— Я пришел в ваш стан, чтобы принять смерть от тебя, женщина-воин, — раздался его голос в голове Ники.
Герт посмотрел на нее и повинуясь ее кивку, отодвинулся.
— Снеси мне голову своим мечом, так же, как ты это сделала с Гахраком, которого убила в честном поединке, - попросил он.
Ника подумала:
— А мне обязательно тебя убивать?
Йотоли услышал ее мысли и поднял к ней голову.
— Мое племя истреблено. Я не могу остаться. Я должен уйти за своими соплеменниками в светлый Йэйга, где они ждут меня. Но для того, чтобы попасть туда, я должен принять высокую смерть.
Почесав бровь, Ника вздохнула.
— Вообще-то, я думала йотоли отважны.
Зарычав, псиглавец вскочил так быстро, что Герд едва успел обнажить свой меч, но возле Ники, неожиданно, встал Дорган, держа руки на рукоятях своих клинков.
— Что заставило тебя усомнится в храбрости йотоли? - глаза псиглавца полыхнули огнем ярости.
— Твое желание умереть
— Ты говоришь не как воин, а как обыкновенная самка, ничего не смыслящая в отваге, — со снисходительным презрением отозвался йотоли.
— Ну, конечно! - насмешливо глядела на него Ника. — Лучше всего избавиться от всех проблем одним взмахом меча и потом, веками слыть героем. Раз, плюнуть. А вот остаться со своими женщинами и детенышами, жить изо дня в день решая совсем не героические проблемы, на это у нас геройства не хватает. Кишка тонка.
Йотоли опустил глаза. Его плечи поникли в тяжком раздумье о выборе своей судьбы.
— И кто-то, должен рассказать о том, как погибли мужчины, — воины йотоли, — передавала ему свои мысли Ника.
— Не думаю, что наши женщины, будут рады, узнав, какой бесславный конец приняли их мужчины.
— Это, опять же трусость, — побоятся сказать правду. Но, ведь ее придется сказать кому-то.
— Нам не нужна бесславная правда, — гордо выпрямился ойтоли.
— Зря. То, что произошло сегодня не бесславие, а хороший урок. Это понимаем даже мы, ваши враги.
Стоящие у костра, с напряженным вниманием следили за этими странными молчаливыми переговорами, так как могли слышать только то, что “говорил” и отвечал йотоли, но большинство не слышали ничего.
— И чему сможет научить нас то, что дракон Шеда выбрал сторону людей, а не нашу? - иронично оскалился он, одной стороной пасти.
— Да, хотя бы, тому, что мы просили дракона, а вы — заставляли. Вы отважные воины, но силой не все можно получить.
Некоторое время йотоли “молчал” опустив свою волчью голову, потом посмотрел Нике в глаза.
— Ты, мудра, так же как и храбра. С тобой мы бы правили йотоли и они вновь стали бы сильным народом. Ты принесешь мне славное потомство…
Немного опешив, от такого неожиданного поворота, Ника, какое-то время, осмысливала его слова.
— Мне, не хотелось бы, отказывать такому отважному воину как ты, но у меня… э-э… уже есть мужчина…- пробормотала она, нервно почесав бровь.
— Я с ним должен биться за право обладать тобой? - кивнув мордой в сторону Герта, рыкнул ойотоли.
— Почему с ним? - удивилась Ника.
— Я чувствую его желание соития с тобой.
Ника покосилась на Герта, стоявшего как ни в чем ни бывало и не подозревавшего, что является предметом разговора йотоли и Ники. Видимо он не “слышал” их.
— Вот, кобель! - возмутилась Ника.
— Р-р-р…
— Извини, я вовсе не имела в виду…
— Кто твой мужчина? - властно потребовал ответа йотоли, оборвав ее извинения.
— Я, — ворвался в их “разговор”, голос Доргана.
— Дроу?
— Да
— Не ты ли тот эльф, что предал свой народ, уйдя на Поверхность? - с презрительным высокомерием бросил йотоли.
— Я никогда не предам свой народ, я просто не принимаю его законов
— И потому взял в жены смертную?
— Не ты ли, только что, хотел сделать тоже самое? Но, прежде, тебе придется убить меня.
Какое-то мгновение, они мерили друг друга взглядами.
— Нет, дроу, я не буду биться с тобой из-за нее, — отступил йотоли. — Эта женщина, по праву принадлежит тебе, воину, чьи клинки несут смерть. Ты научил ее искусству владения оружием, могу ли столько же дать ей я?
— Она права. Тебе надо возвращаться к своему народу и помочь пережить ему тяжкие времена. Ты силен духом и, переломив свою гордость, сможешь объяснить им, почему дракон Шеда, выбрал людей, а не твой народ — передал ему свои мысли Дорган.
— Я смогу, — йотоли наклонился, подбирая свой шлем с земли.
Он подошел к Рево де Аллоне и преклонил перед ним колено.
— Я признаю себя побежденным. Тебе решать мою судьбу. Будет так, как скажешь ты: хочешь мою голову? Она твоя. Разрешишь мне вернуться к моему народу и я поведаю им, о твоем великодушии.
— Иди, — кивнул рыцарь. — Нам не из-за чего больше воевать.
Йотоли поднялся и надел на голову свой шлем. По знаку де Аллоне, несколько воинов отправились сопровождать его до леса, чтобы горожане и солдаты не напали и не убили его. У границы леса, ему вернули меч и йотоли тут же канул в его темных зарослях.
В темноте ночи, дракон виделся бесформенной, неподвижной горой и вскоре на него перестали обращать внимания. Герта передумали казнить и он ушел к товарищам. Борг, так и не появился у костра своих друзей, но о нем особо и не беспокоились. Объявится. Дорган, маг собрались в шатре у рыцаря. А Ника, Ивэ и Харальд вернулись к своему костру, который поддерживали все это время их добрые соседи, разведшие свой костер и обосновавшиеся рядом с ними. Они же снабдили их горшком каши. Поскольку ни они, ни Ивэ с Харальдом не слышали ее “разговора” с йотоли, Нике пришлось пересказать его им. То и дело к их костру подходили люди и спрашивали, почему отпустили йотоли. Ивэ и Ника терпеливо пересказывали, одну и ту же историю несколько раз. Отношение к рассказанному было разным: кто-то, раздумывая, обстоятельно расспрашивал о том, зачем надо было отпускать йотоли; кого-то злило, что отпустили врага и некоторые порывались даже догнать и убить его, чтобы йотоли, вообще, исчезли с лица земли; третьи, сомневались в том, что йотоли смогут жить по другому.
Ивэ задумчиво смотрела на темнеющую в ночи громаду дракона, возле которого яркой россыпью горели костры.
— Странно, — проговорила она. — Столько веков Шед стоял незыблемо, но появились мы и вот он разрушен в одночасье. Почему у меня такое чувство… Ника, ведь эту ночь ты оставалась одна, без присмотра — она пытливо взглянула на нее и насторожилась — Ника? Ты ничего не хочешь мне сказать? Клянусь, Дорган ничего не узнает от меня.
Ника рассказа о пророчестве дракона Шеда и о том как она разбудила его.
— Ты ужасно неосмотрительна, — покачала головой Ивэ. — Почему ты решила помогать магу? А если бы на уме у Хенеллоре был недобрый умысел? Похоже они тут с рыцарем никак не могут поделить власть. Хотя даму Эстес к власти и близко подпускать нельзя.
