тени.
— Объяснись, послушница. — Привычная улыбка исчезла из глаз Сестры Чайник, сейчас это была Серая Чайник, вся деловая, вся убийственная.
— Наш убийца — Джордо Ситсис. Он собирается сделать меня своей следующей жертвой. У него во рту мешочек с ядом курала, и он отравляет свой жертвы во время поцелуя.
— Мы можем задержать его снаружи, после окончания бала, — сказала Чайник.
— Но у него все еще есть яд. Он просто убьет им кого-нибудь другого, — сказала Ара.
— Мы не можем действовать сейчас. Вокруг слишком много лордов. И лорд Венсис хорошо охраняет это место. — Чайник взглянул на купол, изгибающийся над ними. — Есть и другие, которые тоже наблюдают. Я чувствую их… Другие, которые гораздо опаснее любого стража Венсиса.
— Я могу обратить против него его собственный метод, — сказала Ара. — Если я тоже обработаю рот воском и прикреплю короткую иглу к языку, я смогу проколоть мешочек. Тогда все, что мне нужно сделать, — заставить его проглотить.
Чайник покачала головой:
— Слишком опасно.
— Я готова. — Ара сжала кулаки. — Мы не можем просто позволить умереть еще одному невинному. Мы — хорошие ребята.
При этих словах темные глаза Чайник расширились, и на мгновение тень улыбки скользнула по ее лицу:
— Это никогда не бывает так просто, Ара.
— Я справлюсь. — Ара твердо встретила ее взгляд.
Чайник вздохнула:
— Мне кажется, ты не понимаешь, насколько сложно то, что ты предлагаешь. Тебе потребуется значительная... оральная ловкость.
Ара опустила глаза и стиснула зубы:
— Я справлюсь.
Чайник снова вздохнула и взглянула на Регола, который молча стоял у плеча Ары:
— Это потребует некоторой тренировки.
Чайник развернула два набора из широкого пояса со множеством карманов, надетого под верхней одеждой. Серые Сестры несли в поле самое разнообразное оборудование. В первом наборе было много иголок, ниток и крошечный тюбик плоть-бинта. Во втором хранилась коллекция миниатюрных баночек с различными защитными кремами, мазями и воском, предназначенным для защиты кожи от ядов. Горшочек с воском содержал несколько доз жидкости, которую надо было всосать и оставить во рту, после чего кожа внутри покрывалась воском, предотвращающим — или, по крайней мере, уменьшающим — впитывание токсинов в организм.
— Высунь язык, послушница. — Чайник наклонился с маленькой деревянной лопаточкой, измазанной плоть-бинтом. Она также держала последнюю четверть иголки, которую отрезала при помощью ножа из Ковчег-стали. Нож ей подарили, когда она взяла Серый.
Ара высунула язык.
— Когда это приклеено на место, оно так легко не оторвется. Будет трудно как найти и проколоть мешочек с ядом, так и не поцарапать Джордо, тем самым предупредив его о том, что происходит.
— Тогда мы должны сначала попрактиковаться без иголки, — сказал Регол. — Иначе у меня будет полный рот крови и ленты вместо языка, прежде чем она освоится.
Чайник поджала губы:
— Согласна. Но поторопитесь. У нас нет в запасе всей ночи.
Мне пора идти, сказала Нона в голове Ары, когда ее подруга повернулась лицом к высокому ринг-бойцу.
Не смей оставлять меня с ним наедине!
Но... это неправильно. Мы его обманываем, сказала Нона.
Ерунда. Это тебя он хочет поцеловать.
Нона фыркнула. Столкнувшись с золотой Арабеллой Йотсис, туго закутанной в струящиеся шелка, ни один мальчик на Абете не пожелал бы неряшливую послушницу с темными глазами.
— Вот так? — Ара потянулась к Реголу.
Регол резко отступил назад:
— Он ожидает, что будет действовать первым и мысленно подавит твою оборону.
Ара склонила голову набок:
— Ну, тогда действуй.
Регол нахмурился. По-видимому, он чувствовал себя неловко, когда не был главным:
— Я... э-э...
Ара закатила глаза. Нона, прятавшаяся за этими глазами, чувствовала себя гораздо менее уверенно. Она все еще не могла поверить, что Реголу было интересно говорить о ней, когда он держал под руку Ару. Вероятно, это был какой-то трюк, способ успокоить Ару, поговорив о ком-то, кого они оба знали. Это звучало гораздо более правдоподобно.
Внезапно Регол оказался намного ближе, чем должен был быть, быстро наклонился вперед, одной рукой обняв Ару за плечи и поддерживая ее. Его лицо еще больше приблизилось, теперь Нона чувствовала его запах, что-то от Калтесса, все еще узнаваемое под лавандовой водой, которую использовали многие наследники Сис, что-то более близкое к деревенской хижине, чем к дворцовому залу, и более честное.
Регол встретился взглядом с Арой. Ара нахмурилась и хотела поцеловать его, но он покачал головой:
— Это сделает Джордо.
Поэтому Ара встретилась с ним взглядом, и, хотя ее голубые глаза встретились с темными напряженными глазами Регола, Ноне показалось, что он увидел ее. Глаза Регола расширились в мгновенном замешательстве, затем рука Ары легла ему на шею, притягивая его вниз, и он поцеловал ее.
Ара быстро отстранилась и вытерла губы:
— Сделано.
Регол казался смущенным:
— Неужели я действительно так много говорю о Ноне...
— Нет, нет и еще раз нет. — Чайник встала между ними, качая головой. — Ты не можешь просто щелкать языком, как гадюка с кровью хунска. Вошла, потом вышла и закончила. Он сразу поймет, что ты задумала.
— Почему это будет иметь значение? — спросила Ара, проводя языком по зубам. Казалось, ей нравилось целоваться с Реголом гораздо меньше, чем Ноне.
— Ну, для начала он просто выплюнет яд, — сказал Регол.
Сестра Чайник кивнула.
— Сделай это еще раз, послушница, и играй роль. Пусть Джордо думает, что убил тебя. — Она отступила назад и помахала им обоим.
Ара пожала плечами, затем снова положила руки на бока Регола.
— Никаких быстрых входов и выходов. Пусть он думает, что прикончил меня. Поняла. — Она поджала губы. — Готова.
Регол покачал
