Насладившись вдоволь, я захлопнула дверь и отправилась кушать. А Хорсов, видимо, некоторое время посражавшись с защитой, нажал на звонок.
Это большое заблуждение, что магия на оборотней совсем не действует. Всегда есть исключения и обходные пути. У оборотней работали свои маги, которые были также и членами клана, попав в него, скорее всего, с помощью брака. И конечно, трудились на его благо. Но эта защита их магам не по зубам.
Когда мне надоело слушать постоянные трели звонка, я открыла дверь и сладко-ядовитым голосом пропела:
— Андрюсик, какой сюрприз!
Оборотень, услышав обращение, заскрипел зубами.
— Мне нужно с тобой поговорить.
— Говори.
— Это конфиденциальный разговор, — сказал Андрей и, видя, что его доводы на меня не действуют, добавил: — Это касается Вали.
От этих слов снова стало тревожно. И как бы мне ни хотелось вносить его кровь в защиту, но, судя по виду Хорсова, дело серьезное. Что ж, раз выхода нет…
— Мне нужна твоя кровь, чтобы защита тебя пропустила.
Оборотень явно сомневался.
— Может, съездим и где-нибудь посидим?
— Ну, если конфиденциальный разговор допускает общественное место.
— А в Сити?
— Нет! — отрезала я.
— Если сейчас защита меня пропустит, моя кровь останется в ее памяти? — неожиданно спросил кошак.
— Да, — ответила я, подозрительно на него поглядывая.
— Тогда бери.
Я не понимала, с чего такие перемены, но, испытывающе посмотрев на Андрюсика, взяла кровь из его руки, порезанной когтем, и закрыла дверь. Затем внесла полученный образец в защиту, и оборотень смог пройти в квартиру.
Разместились мы в гостиной, и я, расположившись в кресле, внимательно посмотрела на кошака.
Он же, вальяжно устроившись в кресле, оглядел комнату и коротко спросил:
— Есть что-нибудь выпить для оборотней?
Эта раса не пила общие напитки, у ее представителей они были свои, и пару видов я держала для Вали.
Не спуская с него глаз, я молча кивнула на бар, после чего Хорсов не преминул в него залезть. Приподняв высоко брови при виде напитков, он прокомментировал:
— Недурно. — Налив себе выпить, оборотень разместился напротив.
— Валя пропала.
Вот умеет он преподнести информацию!
После этих слов я молча взяла телефон и набрала номер подруги. Она была вне зоны магической паутины.
Та-а-а-к…
Надо действовать дальше. Откинувшись в кресле, я вышла в изнанку мира и пошла по нашей связи. Обрывалась она в Тайм-сити.
— Где она пропала?
— В Сити. Пришла на работу, зашла в лифт, а из него уже не вышла.
Вот теперь я испытывала уже не беспокойство, а тихий ужас.
— Что ты по этому поводу думаешь?
— Все плохо.
— Это я понял, еще когда в твою квартиру проникли.
Я внимательно посмотрела на собеседника.
— Ты думаешь, эти случаи связаны?
— Может, да, а может, нет. — Хорсов пожал широкими плечами.
Ничего не скажешь, очень помог.
Просидев некоторое время в молчании, я поднялась из кресла.
— Тебе пора. Уже поздно, а мне завтра рано вставать.
Собеседник встал и направился на выход, но, перед тем как покинуть мое гостеприимное жилище, Хорсов подошел ко мне и безапелляционным тоном сообщил:
— Я хочу, чтобы завтра ты пришла ко мне в офис.
Нормально! Тоже мне, хочет он.
— Зачем? — Я прищурилась.
— Ты благодаря своей специальности можешь сильно помочь в поисках. Плюс ты маг высшей категории.
— А с чего ты решил, что я захочу тебе помогать?
— Но ты же не дура и понимаешь, что у меня есть возможности, которых у тебя нет. И ради подруги, думаю, ты сможешь меня потерпеть.
Зараза! Ненавижу, когда он прав.
— Хорошо.
— Надеюсь, синяки уже прошли? — с преувеличенной заботой в голосе поинтересовался оборотень.
Гад!
— Да, спасибо. А как твое здоровье? — спросила я в ответ, при этом глядя на ноги.
— Твоими молитвами все нормально.
— Так денно и нощно только о тебе.
Мрачно усмехнувшись, Хорсов ушел, так и не снизойдя до ответа. А я решила выпить чаю, к тому же мне о многом нужно подумать.
* * *
Утром взяла неделю за свой счет, несказанно обрадовав начальника, и отправилась в Тайм-сити. Хорсов ждал меня уже там.
— А ты не торопилась, — прокомментировал оборотень мое появление.
— Если что-то не нравится — твои проблемы.
Осмотревшись по сторонам, я заметила, что часть подчиненных кошака, которые сейчас находились около оцепленного лифта в вестибюле здания, были в шоке. Как же, кто-то посмел так разговаривать с их главой?
Но меня это, если честно, мало волновало, так как я уже приближалась к интересующему меня объекту. Подойдя к лифту и хорошо все рассмотрев, я спросила:
— Здесь ничего не трогали, никто сюда не заходил?
— Нет, — раздался прямо за моей спиной голос Валиного брата.
Чуть развернувшись и подняв глаза на кошака, я пропела:
— Андрюсик, не нужно так подкрадываться, а то и приложить с испуга могу.
Глаза Хорсова засветились желтым, когда я это сказала. Схватив за руку, он подтащил меня к себе и, наклонившись, едва различимым шепотом произнес:
— Еще раз меня так назовешь, я тебе горло вырву.
— Не вырвешь.
В этом я была уверена.
Так мы и сверлили друг друга глазами под пристальным вниманием окружающих, оба понимая, что я права.
— Гадина! — прошипела кися, сверкнув глазами.
А я просто подождала, пока он меня отпустит, и, зайдя в лифт, приступила к работе.
Помимо операций с мертвой материей, маг-криминалист еще и восстанавливал события, случившиеся на месте происшествия, по органическим уликам. Может, и здесь кто-то волос уронил или еще что-то значимое.
Занималась осмотром лифта я целый день и ближе к вечеру была совершенно измотана.
Сначала все исследовала методом сканирования пространства на разрыв, а потом проверяла кабину магией. В итоге, когда я на лифте поднималась к Хорсову, я многого не знала, но о многом догадывалась.
В приемной никого не было, и я, не постучавшись, зашла в кабинет. А там… а там была «идиллическая» сцена. Блондинка, которую я видела на приеме, пыталась отловить и соблазнить хозяина кабинета, а тот старался скрыться.
Пока я предавалась созерцанию дивной картины, Хорсов повернулся в сторону открывшейся двери и пытался просверлить во мне взглядом дыру.
— Что она здесь делает?! — взвилась девица. — Скажи мне прямо, дело в ней?
— Да, Андрюсик, скажи ей, что дело не во мне, а в твоей душевной убогости.
Видимо, в этот момент я дожала оборотня. У Хорсова началась трансформация лица, и, повернувшись к блондинке, он прорычал уже практически звериным голосом:
