Знакомство с будущими попутчиками Тхар решила начать с украденного мешка, полетевшего прямо в смеющуюся морду старшего орка, судя по всему, главного в охране. Тот издал невнятный звук, отбросил неожиданно впечатавшееся в физиономию препятствие и вскочил на ноги, хватаясь за секиру и в бешенстве вглядываясь в темноту. Тхар прекрасно знала, что орки видят в темноте не хуже кошек, поэтому не потрудилась выехать в круг света, очерченный костром:
— Позор! — рявкнула она. — Почему телеги стоят на дороге? Где обязательный фонарь на крайней? Вы что, первый раз на тракт выехали? Почему вся охрана торчит у костра, где её даже подслеповатый гном на раз перестреляет? Где часовой? Почему фургонные лошади не распряжены?
На лице старшего охранника, как и на лицах его товарищей, а также обозных, недоумение мешалось с недовольством. Будь всё это сказано тихо и вежливо, орки просто не обратили бы внимания — они уважают только тех, кто перед ними не робеет. Но так просто спустить замечания, пусть и справедливые, ей вряд ли собирались. Когда Тхар прекратила перечень высказанных недовольным тоном претензий, старший некоторое время молчал, по орочьей привычке прикусывая выступающим клыком нижнюю губу и разглядывая ночного гостя, потом что-то для себя решил и угрожающе сказал:
— А ты, приятель, кто такой, чтобы нам указывать?
— Тот, кто желает вам добра, — хмыкнула Тхар. — И не хочет, чтобы вас поколотили за несоблюдение всем известных правил. И обворовали, потому что охрана из вас никакая!
Орки недовольно заворчали, а один из людей, усатый жилистый мужик, неожиданно злорадно заметил:
— А девка-то дело говорит! Я вам давно сказал…
— Девка? — приподнял рассечённую шрамом бровь старший и расплылся в обрадованной улыбке. — Эй, ты чего в темноте жмёшься? Иди к нам! Поговорим, — он хохотнул, товарищи поддержали его радостным гоготом.
— Надеетесь провести вечер так же приятно, как ваш купец недоделанный? Зря, — фыркнула Тхар и неожиданно спросила спокойно и серьёзно: — Позволено ли мне узнать ваше имя, отважный муж из рода Цыргазх?
Улыбка мгновенно слетела с губ старшего орка, и он цепко вгляделся в темноту, спросив на восточнопригорском орочьем:
— В тебе есть орочья кровь?
— Нет, — ответила Тхар на восточноравнинном. Диалекты были похожи, и Тхар надеялась, что орк её поймёт, поскольку на пригорском она не изъяснялась — некоторые звуки её человеческое горло не было способно произнести. — Я человек, но была принята в клан около пяти лет назад.
— Какой? — коротко спросил орк на равнинном, напрягаясь.
— Заяргез, — ответила Тхар, на всякий случай тоже подобравшись. — Если с прошлой весны ничего не изменилось, между нашими кланами нет вражды.
— Ничего не изменилось! — радостно подтвердил орк, расслабляясь и облегчённо улыбаясь. — Иди к огню, честная девушка. За такое дело надо выпить!
— С вас уже хватит, — Тхар предпочла сползти с Дружка в темноте, хотя понимала, что от орков её неуклюжесть вряд ли скроется. Она шагнула в круг света и невозмутимо отобрала у старшего полупустой мех: — Хорошего понемногу.
— Ну прям моя жена, — усмехнулся орк, доброжелательно глядя на Тхар сверху вниз.
Даже для орка он был очень массивен и производил несколько пугающее впечатление. Полуседые волосы с одной стороны обриты в знак траура по ушедшему близкому родственнику по отцовской линии, с другой — заплетены в традиционные косы. То, как он стоял и двигался, а также взгляд и шрамы выдавали в нём бывалого воина, и Тхар невольно подумала, что у неё были бы большие неприятности, окажись между их кланами вражда.
Орк в свою очередь разглядывал Тхар, а посмотреть было на что. Сейчас девушка впервые за прошедшие полтора месяца напоминала себя прежнюю: удобные штаны, заправленные в сапоги до середины голени, короткая куртка с капюшоном, волосы от затылка заплетены в тугую короткую косу. Никакого макияжа — Тхар уже совсем не походила на сахези, да и не видела нужды маскироваться, если пойдёт с обозом. Платок перекочевал на шею и притворился шарфом. Совсем прощаться с этой деталью своего облика Тхар не хотелось: по ней любой сахези сразу поймёт, кто перед ним, ведь цвета и мотивы тех, кто ходил с Галеро, отличались от цветов и мотивов других кочевников так же, как и косы и серьги орочьих кланов разнились друг с другом. А главное, и то, и другое чужаку, не знающему некоторых секретов, подделать было невозможно.
— Моё имя Цедарг, честная девушка, — представился орк наконец. — Мне позволено узнать твоё?
— Тхар, — ответила она, ловя болтавшуюся на цепочке затычку в меху и пытаясь запихнуть её в горлышко.
— Давай я, — мягко забрал его орк и без усилий справился с пробкой.
Тхар только уважительно кивнула.
— Поскольку купец ваш занят, — с ядовитой иронией заметила она, — то командовать пока буду я.
— С какой это радости? — хмыкнул кто-то из обозных.
— Для вашего же блага, — елейным голосом со стальными нотками ответила Тхар. Она уже поняла, что получила поддержку старшего, и поэтому твёрдо продолжила, ткнув пальцем в выступившего: — Ты. Берёшь фонарь и идёшь вешать его на крайнюю телегу. Поскольку уже ночь, сдвигать их на обочину не будем, пора спать, иначе завтра застрянем на выезде к Черепичинкам. Ты, — ткнула она пальцем в молодого косоглазого орка, громче остальных гоготавшего при обнаружении её пола. — Стоишь первым на часах. Поскольку вас много, половина будет стоять на часах сегодня, половина — завтра. Ты, — ткнула она в усатого обозного, поддержавшего её замечания, — распрягаешь лошадей. Их ни в коем случае нельзя оставлять запряжёнными, — Тхар обернулась к внимательно слушавшему её приказы Цедаргу, заглянула в глаза и уважительно спросила: — Вы не против?
— Ну точно моя жена, — усмехнулся орк удивлённо-довольно. — Та тоже вечно сама всё придумает, а потом представит так, будто это я решил!
Орки и люди согласно засмеялись, а Тхар только покачала головой, надеясь, что Цедарг не решит, что она и в остальном должна походить на его жену. Например, согревать ему ночами постель. Впрочем, она рассчитывала на уважение к ней, как к принятой в клан — обычных человеческих девушек орки ни во что не ставили.
— Выполнять! — неожиданно рявкнул орк, обрывая всеобщее веселье. — Сегодняшние часовые… — он перечислил имена, которые Тхар попыталась запомнить и соотнести с теми, на кого он глядел.
— А почему я должен идти лошадей распрягать? — заныл усатый мужик. — Это Смиран девку взял в обоз. И любуется с ней там, вместо того, чтобы…
— Потому что Радег меня за старшего оставил, и я говорю, что ты пойдёшь их распрягать, — спокойно сказал орк таким тоном, что даже у Тхар пробежались мурашки по коже, хотя к ней его слова никак не относились. Её заинтересовало другое:
