Голову статуи венчала великолепная серебряная корона, инкрустированная крупными горошинами голубоватого жемчуга, а в самом её козырьке крепился красавец алмаз, отточенный в виде правильной пирамиды. Размеры и изящество камня впечатлили бы не только искушенного в ювелирных делах мастера, но и правителя любой из крупных мировых держав, как Запада, так и Востока. Алмаз был настолько велик, что с трудом умещался на ладони взрослого мужчины, а по высоте в полтора раза превосходил указательный палец.
Над статуей, заливая залу холодным белым светом, был устроен светильник, вырезанный древними мастерами из того же, что и факелы голубоватого кристалла. Сияющую полусферу окаймлял массивный серебряный обруч, крепивший её к высшей точке куполообразного потолка.
Взор Конана скользил по залу, всё больше разгораясь вожделением. Он созерцал несметные сокровища, брошенные к ногам победителя. Его поражало нагромождение утвари, беспорядочно разбросанной по залу, в этом фантастическом месте царил настоящий хаос. Вдоль стен стояли раскрытые настежь сундуки, доверху наполненных украшениями из золота, жемчуга и драгоценных камней. Пол устилали золотые и серебряные монеты, открытые ларцы притягивали взор, играющими в них лучами света драгоценными каменьями всех мастей и цветов. Глаза варвара разбегались, натыкаясь на разнообразную дорогостоящую снедь, какую только могло создать воображение человека. Жрец не солгал, в этом зале веками покоились сокровища, о которых, если только во сне, могли мечтать правители ныне существующих богатейших государств закатного материка. Глаз радовало великое множество дорогих безделушек, а руки ожидали в предвкушении, не зная, за что схватиться в первую очередь.
Недолго думая, Конан решил брать только самое ценное. Он зачерпнул с пола пригоршню золотых монет и до отказа забил ими свой кожаный кошель, вытряхнув из него ненужное серебро, которое теперь занимало бы только лишнее место. Так, на мелкие расходы. Не расплачиваться же камнями за добрый кусок мяса, да кружку пенящегося эля в трактире на каком-нибудь постоялом дворе?! Второй мешочек он приберег для алмаза, украшавшего корону на голове каменной девы. Эта драгоценная штуковина, пожалуй, стоила целого состояния, ну а то, что она значительно превосходила в цене любой предмет во всей этой сокровищнице, сомнениям даже не подвергалось. Камень он оставил на потом, а сейчас взор его привлекли кроваво-красные рубины, завораживающе блестящие в лучах магического света.
Конан присмотрел сундучок, прикидывая на глаз, сколько тот будет весить наполненный доверху. Удостоверившись, что сможет его унести, он вытряхнул из него хлам и бросил на дно несколько пригоршней рубинов, суда же посыпались гранаты, опалы, изумруды, сапфиры, аметисты и другие драгоценные камешки, попавшиеся на глаза. В довершение ко всему варвар подошел к сундуку с украшениями, давно мозолившему глаза. Основательно покопавшись в нём, он выбрал несколько жемчужных ожерелий, брошек и браслетов, показавшихся ему наиболее привлекательными, и убрал украшения в карман своих широких кожаных штанов. Столь щедрый подарок предназначался для одной очаровательной девушки, к которой он обещал заглянуть по окончании дела в доме вельможи, ведь скупиться на амурные дела привычек за ним не водилось. Вроде бы и всё. Оставалось лишь забрать пирамиду, да выбираться отсюда поживее, итак вдоволь попользовался расположением хозяина сокровищницы.
По-кошачьи легко Конан вскарабкался на статую, схватил кристалл и с силой вырвал из короны. Он спрыгнул вниз и несколько ударов сердца зачарованно любовался тем, как переливаясь всевозможными оттенками, словно призма чародея, играла цветами эта изящная диковинка. Варвар бережно уложил камень в кожаный мешочек, пристегнул его к поясу и пред ухом решил бросить прощальный взгляд на каменную деву, уж больно она напоминала ему тигрицу Белит — королеву Черного Побережья, любовь к которой по-прежнему жила в его сердце.
Обернувшись, варвар вздрогнул. Он непроизвольно попятился назад, видя, как из глаз изваяния капают слёзы и тонкими струйками сбегают на усеянный золотом пол. В воздухе повеяло тревогой, предчувствием безысходности. В эти тревожные мгновения ощущения варвара сравнимы были лишь с состоянием несчастного сорвавшегося в пропасть, чьё сердце в ужасе замерло, ожидая стремительно приближающегося момента неминуемой гибели.
Конан оглянулся. Страшная сила со скрежетом выгибала створки массивной двери, прорываясь внутрь сокровищницы. Благодаря лишь усердию древних мастеров, сделавших свою работу на совесть, дверь держалась стойко, не позволяя стихии быстро одолеть себя, но варвар прекрасно понимал, что всякой прочности есть свой предел, понимал также и то, что времени осталось у него совсем немного. Сквозь неумолимо растущую брешь, в зал уже врывались струи ледяной воды, заливая разбросанные по полу сокровища. Обреченная дверь доживала свои последние мгновения.
— Вот тебе и священная жидкость, дарующая жизнь. — подумал Конан, и взглянув на мешочек, что болтался на поясе, со вздохом добавил. — Похоже, я всё-таки нашел ключ.
Не нужно быть учёным мужем, чтобы подсчитать свои шансы на спасение. Конан ожидал, что в любой момент ревущая стихия обернётся слепой разрушительной силой, которая сметёт и обратит в прах всё, что только встанет на её пути. Он с жадностью голодного медведя ощупывал сокровищницу глазами. Если есть вход, то непременно должен быть и выход! И снова чутье загнанного в угол зверя подсказало путь к спасению. Взгляд набрёл на нечто, не слишком гармонирующее с интерьером зала, отделанного белым мрамором и серебром. Варвар отшвырнул прочь тяжелый сундук и стремглав бросился в другой конец сокровищницы, к чернеющему в белоснежной стене углублению. В два прыжка очутившись рядом, Конан присел и осмотрел отверстие, которое оказалось впадиной, а точнее пазом для какого-то предмета, вырезанного в виде правильной пирамиды.
— Кром! — с облегчением выдохнул варвар, догадываясь, как следует распорядиться своей добычей.
Не мешкая, он вытряхнул кристалл из мешочка и вставил в уготовленный под ключ паз. Камень ярко вспыхнул, исторгая живой серебристый свет, но спустя мгновение снова погас. На раздумья времени не оставалось, действовать нужно было быстро. Варвар выдернул пирамиду и сунул обратно в мешок, с трудом балансируя на зыбкой почве, которая буквально ускользала из-под ног, ибо пол сотрясало толчками невероятной силы. Ключ, теперь Конан не сомневался, что овладел именно тем ключом, о коем его предостерегал серебряный бог, пробудил к жизни древний механизм, который едва проснувшись, загудел и загрохотал где-то глубоко в недрах земли.
