Забыв обо всем, он вскочил на ноги. Свирепая боль полыхнула во всем теле, на миг заставив скорчиться. Подавив вскрик, Альвах разогнулся и, рванув ремень, сбросил с себя штаны.
Открывшееся его взору тело было верхом совершенства творения женского естества. Гибкое, стройное, упругое, с нежной, шелковистой кожей, округлое в нужных местах ровно настолько, насколько этого требовалось, без единой лишней черты, кажущееся маленьким и хрупким, но, вне всяких сомнений, крепкое, это тело в другое время восхитило бы его, вызывая привычное и понятное желание.
Если бы оно теперь не было его собственным.
Альвах в отчаянии оглядывал себя, ощупывал и теребил. То, что он видел и чувствовал, казалось ему пережитком дурного кошмара, в которое бросила его злая волшба темной жрицы. И, одновременно - слишком реальным, чтобы оказаться просто сном.
Он все понял. Он понял гораздо раньше, чем разум согласился поверить в то, что видели глаза. Но до последнего искал малейшую надежду на ошибку.
Холодный ветер со стороны Прорвы налетел порывом, холодя его обнаженное тело. Альвах мимовольно схватился за плечи, оглядываясь по сторонам. По-видимому, с момента встречи со жрицей Темной, прошло не так много времени. Горгона исчезла. Отчего-то она не стала ждать его пробуждения. Но твари по-прежнему были где-то здесь. Они не показывались, но он чувствовал их присутствие. Хотя он их больше не интересовал. Альвах понял - все, что было нужно, с ним уже сделали. У тварей не было приказа на него нападать. Должно быть, чудища были заняты тем, что из мерзких клейких нитей вили гнездо. Чтобы потом вывести потомство.
Сцепив зубы, он сделал то, чего старательно избегал - опустил глаза. Его взгляд прошелся по аккуратной красивой груди с юными розовыми сосками, гладкому животу, стройным ногам. Сипло выдохнув, Альвах коснулся там, где ранее естество составляло предмет его тайной гордости - рожденный в день мужской славы Лея, он не был ничем обделен. Теперь на том месте было иное - всегда вызывавшее интерес применительно к красивым женам, но чуждое ему самому. Альвах вдруг вспомнил последние обращенные к нему слова темной жрицы и, повинуясь вспышке внезапного понимания, упал на колени. Преодолевая боль, он потянулся всем телом и оперся руками о невозможно тяжелый посеребренный нагрудник.
На него из выпуклой, почти зеркальной поверхности сурового металла смотрел самый прекрасный девичий лик среди всех, что приходилось видеть. Копна густых черных волос, таких, какие никогда не встречались у веллов, лежали на плечах и спине, свешивались на грудь. Инквизитор в отчаянье рассматривал собственные оттененные глаза, прямой нос и красивые очерченные губы на юном, тонком лице. В душу вползал темный страх.
Его внимание привлек какой-то шум. С трудом оторвавшись от созерцания собственных прелестей, Альвах рывком вскинул взлохмаченную голову.
В лесу трещало. Слышался шум приближавшихся людей и даже отдельные ругательства на велльском и на романском. Можно было разобрать чей-то голос, который увещевал всех поторапливаться.
В проломленный ранее конем Альваха ход через паутину на поляну выскочил первый пришелец. Это был Килух. Лицо его было красным и исцарапанным. Он тяжело дышал, вдобавок на ходу обрывал с себя паутину. Заметив замершую над знакомым ему доспехом обнаженную женщину, помощник и правая рука Инквизитора на несколько мгновений застыл. То ли сраженный необычной красотой юницы, то ли по иной, гораздо более неприятной для Альваха причине.
Следом за ним на поляну из леса выбегали другие воины отряда Инквизитора. И тоже замирали, вперивая взгляды в неуверенно ёжившегося посланника Святейшего. У каждого было оружие, которое они не выпускали из рук. Несмотря на все предшествующее, опытным взором Альвах отметил сразу, что их оружие было направлено в его сторону.
Происходящее прояснил Бертолф, протиснувшийся между двух помощников Инквизитора. Вскинув руку, он указал на дико дернувшегося на это движение посланника.
- Это она! Та самая ведьма! Она схватила господина Альваха! Я видел это собственными глазами! Глядите, она разорвала его на части!
Несчастный роман открыл было рот, но его опередил Талейн.
- Действительно, - хрипло пробормотал он, оглядывая поляну. - Везде кровь.
- И вон его доспех и оружие, - другой помощник оскалился, поднимая арбалет. Острие болта смотрело в грудь Альваху. - Тоже окровавлены! Подлая тварь!
Движение сверху привлекло внимание Инквизитора. Роман взглянул в ту сторону и, забыв обо всем, переменился в лице. С его места было видно то, чего не видели воины.
Альвах вскинул подрагивавшую от слабости руку, указывая в ветви поверх голов своих помощников.
- Обернитесь, болваны!
Он схватился за горло. При попытке заговорить обращенного Инквизитора ждало новое потрясение. Рот его шевелился как нужно, но не мог исторгнуть ни звука.
- Да обернитесь, coenum!!! Это ловушка!!!
Нутро по-прежнему оставалось безмолвным. Альвах в ужасе вскочил, уже молча указывая наверх. И тут же упал наземь, спасаясь от свистнувшего в его сторону болта.
То, что его не задело, можно было объяснить только милостью Светлого. Или Темной, потому что спрыгнувшая на спину стрелявшему воину тварь была ее порождением.
Миг-другой Альвах диким взором смотрел на сцепившихся чудищ и своих людей. Впервые в жизни он не имел твердой уверенности, как ему следует поступить.
Его сомнения вновь разрешил сын велльского кузнеца. Вывернувшись из-за дерущихся, он швырнул в Инквизитора, который вновь пытался подняться на подрагивавшие ноги, топором. Топор, впрочем, упал сильно в стороне.
- Ведьма! Не дайте ей уйти!
Альвах подхватил лежавшие в щиколотках штаны. Придерживая их рукой, второй он подцепил валявшийся тут же посеребренный клинок - и едва не упал. Короткий меч показался ему тяжелее чугунной плиты. Бросив отчаянный взгляд на бьющихся с тварями бывших товарищей, двое из которых уже окровавленными тряпками валялись на земле, обращенный роман сжал зубы и стиснул пальцы на рукояти. Резко выпрямившись, Альвах оторвал меч от земли. Волоча за собой оружие, и попеременно оглядываясь, он поспешил прочь так быстро, как только смог.
========== - 9 - ==========
Альвах открыл глаза. Он проснулся на чистом ложе в хорошо знакомой ему комнате. Инквизитор вскинулся, опуская взгляд и проводя рукой по своему телу. Все было в порядке и на месте – ему просто снился дурной сон. Не было никакого похода, странной девчонки, ее сумасбродного брата и тварей из Прорвы. Не было извратившего тело колдовства. Все это приключилось только по игре видений. Выругав в сердцах снотворниц, что по велению Темной смущали мужей такими мерзкими грезами, Инквизитор с неудовольствием оглянулся на открытое окно. Занавеска шевелилась, впуская холод, что приносил ветер с далеких холмов. Подниматься было лень, и уважавший только тепло запада Альвах закутался в покрывало. Что, впрочем, не принесло особой пользы – ему по-прежнему не попадал зуб на зуб.
