Тишина.
— Сто за каждого!
Молчание.
— Грязные мергины! — выругался воин. — Узнаю, что красноволосая была здесь, и ваши судьи… Вы все отправитесь на рудники!
Он дал команду, и отряд вышел за ворота, уводя Гриннора. Его жена долго бежала за воинами, ее отталкивали копьями, не давая прикоснуться к мужу. Споткнувшись, женщина упала в пыль и зарыдала. Подруги увели ее в хеш.
Далмира вышла из укрытия. Она стыдилась смотреть в глаза людям. Из‑за нее эти беды, только из‑за нее. Надо бежать, скрыться туда, где нет власти одана и хартогов…
— Далмира, ты куда собралась? — Риана подбежала к ней.
— Я должна уйти! Они не оставят вас в покое.
— Нет, ты не уйдешь. Никто здесь не осуждает тебя, поверь! Мы все потомки беглецов. Мы знаем цену свободе и не выдаем изгоев, откуда бы они ни пришли.
— Но…
— Одан позволил нам селиться здесь, чтобы мы сдерживали набеги дикарей и хелмаров. За это мы можем верить в своих богов и жить по своим законам.
— Но этот воин сказал, что…
— Они всегда это говорят, — улыбнулась Риана. — Пытаются запугать.
— А как же ваш староста?
— Его отпустят. Гриннор поговорит с эмоном, и все устроится. Такое бывало и у нас, и в других селениях, там, за этой горой, и там, — девушка махнула рукой в сторону леса. — Все будет хорошо, поверь. Мы нужны одану. Мы платим налоги и бережем границы. Мы нужны ему.
Далмира вздохнула. Может, оно и так, но Риана не знала хартогов. Они выслеживали диковинных зверей за Кхином, а уж человека… Любой из них мог, спрятавшись в лесу, подстрелить Далмиру — ее огненные волосы хорошо видны издалека. Но, скорее всего, Тормун обещал им больше денег за живую красноволосую…
Через три дня к воротам хеша подъехал человек. Мергины узнали часто бывавшего у них торговца.
— Заезжай, дружище! — махнули ему, и повозка въехала внутрь.
— Что привез?
— Все, как обычно. Ткани, украшения… И посылку от эмона.
— Посылку? От эмона? Кому?
— Воины дали ее мне. Сказали: передашь в хеш. А кому — не сказали.
Торговец протянул любопытным небольшой заколоченный ящик.
— Воняет у тебя из телеги, — сказал один из мергинов.
— Из ящика и воняет! — сказал другой.
— Откройте, раз это для всех, — сказал третий. Кто‑то из парней достал нож и расшатал крышку. Она отвалилась, и на землю выкатилась голова Гриннора.
Глава 6. Посланник Эльденора.
Маррод догадывался, что будет не единственным посланником Совета. Судя по всему, эльды давно имели в Арнире агентов. Но это не его ума дело. У него есть задание и цель, которой он достигнет, несмотря ни на что. Маррод готовился и ждал.
Он еще раз встретился с Тотрамесом, и Обладающий уже намного подробней раскрыл планы Совета. Маррод должен проникнуть в ближайшее окружение правителя Гурдана, и занять как можно более высокое положение при дворе. Разведка донесла, что Орэн, одан Гурдана, активно собирает войско. Зачем ему столько воинов, и с кем он собирается вступать в войну? «Гурдан — наша главная цель, — сказал Марроду Тотрамес, — когда мы начнем войну, первый удар будет нанесен по нему…»
В один из дней пришел Орвинн. Маррод не думал, что уже увидит его. Старик добровольно вышел из Совета, но все еще оставался Обладающим. И единственным из живущих эльдов, достигшим «состояния Рэн».
Маррод сдержанно приветствовал мастера. Молодой человек чувствовал: его решение на Совете претило Орвинну, мастер ждал от него иного — но ведь выбора не было! Откажись — и не станешь Обладающим никогда, и навсегда останешься сыном предателя. И никакой Орвинн уже не поможет. Маррод убеждал себя, что сделал правильный выбор. Он все взвесил и не отступит. И если старик пришел переубеждать, то напрасно…
— Совет думает: истинность эльда в его происхождении, — сказал Орвинн. — За то, что я сейчас говорю, всякого другого Совет изгнал бы или убил. Их останавливает то, что я единственный из Обладающих достиг «состояния Рэн». Они надеются, я раскрою им секрет…
Конечно, Маррод слышал о «состоянии Рэн». Говорили, за всю историю эльдов им владели считанные единицы, герои, вошедшие в летописи древних.
— Хочешь увидеть это?
Горящие глаза Маррода говорили сами за себя.
Старый эльд остановился перед учеником.
— Ударь меня мечом! — велел он.
Обладающие умели виртуозно уклоняться от ударов, даже наносимых с разных сторон одновременно, но то, что увидел Маррод… За миг до того, как меч обрушился на голову учителя, Орвинн растворился в воздухе. Не уклонился, не отскочил в сторону, а исчез на глазах изумленного ученика.
Маррод стоял, раскрыв рот. Где же наставник?
— Я здесь.
Ученик обернулся: Орвинн стоял у него за спиной. Он легко мог убить противника, будь у него оружие.
— Это и есть «состояние Рэн». Владея им, становишься неуязвимым, можешь легко избежать удара и исчезнуть на глазах противника, просто зайдя ему за спину. Для тебя это неторопливый шаг, для других ты исчезнешь, как я исчез для тебя.
— Этому можно научиться? — потрясенно спросил Маррод.
— Это можно только постичь, — ответил старик. — Учиться тут нечему. Обладающие думают: я что‑то скрываю, что‑то главное, что не позволяет им достичь «состояния Рэн». На самом деле я рассказал им все, но постичь смысл действия не удалось никому, хотя среди них есть великие воины…
Орвинн замолк, словно ожидая вопроса. Тот не заставил себя ждать:
— Зачем ты рассказываешь мне это, учитель?
— Я могу научить тебя, Маррод. Ты молод и умен, ты сможешь понять.
— Я хочу понять! — вскричал ученик.
— Хорошо. Я научу тебя «состоянию Рэн», научу всему, что знаю, но взамен ты откажешься от данного Совету слова и не поедешь в Арнир.
— Это невозможно! — Маррод растерянно глядел на мастера, предлагавшего сокровище, но требовавшего отдать за него жизнь. — Я не могу нарушить слово… Меня изгонят… или убьют!
— Да, — кивнул Орвинн. — Возможно. Но ты хочешь получить великое знание без усилий и риска? Боишься? Я пойду с тобой! Мы уйдем из долины вдвоем. Они не смогут остановить нас. Мы можем уйти прямо сейчас. Решай.
— Но как? Что мы… будем делать? Как жить без родины, изгнанниками?
— Ты думаешь, что все это — жизнь? Бесконечное совершенствование тела и духа, путь войны и смерти — не то, что нужно народу эльдов. И не то, что нужно тебе.
— Совет лучше знает, что нужно народу. А я знаю, что надо мне.
— Я не стану уговаривать тебя. Сейчас ты на перекрестке, и твой выбор решит твою судьбу. Решай, Маррод.
Юноша покачал головой:
— Ты хочешь слишком многого, мастер. Я не могу отказаться от слова и не могу предать свой народ.
— Но можешь убить отца? Опомнись, Маррод. Никакой народ, никакой Совет никогда не будут ближе, чем отец.
