— Что ещё? — Шерил приподнялась на постели и отмахнулась, не открывая глаз. Попала по чему-то мягкому.
— Фу-ты, зараза! Мышцы себе накачала! Просыпайся давай!
Шерил открыла глаза, но ничего, кроме смутных ночных теней, не увидела, протёрла их кулаками и поняла, что в комнате просто не зажжён свет, а будит её не иначе как Зрящая Уллия. Правильно, ей-то свет зачем, её артефактные глаза и так неплохо видят, в темноте.
— Какой ктырь тебя укусил? Ночь на дворе.
— Просыпайся давай, ты нужна! Там, в Высоком Храме происходит что-то непонятное.
— А почему я? — проворчала Шерил, но с постели сползла и даже одеваться принялась довольно шустро.
— Крылатая мерцает.
— Какая именно крылатая? — Шерил остановилась, до половины натянув штаны. — Причём тут я? К целителям иди!
— Ты правда ещё спишь. Статуя Крылатой, из Храма!
— А-а, о, — протянула Шерил, действительно проснувшись и потихоньку начав соображать. — Это потому, что статуя сделана кем-то из Творцов, меня приглашают в качестве эксперта? Уж лучше бы Алишера растолкали. Он и сильнее как маг и в других видах Искусства разбирается лучше.
— О нём я не вспомнила. Да и… прости, но он всё равно для нас чужак, а Крылатая… это Крылатая.
— Ладно, пойдём, посмотрим.
И они не пошли — полетели. Шерил до сих пор, хоть уже и не в первый день пользовалась крыльями, была в восторге от того, какую мощь и скорость они давали. Путь, который в ином случае у них занял бы час-полтора, теперь прошёл всего за каких-то десять минут. И грохнулись-приземлились они считай у самого подножия мраморной крылатой девы.
— Вот, глянь, всё ещё…
Кроме них в ночном храме находилось ещё несколько Зрящих. Некоторых из них Шерил уже мельком видела, некоторых встречала впервые.
— А я ничего не вижу, — Шерил даже прикоснулась к краю одежд Крылатой, но ничего особенного не почувствовала. Вот разве что… разве что стала она ещё прекрасней, притягательней, невозможней. — В стороны, отойдите все в стороны.
Она пошире расправила руки и крылья и попятилось на несколько шагов назад. Да и остальные присутствовавшие отшатнулись. Нет, никакого сияния, пульсации или каких либо ещё спецэффектов Шерил так и не заметила, как ни присматривалась, зато через некоторое время ей почудилась музыка. Нет, не музыка — ритм, нет даже не ритм, а перестук шагов. Нет, не шагов, а чёткий ритм танца. А вот и сама танцовщица проявилась в реальности. Сделала ещё несколько па-шагов, обернулась вокруг своей оси и замерла перед статуей Крылатой, воздев руки вверх, словно точку в каком-то незримом разговоре поставила. Подом подняла на неё ярко-зелёные и совершенно бешенные глаза и чётко разделяя слова произнесла:
— Ты разлучила меня с любимым. Ты увела его у меня. Я вызываю тебя на поединок.
И к ногам Шерил полетела звеня и проскальзывая на зеркально-гладком полу лёгкая сабля в ножнах. Вторая её близняшка осталась пристёгнутой у девушки за спиной.
— Я принимаю твой вызов. Сегодня. На рассвете. На площади перед этим Храмом.
Кивок, обозначающий согласие — по геометрическим узорам, выписанным ядовито-салатовой и жизнерадостно-оранжевой краской на лице девушки, пробежался блик от светильника, перескочил на её причёску, которая благодаря какому-то чудодейственному зелью отливала зеленоватым глянцем и плавной волной поднималась вверх. И прошла к выходу, ни на кого не глядя и едва не задев Шерил плечом. Потом остановилась, отработанным танцевальным движением развернулась на пятках, смерила её высокомерно-пренебрежительным взглядом и отстегнув от пояса небольшой кошелёчек, швырнула к её ногам.
— Это что ещё за чучело и что оно от тебя хотело? — первой, когда шаги пришелицы смолкли, отмерла Уллия.
— Ух ты! — Шерил подняла с пола и саблю, и лежащий у самых ног кошелёчек. — Косметичка!
— Я правильно понял, что вас вызвали на поединок? — это приблизился к ним ещё один служитель Крылатой.
— Правильно, правильно, — небрежно отозвалась Шерил, сунув саблю под мышку и с вожделением разглядывая набор красок, кисточек и косметических карандашей, лежащих каждый строго в своём кармашке. Это прямо богатство.
— Да скажешь ты что-нибудь толком! — Уллия с силой встряхнула её за плечо. — Кто это такая, что она от тебя хотела, что за поединок, и почему эта особа так странно выглядит?
— Отвечаю по порядку, — Шерил наконец очнулась, увидела, что её окружает толпа взволнованных служителей и принялась за разъяснения. — Это был пространственный переход. Почему именно здесь — не знаю. Эта девушка — моя подруга и невеста Алишера, её зовут Корис. Вызвала она меня на поединок из-за него же. А выглядит ничуть не странно, у нас принято так одеваться и разукрашиваться.
— И ты тоже так разрисовывалась? — недоверчиво протянула Уллия и тут же перескочила на более важное: — Твоя подруга вызывает тебя на поединок из-за твоего брата, который к тому же является её женихом? — было заметно, что всё это в голове у Зрящей не укладывается.
— Угу. Сегодня, на рассвете, — Шерил собралась уходить. — Мне ещё подготовиться и раскраску на лицо нанести надо.
— А зрители на эти ваши поединки допускаются? — догнал её вопрос.
— Если есть желание, почему нет? — Шерил приостановилась, обернувшись. — Главное, чтобы никто не вмешивался, это касается только нас двоих — она сделала несколько быстрых шагов, распахнула крылья, с силой несколько раз взмахула ими и, поднявшись в воздух, исчезла в одном из верхних выходов.
Оставшиеся до рассвета часы, она приводила свою внешность в соответствии с принятыми у Творцов канонами и попутно настраивала себя на ритуальный поединок. Ритуальный, не значит ненастоящий и расслабляться на нём непозволительно, пусть и разрывает тебя любопытство, как же сюда попала дорогая подруженька, с чего вдруг пришла в почти невменяемое состояние и вообще, как там все дома? Впрочем, уже сейчас можно сделать кое-какие выводы. К примеру то, что Корис попала сюда не случайно, а явилась именно за ней. Иначе не притащила бы сюда её собственные клинки, да и в косметичке был бы другой набор красок. У неё, у Корис, совсем иная цветовая гамма, а то, что содержится в этом кошелёчке рассчитано именно на Шерил. Очень неслучайная забота. И о многом говорящая. Но дорассуждать до логического конца ей было не суждено. Уллия контрабандой проникшая следом за нею в жилище Мастера Езекиила, где Шерил по праву названной родственницы занимала несколько комнат, не забывала время от времени подкидывать ей вопросы:
— И ты тоже так по-дикарски разукрашивалась? — Уллия, сквози свои волшебные очки, смотрела на неё удивлённо и недоверчиво.
