он сделал еще глоток. — Я принимаю вашу клятву.
— Ваше доверие мне льстит, — торговец тоже улыбнулся, — за все время нашего знакомства я узнал о вас не больше, чем за первый день встречи, и раз теперь вы сочли меня достойным некоей тайны, я могу с уверенностью сказать о себе, что умею ценить помощь друзей и оправдывать их надежды.
