- Ты кто? - настороженно спросил я.
- А где твое "Здравствуйте", а? - с издевкой спросил неожиданный гость. - Ладно, не будем сентиментальными. А ты кто таков будешь?
А голос у говорившего красивый - низкий, бархатистый и приятный.
- Так я тебе и сказал! - грубовато отрезал я. Почему я на "ты"? да потому что ко мне на "ты". И я не посмотрю, что, если судить по голосу, субъект гораздо старше меня.
- А чего так резко? - будто возмутился нахал. - Я к тебе вежливо...
- Насрать, - буркнул я, поняв, что с этим церемониться себе дороже.
- Придется поучиться тебе вежливости, - с притворным состраданьем вздохнул собеседник.
- Как бы самому не пришлось учиться, почтенный господин штурмбанфюрер, - бросил я.
- Я таких, как ты, уважаю, - хмыкнул незнакомец, пропустив мою колкость мимо ушей. - Без пафоса, без церемоний.... Ты же мракоборец?
- А тебе какая разница? - гордо заявил я.
- Большая. Ты мне понадобился.
- Зачем это? - подозрительно поинтересовался я и одновременно решился на маневр: резко рванул сеть барьера.
"Штурмбанфюрер" расхохотался так, что эхо, похоже, разнеслось по всему астралу. У меня не только не получилось убрать это чертово барьерное заклинание, но от этой неудачной попытки еще и прошлась боль по всему астральному телу. Я не захотел выставлять свою слабость, поэтому только закусил губу.
- Ой... ой, насмешил... - задыхался тем временем от хохота провокатор. - Ой, не могу...
Я предоставил ему возможность от души посмеяться надо мной, чем он с лихвой и воспользовался.
- Знаешь, мракоборчик, - оторжавшись, продолжил паясничать провокатор, - тут относительно недавно тоже попался один, только не понял, в чем тут замес, и не придумал ничего лучше, как поставить заслон и слушать наш с коллегой разговор, который для его ушей ну никак не предназначался.
- И что с ним стало? Как он выбрался? - невинно спросил я. Самые неприятные подозрения закрались мне в голову.
Невидимый собеседник едко хихикнул. Меня от этого покоробило.
- А никак! - хмыкнул он. - Этот любопытный чувачок сейчас у меня, под моим надзором. Кстати, это же ученик школы на Килли! Месяц назад исчез в астрале. Слыхал о таком?
"Щеглов!" - с внезапным ужасом догадался я.
- Ага, Щеглов! - довольно подтвердил "штурмбанфюрер". - Вот уж я за эти восемнадцать лет не веселился так, как за этот месяц! Нет-нет, не над Щегловым, а над Василисой Ивановной "Премудрой". Я думал, она гораздо умнее...
- Ах, ты, тварь ...!
Гнев залил мне глаза и стиснул горло. Я мгновенно сплел огненный шар и пальнул в сторону голоса. Потом я долго буду проклинать себя за глупость. Файербол! А ничего тупее выдумать не мог!?
- Значит, по-хорошему не хотим? - голос незнакомца мгновенно лишился какого бы ни было веселья. Теперь он насквозь пронизан ледяными и ужасающе спокойными нотами. - Хотим по-плохому, да? Что ж, по-плохому так по-плохому.
Похоже, что мой жалкий файербол не причинил ему никакого вреда.
- Зря ты, юноша, вздумал мне сопротивляться мне, - таким же ледяным тоном продолжил пленивший Щеглова. - Но ты мне понравился. Ты хороший волшебник и можешь мне помочь. Темный Олигарх милостив к тем, кто помогает ему.
- Что? - не поверил я своим ушам. И своему голосу - тон его стал неверным. Ужас ледяной змеей поднялся откуда-то из желудка и стиснул сердце вместе с горлом.
- Что слышал, - огрызнулся Темный. - Хошь или не хошь, а ты будешь со мной работать. С тобой, как с Щегловым, я сопли жевать не буду. А теперь спать... спать... спать...
Я вдруг оказался бессилен перед этими сильными чарами. Тело налилось свинцовой слабостью, веки потяжелели и начали смыкаться. Сознание покрыл туман, и я стал медленно погружаться в сладостную пучину сна. Но успел подумать: "Я найду тебя, Щеглов! Я все выясню..."...
Кира.
Недавно произошло еще одно ЧП: исчез Миха Гречанинов, мракоборец. Его нашли в его же домике его напарники по профессии. Он явно был в астрале, но вызвать его обратно они не могли. Похоже, что он отправился на поиски Димки. Тоже мне, Бэтмен Суперменович Зорро. Похоже, что сложилась ситуация "Хотели как лучше, а получилось как всегда".
Ой, как все переполошились! Опрометью бегали по коридорам, обсуждали, шептались, обменивались версиями и т.д. и т.п. Меня эта суета выматывала до предела, нигде спокойного места в школе нет, везде толкотня и сплетни. Плюс еще пожаловал этот голос, который в первый раз заявил о себе в начале первого урока с Кретиновым, и про который я и думать забыла. Сейчас он молил о помощи, но он не успел сказать, что надо сделать. Он попросил сказать что-то мракоборцам, но что, не договорил. Я тщетно попыталась наладить контакт, но не вышло. Что-то у меня вообще последнее время ничего не выходит.
Но, как бы то ни было, расстраивалась я недолго. Других забот невпроворот. Кретинов, например. Нет-нет, никаких особо замечаний он нам с Лехой не доставляет, даже наоборот. Тихий стал, прекратил особо ворчать, но от язвительных замечаний не отказался. Похоже, Маришка и Лека устроили ему такую зачистку мозгов, что он до сих пор под впечатлением. А прочистили они ему мозг альтернативным методом: изрядным количеством затрещин, оплеух и пинков под зад. К сожалению, выяснить, что за долг, у девушек не удалось. "Это наши дела давно минувших дней", - вскользь пояснила Лека, и больше мы с Лехой с этой темой к ним не приставали. Кстати, они живут у меня, скрытно, разумеется. Время от времени они куда-то исчезают, наверняка проведывают родной Иттран, за что судить я их не имею права. Но в их отсутствие становится настолько скучно, что не знаю, куда деваться. Без них безобразия устраивать неинтересно. Но они всегда возвращаются, и веселье возвращается вместе с ними.
Спустя неделю после оных событий у нас был урок с третьим классом. Я знала, что Леха заболел - подхватил ларингит, и его на уроке не будет, так что придется мне сидеть с Райкой Корецкой, стервозной особой, которая неравнодушна к Лехе. У нас многие пацаны за ней ухлестывают. Она достаточно красива, но как-то неестественна, искусственна. Типа как размалеванная кукла, больше не назовешь ее никак. Постоянно волосы густо выкрашены в черный цвет, поэтому никто не знает их природного цвета, глаза до самых бровей намазаны голубыми тенями, на длинных ресницах огромные комья туши, а на губах - миллиметры красной помады. Короче, смотреть страшно, а Кретинов, сволочь, посадил меня именно с ней на случай болезни Лехи. Надо ему еще несколько раз это припомнить.
