Рэндал Гаррет - Слишком много волшебников

— Способ, мотив и возможность удобного случая, — задумчиво повторил он. — В настоящее время у нас нет кандидатов на первое и второе, на зато хоть пруд пруди претендентов на третье...

Он отправил серебряную вещицу в карман, а трубку — в рот. Некоторое время посидел, глядя в пространство.

— Естественно, мой дорогой Шон, — продолжил он наконец, — что, когда в деле появляются элементы магии, обнаружение замешанного волшебника становится первостепенным фактором в решении проблемы. Вспомните хотя бы любопытное поведение лэйрда Дункана в замке Д'Эвро или странные привычки однорукого мусорщика на ярмарке в Михайлов день* [4], припомните польского мага в деле «Проклятие Атлантики», исчезнувшего волшебника в случае с шантажом в Кентербери и странное дело о золотой ночной вазе леди Оверли. В каждом деле был прямо задействован только один волшебник. А что мы имеем здесь? — Лорд Дарси показал трубкой общее направление на гостиницу, в которой произошло убийство. — Мы имеем здесь почти половину лицензированных магов Империи. Хороша коллекция — семьдесят пять-восемьдесят процентов самых могущественных волшебников всей Земли...

В результате вы оказались пред множеством — я бы даже сказал, перед изобилием — подозреваемых, у каждого из которых есть умение пользоваться черной магией и была возможность использовать ее против мастера сэра Джеймса Цвинге.

Мастер Шон задумчиво потер свой округлый ирландский нос большим и указательным пальцами левой руки:

— Не понимаю, милорд, зачем кому-то из них идти на такое. Каждый член гильдии знает, насколько это опасно. «Состояние сознания, необходимое для использования Таланта с целью применения черной магии, неотвратимо разрушает личность пользователя». Это цитата из одного из базисных учебников, милорд, и каждый курс обучения содержит вариацию на ее тему. Не думаю, что волшебник может быть настолько тупым...

— А почему хирурги иногда становятся зависимыми от маковой вытяжки?

— Да знаю я, милорд, знаю, — устало сказал мастер Шон. — Один случай использования черной магии сам по себе не фатален, зачастую он даже не дает заметных моральных и ментальных изменений. Но ключевое слово здесь «заметных». Ведь моральное разложение началось еще до того, как человек, обладающий Талантом, только помыслил заняться черной магией.

Несмотря на то, что это случалось раньше и наверняка не раз случится впредь, никому из членов гильдии магов не нравилась мысль о том, что тот или другой их собрат может прибегнуть к извращенной форме Искусства, составляющей черную магию.

Не то, чтобы они боялись столкнутся с нею — нет! Они должны были столкнутся и сталкивались — с целью возмездия. Лорд Дарси очень хорошо знал — а очень немногие из тех, кто не был высокопоставленным мастером гильдии, располагали этим знанием, — что происходило с магом, который был уличен в использовании Таланта во зло.

Вычищение!

Злой волшебник, обвиненный собственным сознанием, обвиненный истинным Судом истинно Равных, обвиненный теми, кто действительно мог понять мотивы и причины, приговаривался к тому, чтобы его Талант был...

...СТЕРТ.

...УДАЛЕН.

...РАЗРУШЕН.

Назначался Специальный исполнительный комитет — группа магов, достаточно большая и достаточно могущественная, чтобы превзойти мощь Таланта виновного.

Когда экзекуция завершалась, виновный не терял ничего, кроме Таланта.

Его знания, его память, его жизненные принципы и здоровье — все оставалось при нем. Но его магические способности уходили — чтобы не вернуться уже никогда.

— Между прочим, — сказал лорд Дарси, — у нас есть и свои проблемы. Командор лорд Эшли передал вам мое сообщение?

— Разумеется, милорд.

— Мне очень не хочется отрывать вас от конвенции, дорогой мой Шон, — я знаю, что она для вас значит. Но это необычное убийство, оно затрагивает безопасность Империи.

— Понимаю, милорд, — сказал мастер Шон. — Долг есть долг. — В его голосе зазвучала явная грусть. — Я бы, конечно, предпочел самолично прочитать доклад на конвенции... Но ведь его все равно напечатают в «Протоколах», что будет почти так же почетно.

— Хм-м-м... — сказал лорд Дарси. — Когда вы должны читать ваш доклад?

— В субботу, милорд. Сэр Джеймс и я должны были объединить наши работы и представить их вместе, но теперь вопрос так уже не стоит. Работы должны быть опубликованы отдельно друг от друга.

— В субботу, — повторил лорд Дарси. — Что ж, если мы вернемся в Шербур завтра днем, придется завершить вашу часть работы за двадцать четыре часа. Тогда в пятницу вы успеете на вечернее судно и вернетесь в Лондон, чтобы представить и свой доклад, и достижения покойного сэра Джеймса.

Мастер Шон просветлел:

— Это очень любезно с вашей стороны, милорд! Но если мы собираемся заняться делом, вам еще надо вытащить меня из этого роскошного номера этой древней гостиницы...

— Ха! — Лорд Дарси неожиданно вскочил. — Мой дорогой мастер Шон! Проблему вашего вызволения я, кажется, уже решил... хотя может потребоваться время на предварительную подготовку. Он двинулся в сторону двери. — А сейчас я пожелаю вам спокойной ночи. Буду рад увидеть вас завтра!

Во дворике туман уже полускрыл высокие зубчатые стены Тауэра, а за Уотер-лейн мир, казалось, вообще растворился в молоке. Газовые фонари над воротами изливали свой свет в никуда.

— Ожидает ли вас экипаж, ваше лордство? — спросил сержант охраны, стоящий на ступеньках рядом с лордом Дарси.

— Нет, — ответил Дарси. — Я приехал в кэбе. Должен признаться, совсем забыл заглянуть в прогноз погоды. Надолго этот туман?

— Главный маг Управления погоды утверждал, что туман начнет рассеиваться утром, в пять минут шестого. Постепенно он превратится в легкую дымку, которая окончательно исчезнет в шесть двенадцать.

— Плохо, — уныло сказал лорд Дарси. — Не могу же я торчать здесь до восхода.

— Я прикажу охраннику у ворот, чтобы он посмотрел, нельзя ли поймать вам кэб. Сейчас еще довольно рано. А вы можете подождать во внешнем... — Он замолк.

Откуда-то из тумана, задавившего своим телом Уотер-лейн, послышался цокот копыт и шуршание колес. Шум явно приближался.

— Это вполне может быть кэб, ваше лордство. — Сержант повысил свой авторитетный тон до командного:

— Надзиратель Джейсон! Посигнальте этому кэбу!

— Слушаюсь, сержант! — донесся от ворот приглушенный туманом голос, за которым сразу же последовал пронзительный звук свистка.

— Боюсь, мы будем разочарованы, сержант, — сказал лорд Дарси. — Ваши уши должны были подсказать вам, что в приближающийся экипаж впряжена пара лошадей. Таким образом, это личная коляска, а не кэб. Во всем Лондоне не найдется кэбмена, который оказался бы настолько расточительным, чтобы использовать пару там, где достаточно одной лошади.