Ну Немой… ну… а, черт с ним! Уж два года прошло, да и Эль ему уже отомстила пару раз. Ну и что, что она тогда считала, свои диверсии обычными шутками… Сработало же. Значит квиты. И слава богам, что она догадалась применить тот же способ, что и сам Немой — зелья. По ним крайне трудно вычислить автора шутки. Вот интересно, это сколько же таких трудно отслеживаемых шуток, дело рук немого чародея?
Эль попыталась припомнить такие случаи, благо ничего сложного в этом не было. Среди учеников считалось высшим пилотажем провернуть какую-нибудь мелкую пакость ближнему (желательно из другого класса), и не засветиться. Посчитав и сопоставив известные ей случаи, Эль пришла к выводу, что ни один пошутивший над Немым ученик, не остался без ответного сюрприза. Если очень постараться, можно даже вычислить, кто и какие подлянки подкидывал уборщику. Уж очень красноречивыми были ответы. Для тех, кто знает, что Немой знаком с чарами, конечно. Вот, наверное, учителя потешались, когда ученики пытались устроить расследование, кто над ними "так зверски издевается"! Но на Немого никто и не думал…
"А все зашоренность, головокружение от собственного могущества и необоснованное чувство превосходства над обычными людьми!" — Пришла к выводу Эль, когда поняла, что большинство ответок Немого, к тому же, с чарами были связаны лишь опосредовано. Зелья, волшебные растения и животные, артефакты… и никакого прямого чародейства.
Вскоре загудел колокол, означая окончание занятий, и пятый "лесной" табунком вылетел из заклинательных покоев Чжуэнича, старого шамана-кочевника, найденного еще предыдущим директором Школы в Диком Поле, куда он ушел умирать из родного кочевья, после того как проиграл поединок своему более молодому противнику, желавшему занять его место. Но со смертью ему не обломилось, и теперь Чжуэнь, или как его прозвали в Школе: Чжуэнич, преподает ученикам Китежградской школы техники сосредоточения, расслабления, очищения, и еще чертовой кучи всяких "ений".
Не успела девушка сделать и пары шагов по коридору, как почувствовала касание каких-то огненных чар. Что это было, она определить не смогла, поскольку не имела склонности к этой стихии, и тут же завертела головой в попытке узнать умника, решившего над ней пошутить. Так и есть. У окна примостилась компания "огненных" из пятого класса, под предводительством Алихана, сыночка богатого маракандского купца, переехавшего в Китежград прошлой весной. Низенький, полноватый, с черными живыми глазками, Алихан не давал Эль прохода и периодически распускал руки, с момента своего перевода из маракандской школы, за что был неоднократно бит Радом и Турном, а позже и самой девушкой. Угомонился, но затаил злобу. А сейчас вот поймал момент, когда она была вообще не готова к какой-либо защите. Еще бы, всю ночь провела на ногах, под дождем, на кладбище. С утра пришла на занятия, а они оказались, как назло, практические, так что, возможности подремать под успокоительное бормотание учителей так и не представилось. И вот теперь это!
Сузив глаза и мысленно пообещав отомстить, Эль быстро набрала ход, пытаясь достичь своей комнаты до того, как разворачивающиеся чары полностью подействуют. Только бы дойти до комнаты, а уж там она разберется! Опс!
У самых дверей в комнату, девушку остановил Немой. Эль поежилась под внезапно посмурневшим взглядом "уборщика", и даже не пикнула, когда он, ухватив ее за руку, поволок к кабинету директора.
Дверь, ведущая в святая святых Китежградской школы, чуть не слетела с петель, от мощного удара, и в комнату влетел Немой, в кильватере которого болталась странно притихшая рыжеволосая чаромутка.
Директор оторвался от своих бумаг, и с недоумением уставился на "вошедших".
Из невнятной от ярости мыслеречи Немого, Аникита Силыч кое-как уразумел, что привело его ученика в такое состояние, и присмотрелся к девушке. В ее Узоре действительно появилось нечто новое, и абсолютно недопустимое на территории Северных княжеств — метка рабыни! Спустя секунду, на глазах изумленного директора, такая же, только явная печать, украсила и висок Эль. Чуть подумав, Аникита Силыч тяжело вздохнул, и одним посылом очищающих чар, развеял обе метки.
— Иллюзия. — Сухо прокомментировал он свои действия, но почти тут же пояснил более мягким тоном, — кто-то наложил на нашу ученицу очень хорошую огненную иллюзию. Молодец, что привел барышню ко мне, парень. Не хотелось бы, что бы по Школе начали бродить дурные слухи.
— Хм… Может мне кто-нибудь, что-нибудь объяснит? — Ледяным тоном настоящей аристократки осведомилась уже пришедшая в себя, Эль.
Улыбающийся Немой, в ответ только фыркнул, и выразительно глянул на разозленную девушку. Мол, если ты это мне говоришь, то извини…
— А с директором, юная барышня, можно и повежливей разговаривать. — Усмехнулся Китежский Дракон, но тут же посерьезнел. — На тебя, Эль наложили иллюзию. Очень качественную. Вон, даже Немого проняло!
— Что за иллюзия? — Уже вполне спокойно спросила девушка. Но стоило ей услышать ответ… Рыжая взбеленилась, самым натуральным образом.
Одно движение пальца Китежского Дракона, и бушующая ученица замерла на месте, "замороженная" чарами директора.
— Вот именно поэтому, я и рад, что ты доставил ее сюда. — Заметил он Немому, и заглянул в глаза девушки. — Я тебя сейчас "отпущу", ты сядешь в кресло и спокойно меня выслушаешь, а потом делай все, что твоей душе угодно. Ясно? Ну, будем считать, что ясно.
Стоило директору "разморозить" Эль, как та, хмурясь, опустилась в предложенное ей кресло, и очень серьезно посмотрела в глаза Аникиты Силыча.
— Да все я понимаю, не держи меня за неуча, девочка. — Скривился от этого взгляда директор. — Наложение такой иллюзии, подпадает под действие Судебника. "Оскорбление действием лица благородного звания, и унижение оного знаками недостойными". Это право на дуэль полного поединка. Сталь и чары.
Так вот… По праву старшего чародея Школы и вашего наставника, я разрешу проведение этой дуэли, при соблюдении двух условий. Никаких смертей. Если что, оставшегося в живых будет судить трибунал Нижней скамьи Совета. И второе, за проведением дуэли будет следить наблюдатель, назначенный мною лично. Ясно? — Директор бросил на Эль строгий взгляд, и дождавшись ее согласия, кивнул на дверь. — Свободна, ученица… И смотри не опозорь меня, девочка.
Ошарашенная таким поворотом, Эль вышла из кабинета директора и задумалась. Нет, она была рада, что дуэль ей разрешили… Но запрет на убийство Алихана ее категорически не устраивал. Огненный нанес очень тяжелое оскорбление, за которое обычной царапиной не отделываются… И что же ей теперь делать? Бросить вызов и удовлетвориться извинениями "огневика"? Или… дождаться весны, выпуска, и освободившись от навязанных директором условий, закопать самодовольного маракандца на шесть локтей в землю… на полигоне. Второй вариант девушке понравился гораздо больше. Хоть он и требовал терпения. Ничего, подождем. За исход дуэли, Эль не волновалась вообще.
