Задержавшись в проходе на доли секунды, прикладывая пластинку с допуском к углублению в потайной двери, маг уверенно зашагал дальше — вдоль стеллажей с книгами ветхими даже на вид, пока не остановился у зачарованной кафедры с уже лежащим талмудом. На нем не было ни пылинки и благодаря сохраняющим заклятьям он выглядел так же, как в день получения.
Трактат об устройстве вселенной с точки зрения асов, выменянный у одного из них сотни лет назад.
— Так-так-так… Где же ты? — пробормотал волшебник, осторожно перелистывая пожелтевшие страницы. — Мировое Древо… не то. Девять Миров… снова нет. Мидгард, Асгард…уже ближе. Хельхейм! Хела… Фенрир… Повелительница мертвых… Генерал войска асов, старшая дочь Одина… Заключение. Вот! Так-так… Освободится, когда угаснет жизнь во Всеотце, и день этот ознаменуется началом Рагнарёка…
Ну очешуеть теперь!
Мужчина почесал кончик носа. Вздохнул. И зарылся в безразмерные карманы мантии. Минут десять и энное количество магических безделушек спустя, он-таки извлек из складок зеркало с протеевыми чарами и легко провел по поверхности ладонью.
Мистер П. настроился было на долгое ожидание, но у собеседника на том конце, видимо, тоже выдалось свободное время, так что в зеркальной поверхности появился он быстро.
— Николас, — церемонно поприветствовал того маг.
— Линфред, — усмехнулся Фламель. — Какими судьбами?
— Нас ждут большие перемены, мой старый друг, — с претензией на торжественность (что совершенно не вязалось с кислым выражением лица) произнес мужчина. — Богиня Смерти освободилась, активность Арки Смерти по нашим данным повысилась в два раза и, боюсь, это еще не все. Поспрашивай по своим каналам, я боюсь, впереди нас ждет нечто, куда страшнее…
— Хорошо, — мигом посерьезнел волшебник. — А что говорит твоя пра-пра-пра-пра-какая-то внучка?
— Ничего конкретного, — отвел глаза мистер П. — Но это максимум, который мы можем выяснить на данном этапе. Из всех некромантов, которых я знаю, она обладает самой сильной чувствительностью к такого рода вещам. Другие не заметят ничего, кроме, непосредственно, присутствия некроэнергии.
Фламель хмуро пожевал губами:
— Портал с инопланетными тварями, смена Верховного чародея у наших общих знакомых, Арка… Кажется, кто-то нацелился на нашу планету, и мне страшно представить, во что это выльется в итоге.
— Если дойдет до крайности, придется поднимать старые связи и объединяться с чародеями, — мрачно изрек мистер П. — Мы не можем рисковать жизнью в мире. Слишком велика была цена ее сохранения в прошлом.
— Поттеры, вечно вы готовы в авантюры влезть по первому требованию, — добродушно усмехнулся Николас.
Невыразимец в ответ фыркнул.
Махнув на прощание рукой, он деактивировал артефакт. Убрав зеркало обратно в карман мантии, основатель рода Поттер, о существовании которого нынешние потомки даже не подозревали, тяжело вздохнул.
В конце концов, Николас Фламель был самым известным алхимиком, создавшим Философский камень.
Известным, но не единственным.
***
За три часа до переполоха в Отделе Тайн
Тор сердито пыхтел, набычившись, и тащил не сопротивляющегося — в общем-то — Локи по улицам Нью-Йорка.
Это ж надо было додуматься — отдать царя Асгарда в дом престарелых! Одна часть Громовержца снимала воображаемую шляпу в восхищении от удавшейся шутки брата (я вас умоляю, как будто трикстер один любил проказничать в детстве — и не только в детстве — шалили вместе и по ушам от отца получали тоже). Вторая же была готова плеваться дальше, чем он видел, и материться на всех известных языках.
Какой позор! Какой позор! И ведь даже не раскаивается, зараза…
— Ну и где? — тоном, не предвещающим ничего хорошего, поинтересовался Тор.
По указанному Локи адресу развернулась стройка. И не надо быть Громовержцем, чтобы понять, что Одина тут совершенно точно быть не может. Локи на яростный взгляд только состроил невинную моську в своей привычной манере и плечами пожал.
Тор зарычал, остро жалея, что не может призвать свой молот посреди оживленной улицы и вбить брата в землю по самую маковку. Видимо, это желание очень четко отразилось на его лице, потому что Локи инстинктивно отступил на шаг назад и предупреждающе вскинул руку:
— Но-но-но! Я ведь согласился сотрудничать.
— После того, как я чуть не пробил тобой стену, — любезно напомнил бог Грома.
— Прямо в библиотеке. Чудовищный вандализм! — патетично воскликнул трикстер.
— Где додумался, там и припер.
— Долго же до тебя доходило, — ехидно оскалился Локи. — Даже не знаю, только, благодарить за это мой непревзойденный актерский талант или твое тугодумие.
— Вот сейчас точно врежу, — проникновенно пообещал Громовержец.
— Брось, Тор, на правду не обижаются, — отмахнулся бог Обмана.
Движение прохожих, в основном девушек, как-то резко замедлилось. На них начали оглядываться. По толпе пробежали шепотки:
— Тор? Настоящий?!
— А ведь похож!
— Слу-ушайте, а он, оказывается, даже в обычной одежде та-акой сексуальный…
— Девочки, держите меня семеро, я по нему уже три года тащусь!
К Громовержцу потянулся ручеек из желающих получить автограф. Из пышущего недовольством Тора словно весь воздух выпустили. Смущенно потупившись, здоровяк почесал в затылке, но все же взял блокнотик с ручкой в розовых блестках и размашисто расписался на листе. Стоящий напротив Локи скрестил руки на груди и закатил глаза.
Время и место действия меняются, а реакция женского пола на его братца — нет. И что они в нем только находят, кроме горы мускулов?
— Что, неужели завидуешь? — с превосходством вскинул подбородок Тор.
Локи пренебрежительно фыркнул. Удивительное дело — на него тоже обратили внимание. Посыпались осторожные вопросы по типу «А кто это?» И трикстер решил, шутки ради, показать богу Грома чисто злодейский мастер-класс по завоеванию девичьих сердец.
— Я его брат. Младший, — меланхолично ответил Локи. — Всю жизнь рос в тени…
— Тот еще мерзавец! — горячо заверил Тор на вопросительные взгляды. — Совершил множество преступлений, свергнул нашего отца, Одина, и самовольно сел на трон…
— У меня было тяжелое детство, — добавил печали к образу трикстер. — Королевский двор, завышенные требования, злые языки… ледяные игрушки…
Честное слово, этот прохиндей, поднатужившись, даже слезу пустил!
Тор понял, что теряет контроль над ситуацией, когда вокруг раздались жалостливые вздохи, а половина его фанаток переметнулась на сторону брата. Его ласково поглаживали по плечу, сунули в руку шоколадку…
— Так все, хватит, — буркнул асгардец, вырвав млеющего бога Обмана из объятий представительниц прекрасной половины человечества и потащил в сторону. — И не стыдно тебе?
— Не-а, — лениво протянул Локи и глумливо усмехнулся: — Я же злодей. Мне поло…
Закончить фразу трикстер не успел — оба брата в этот момент рухнули в портал доктора Стрэнджа.
— А теперь, когда вы наобщались с поклонницами, может соблаговолите ответить, что опять забыли на Земле? — недовольно поинтересовался Стивен у приземлившихся на пятые точки аккурат у его ног богов.
Верховный чародей недавно выяснил, что Генриетта Старк приходится ему почти коллегой, и как раз хотел позвонить, чтобы договориться о встрече, как Вонг «обрадовал» заработавшим артефактом, реагирующим на перемещения из других миров.
Ну не гадство ли?
***
Локи много раз представлял, как постаревший Один, лежа в постели под тоскливые завывания придворных дам за дверью, выберет себе наследника (которым, естественно, станет трикстер) и упокоится, наконец, с миром. Но мужчина никак не мог подумать, что сидящий на деревянной скамеечке Всеотец, пялясь в горизонт с претензией на философский вид, просто повесит на них ответственность за весь Асгард и проблемы, связанные с неожиданно образовавшейся старшей сестренкой, разом.
— Ну, прощайте, дети, — произнес Один под дергающийся глаз Локи и рассыпался золотыми искрами.
