— Да легко!
— А к озеру?
Парень задумчиво поворошил волосы.
— Смотря к какому. Если к ближнему — это будет стоить вам полтинник! А если к дальнему…
— Ну уж нет, — не дослушала я его расценок, — мы и так из-за твоего вчерашнего концерта не выспались!
— А-а, вы про частушки? — усмехнулся он. — Да если честно, Николавна к ним так привыкла, что иной раз даже сама просит: спой, Гришенька.
— Не верю! — тоном Станиславского заявила Галка.
— Чес-слово! — Гришка искренне приложил лапищу к загорелой до черноты груди. — Иной раз встретит на улице и так печально вздохнет: "Что-то ты тихий, непутевый, не иначе быть беде!" Ну как после этого соседку не уважить?
— Ясно. — Галя как-то странно кашлянула. — Ладно, нам пора.
— Не, ну я ж не знал, что вам не нравится, — спохватился сосед. И заюлил: — Девчат, чес-слово, пока вы у нее живете — буду тихий, как мышь!
— Это радует! — пряча ухмылку, фыркнула я, разглядывая открытое симпатичное лицо парнишки. Чем-то он притягивал к себе. Какой-то реальностью, честностью, что ли. И как сильно он отличался этим от моих городских приятелей.
— Ну, так как? Берете меня в провожатые? — Он вновь так искренне улыбнулся, что Галина в ответ рассмеялась и только махнула рукой:
— Берем!
— За полтинник? — хитро прищурился сосед.
— Согласна. Только чтобы по вечерам — тихо!
— Договорились! — обрадовался он и кинулся к своей калитке. — Обождите, я переоденусь!
— Ну и зачем ты позвала с нами это чудо? — Проводив его взглядом, я посмотрела на сестру.
— А что, было бы лучше, если бы он сейчас где-нибудь нашел выпивку и к вечеру опять устроил нам концерт?
— А он и так устроит! На твой обещанный полтинник, — я пожала плечами и обернулась к хлопнувшей калитке. От нее к нам торопливо возвращался Гришка: к его привычным джинсам добавилась клетчатая рубашка, тапки сменили непонятного цвета кеды, а нечесаные патлы оказались спрятаны под пестрой бейсболкой.
— Так, девчонки, мы сейчас куда? К реке? Или грибные полянки вам показать? — Щурясь от солнца, он остановился рядом, внимательно поглядывая на Галку.
— Давай через полянки к реке, — решила Галина, и мы заторопились вслед за припустившим к лесу парнем.
Пройдя несколько метров по дороге, он свернул на неприметную тропинку и зашагал к деревьям. Через некоторое время мы уже топали между высоченных берез.
— Хороший лес! — Галина восторженно огляделась. — Светлый.
— Это еще не лес. — Услышав ее, Гришка остановился, дожидаясь нас. — В настоящем лесу, если хозяину понравишься, — пропустит, не понравишься — обратно завернет, а обидишь — еще и заблудишься! Будешь ходить, пока не отпустит!
— Хозяин? — Галина покосилась на меня, словно ожидая объяснений. — Какой хозяин?
— Леший, наверное? — насторожилась я. Мало мне нахального домового, еще и с этой нечистью не хватало поближе познакомиться!
— Какой еще леший? — пренебрежительно покривился парень. — Леший — это сказки! Я говорю про настоящего хозяина этого леса! Один раз сам видел — стоит на поляне мужик. Высоченный! А возле него животные собрались и так послушно возле него сидят — и волки, и медведи, и олени, и зайцы. А он руками водит, словно говорит им что-то. Потом выбрал одного зайца побольше, взял за уши, да и потащил в лес. А тот и не сопротивляется вовсе, висит себе дохляком. Я и глазом не успел моргнуть, как хозяин исчез. — Он вдруг усмехнулся. — А потом и мне пришлось исчезать, причем очень быстро. Пока меня его зверинец не унюхал.
— Крепкий же у вас в Боровлянке самогон! — хохотнула я.
— Да не пил я ничего в тот день крепче рассола! — возмутился парень, когда до него дошло.
— Значит — рассол! — подытожила я и прислушалась. Впереди послышались голоса. — Вон, не хозяин твой идет?
— Лиз, ну какой хозяин? Наверняка местные жители! — Галина опередила Гришку и пошла впереди. Вскоре из-за зарослей малины вынырнули три женщины с полными ведрами какой-то светло-розовой мелкой ягоды и зашагали нам навстречу.
При виде их Григорий вдруг развернул кепку и, надвинув козырек на лоб, немного отстал и теперь плелся за мной, внимательно разглядывая тропинку.
— Гришка, ты, что ль? — Женщины поравнялись с нами.
— Да он. Он, паразит! Кому ж еще быть? — Одна вдруг поставила ведра на тропинку и поперла на парнишку: — Кто вчера, пока я на вечерней дойке была, Кольке моему чекушку подогнал, а? Ведь знал же, что ему только на язык попади! Вот он на радостях еще у Зинки литр водки и купил! Возвращаюсь со смены, а эти двое уже и лыка не вяжут! Я твоей Петровне сегодня все расскажу! Пусть тебя, змея такого, закодирует!
— А и не так все было! — Парень перестал отступать и, сдвинув кепку набок, подбоченился. — Это твой Колька увидел, что я бутылку несу, и упал на хвост! Поэтому, Ленка, тебе надо, ты его и кодируй, а мое вдохновение водой не разбавляй! Пью на честно заработанные! И не мешай мне экскурсию проводить, а то сдам все ваши грибные да ягодные полянки вот этим гражданкам из города! То-то обрадуетесь!
— Добрый день, — мило улыбнулась им Галина.
Женщины смерили нас убийственными взглядами и, не сговариваясь, заторопились дальше.
— Ну все, отдохнули, пошли. Нам сюда. — Гришка тоже развернулся и исчез в кустах.
— Лиз, а ты боялась! — Легонько пихнула меня в бок сестра, склоняясь к самому уху: — Как тебе такая версия произошедшего?
Я только пожала плечами.
Дурдом! Лучше бы я была сейчас на Карибах…
Галина
Чудесно! Замечательно! Как давно я не отдыхала так, чтобы выкинуть из головы бесконечные дела, проблемы, беды и радости.
Шагая вслед за нашим неожиданным проводником, я время от времени все же посматривала на Лизу. Уже не хмурая, как в день нашего приезда, но все-таки недовольная.
Ну неужели нельзя просто забыть о своих претензиях и хотя бы немного отдохнуть?
Поймав мой взгляд, она, будто прочитав мои мысли, отмахнулась:
— Все здорово, Галь! Правда.
— А чего такая мрачная? — не удержалась я.
— Да мошка замучила! — улыбнулась она, демонстративно помахивая перед лицом сломленной веточкой. — Вот и злюсь на себя! От комаров средства взяла, а от мошки нет! Ну не дура ли?
— Дура! — Григорий, обогнав нас, остановился, с интересом прислушиваясь. — От мошки у меня ванилин имеется, а вот от комаров ничего нет! Живьем сожрали уже, собаки!
— Ванилин, говоришь? — Лиза, заинтересованно роясь в карманах, подошла к нему и, выудив какую-то коробочку, предложила: — Махнемся, не глядя, на твой ванилин?
