– Здесь нет точки.
– Имеешь в виду, куда смотреть? В центр. Приблизительно определи центр схемы и смотри туда. Соберись внутренне. Сознание твое должно представлять собой упругий плотный мячик, который, даже если со всей силы швырнуть его в стену, просто отскочит от нее. Постарайся расслабиться. Готов?
– Да, – пробормотал он.
– Ну, поехали.
Контакт со схемой возник почти мгновенно, но вместо стремительно нарастающего, будто в пошедшем на разгон поезде, движения полет получился плавный и совсем нестрашный. Юноша вдруг увидел схему сперва с боков – она напоминала переплетение нитей в кружеве и одновременно почему-то вызывала ассоциации со схематическим рисунком гор, уступов и водопадов. Сознание парило в этой паутине, медленно двигалось сквозь нее. Потом поток, несущий его, вдруг сделал поворот, и Илья увидел схему, теперь похожую на гравюру гениального художника или на обесцвеченный до двух оттенков мир, с изнанки.
Он почувствовал, что способен сам управлять своим полетом, и двинулся в обратный путь, разглядывая видоизменяющиеся полосы и линии, которые сплетались, расплетались, истончались и крепли. Это зрелище не производило отталкивающего впечатления, скорее, наоборот, и от ощущения странной, немного противоестественной красоты у юноши слегка закружилась голова.
– Возвращайся, – пришел откуда-то голос Всеслава. Опомнившись, Илья аккуратно вывел сознание из схемы. – Ну, как? Понял, в чем хитрость? Теперь попробуй сам.
Послушно опустил глаза в лист, сосредоточился. В первый момент, когда его потянуло внутрь слишком быстро, сердце неприятно замерло, но на этот раз он сумел с собой совладать, позволил незримому потоку утянуть себя в самое сердце магической структуры, потом усилием воли замедлил движение и, уже самостоятельно сориентировавшись, благополучно выбрался обратно.
– Давайте попробуем вторую! – предложил он, окрыленный.
Всеслав задумчиво разглядывал его, теребя камушек на булавке.
– Пожалуй, – после долгого молчания отозвался он, забрал альбом и вручил другой. – Открывай на первой странице. Сперва попробуй сам. Только аккуратнее, на этот раз тебе нужно будет научиться сопротивляться потоку и управлять им с самого начала. Прежде, чем тебе позволят выйти в самостоятельную медитацию, подобным тоже предстоит овладевать.
– Понял, – и поспешно вперил взгляд в первую же страницу.
Сперва рисунок (напоминающий схему для вязания, которые юноша пару раз мельком видел у матери) на листе показался ему всего лишь рисунком. Илья вспомнил, что нужно выкинуть из головы все мысли, ни о чем не думать, сосредоточился вновь, но ему пришлось ждать не меньше минуты, прежде чем что-то изменилось. Схема внезапно встала дыбом перед глазами, и взгляд юноши с чудовищной силой потянуло вперед.
Это было еще хуже и еще агрессивнее, чем раньше. Вспышка паники была настолько мощна, что в первый момент молодой человек совершенно перестал осознавать, где он и что тут делает. Забился, словно рыбина в сети, заметался… А через миг чья-то сила, осторожная, словно рука отца, подхватила его и поддержала, дала возможность осмотреться, прийти в себя.
Как оказалось, потоку не так уж сложно было сопротивляться, главное – не дать себе запаниковать. Совладав с затягивающей энергией, Илья осторожно забрался внутрь системы (где оказалось не легче, еще и дергало из стороны в сторону, с немалой мощью), и обратно выбрался весь в поту. Растерянно посмотрел на Всеслава, только сейчас сообразив, что протянутая ему рука помощи принадлежала именно мастеру.
– Такое бывает, – спокойно объяснил тот. – В своих проблемах ты не одинок. Не обязательно, что в реальной ситуации, то есть во время медитации, тебя ждут подобные сложности. Однако готовым надо быть ко всему. Осторожность, осторожность и еще раз осторожность. Ведь речь идет о целостности твоего духа… Пробуй сам.
Не с первого раза, но Илье все-таки удалось самостоятельно совладать со схемой. Еще разок Всеслав вмешивался в процесс, поддерживал своего подопечного. На следующий раз просто прервал возникший было контакт, потряс юношу за плечо.
– Не так. Берись помягче, не так решительно, и больше сосредоточения.
В конце концов, красный, словно после бани, усталый, но довольный, он вырвался из тисков магической системы и посмотрел на мастера умиротворенно.
– Молодец, – спокойно сказал тот.
– Может, еще одну?
– Нет, довольно. Сегодня магией больше не занимайся, учебники не читай. Сегодня у тебя еще рукопашный бой, бассейн… Если хочешь, можешь на час занять сауну, я разрешаю…
– Здесь есть сауна?
– Здесь есть все. Договорились? Завтра к девяти утра в седьмую залу на третьем этаже, на занятия по энергоразвитию…
– А разве занятия по энергоразвитию проходят не здесь?
– Ток энергий в теле развивают самыми разными способами, и отнюдь не только при помощи медитаций. Сам представь, если б физическое тело развивали только посредством подъема штанг – что бы из этого получилось?.. – Всеслав забрал у Ильи альбом и поставил на полку. – Иди.
В общежитии на этот раз было шумно, ребята бегали по коридорам, перекрикивались из комнаты в комнату, в холлах разложили учебники и тетради, сообща делали уроки. Кто-то притащил чайник, полный кипятка, разливал чай по кружкам, еще кто-то потрошил посылку из дому, вытаскивал печенье, длинные конфеты в прозрачных обертках, огромный пирог с вареньем, который незнамо как доехал до места в первозданном виде. Без магии тут явно не обошлось.
К Илье, с интересом и одновременно сомнением поглядывающему на компанию местных уроженцев, устроивших чаепитие (ведь в самом деле, мало ли какие у них традиции знакомств), подошел один из них – тот самый, по-вампирски бледный, с которым Сергей спорил в столовой.
– Привет, – произнес он очень правильно, без тени акцента – именно поэтому в общении с ним возникало смутное ощущение неестественности, автоматизма. – Мы еще не успели познакомиться. Меня зовут Санджиф, дом Даро… Тебя, я помню, назвали Ильей. Подсаживайся к нам, будем чай пить.
Илья, поколебавшись, все-таки шагнул к их столу, присел на подлокотник кресла, напряженно посмотрел сперва на Санджифа, потом и на остальных. Он еще не привык к «оборотникам», и уж тем более слабо себе представлял, какие трудности могут возникнуть в общении с ними, поэтому опасливо присматривался к каждому, но и любопытство испытывал немалое. В самом деле, ведь эти люди родились и выросли в магическом мире, они ведь жили совсем в других условиях, чем он. Уж они-то наверняка знают все об Оборотной стороне…
Компания приняла новичка по-разному – кто равнодушно, кто настороженно. Чувствовалось, что, если бы юношу не пригласил один из них, его бы не стали здесь терпеть. Тем не менее, новому однокласснику вручили тонкую стеклянную тарелку с куском пирога и массивную кружку с чаем, задали несколько вежливых вопросов о Петербурге, но, когда юноша в растерянности замялся, пряча смущение за мрачноватой нелюдимостью, перестали обращать на него внимание и стали обсуждать свои проблемы. Один из парней рассказывал, как провел каникулы на побережье какого-то местного моря, как лазил по развалинам старого замка, пока родители не узнали, где он проводит свободное время, и не устроили ему взбучку.
