– Я сказал отпустить, и дело с концом! Всех, кроме женщины. Ее мы заберем с собой, как и других, которых удастся захватить.
– Сгори моя душа! – ошеломленно воскликнул Вейрамон. – Но почему?
Башир слегка мотнул головой, Анайелла презрительно скривила губы, но тут же сложила их в предназначавшуюся Лорду Дракону льстивую улыбочку. Видимо, она решила, что он просто пожалел женщину, по чрезмерному своему мягкосердечию. Не бросать же ее в дикой, безлюдной местности, без припасов, да еще в такую погоду.
– Хватит и выступивших против меня Айз Седай, чтобы я позволил сул’дам вернуться к своему ремеслу, – пояснил Ранд. И Свет свидетель, ничуть не покривил душой. Все кивнули, хотя Вейрамон и помешкал. Башир казался успокоенным, Анайелла – разочарованной. Правда, Ранд понятия не имел, куда девать эту пленницу, да и других, которые попадут в его руки. У него не было намерения превращать Черную Башню в темницу. Передать под пригляд айильцев? А кто поручится, что Хранительницы Мудрости, стоит ему отвернуться, не перережут сул’дам глотки? Впрочем, оставались еще сестры, следовавшие сейчас с Мэтом в Кэймлин. Пожалуй, они истолкуют это как жест доброй воли – надо же хоть как-то подсластить горечь того, что им придется прибегнуть к его покровительству. – Пожалуй, когда мы закончим поход, я передам их тем Айз Седай, которым сочту нужным, – промолвил он, и тут случилось нечто непредвиденное.
Еще не отзвучали его слова, а лицо Нерит покрыла мертвенная бледность, и женщина с диким, непрекращающимся воплем устремилась вниз по склону, то и дело падая на четвереньки, спотыкаясь о поваленные стволы.
– Проклятие... Взять ее! – крикнул Ранд, и салдэйские всадники помчались следом, рискуя переломать ноги коням и шеи себе. Женщина уворачивалась от верховых с поразительной ловкостью, обращая на опасность еще меньше внимания, чем они.
В устье восточной лощины серебристой вспышкой открылись врата: одетый в черное солдат вывел коня, вскочил в седло и, едва проход закрылся, галопом помчался к холму, где ждали Гедвин и Рочайд. Ранд бесстрастно следил за его скачкой, а Льюс Тэрин в его голове неумолчно твердил о необходимости убить всех Аша’манов, пока не стало слишком поздно.
К тому времени, когда Гедвин, Рочайд и солдат-разведчик припустили вверх по склону, к Ранду, четверым салдэйцам удалось повалить Нерит на землю, и они пытались связать ее по рукам и ногам. Что оказалось совсем непросто: сул’дам пиналась, изворачивалась и кусалась с невероятной яростью. Башир даже предложил пари, уверяя, будто им с ней, пожалуй, и не сладить. Анайелла пробормотала что-то насчет головы. Вроде как предложила ударить пленницу по голове. Или раскроить ей череп? Ранд взглянул на нее, сдвинув брови.
Солдат, ехавший между Гедвином и Рочайдом, покосился на Нерит с видимым беспокойством. Ранд припомнил, что, кажется, видел его в Черной Башне в тот день, когда впервые раздавал серебряные значки мечей и удостоил Таима первого знака дракона. Молодой человек по имени Варил Ненсен до сих пор носил закрывавшую густые усы полупрозрачную вуаль, что не помешало ему, не колеблясь, выступить против соотечественников. Теперь для него на первом месте стояла клятва верности Черной Башне и Возрожденному Дракону. Так обыкновенно говорил Таим, причем Возрожденного Дракона всегда поминал будто бы с неохотой.
– Солдат, тебе выпала честь доложить об увиденном лично Лорду Дракону, – промолвил Гедвин с усмешкой.
– Милорд Дракон! – рявкнул Ненсен, приосанившись и приложив в салюте кулак к груди. – Я нашел их, милях в тридцати к западу. – Ранд приказал разведчикам не Перемещаться пока дальше чем на тридцать миль: какой прок, если один обнаружит Шончан, а остальные продолжат двигаться на запад? – Их примерно вполовину меньше, чем было здесь, и... – Его темные глаза вновь обратились к Нерит, которую наконец-то связали и пытались закинуть на лошадь. Даже при этом она ухитрилась вцепиться зубами в запястье одному из салдэйцев. – ...И я не приметил среди них никаких женщин, милорд Дракон.
Башир покосился на небо. Темные облака окутывали горные пики, но солнце все еще стояло высоко.
– Надо накормить людей, пока не вернулись остальные разведчики, – сказал салдэйский полководец.
– Тогда накорми да побыстрее, – бросил Ранд, раздраженно гадая, будет ли пленение каждой сул’дам сопряжено с такими же трудностями. Скорее всего. Свет, а что будет, если попадется дамани! – Я не намерен всю зиму торчать в этих горах. – Жилль, дамани. Теперь это имя навсегда занесено в список, его уже не вычеркнуть.
Мертвые никогда не молчат, прошептал Льюс Тэрин. И никогда не спят.
Ранд направил коня вниз, к кострам. Есть ему не хотелось.
* * *
С самого края выдававшегося вперед каменного отрога Фурик Карид обозревал вздымавшиеся вокруг горы с лесистыми склонами и остроконечными, похожими на клыки пиками. Его рослый крапчатый мерин прянул ушами, словно уловив звук, не услышанный седоком, но тут же успокоился. То и дело Кариду приходилось протирать стекла подзорной трубы: с серого утреннего неба лил дождь. Намокший черный плюмаж его шлема поник, вода стекала на спину. Впрочем, этот дождь со вчерашним не сравнить. А возможно, и с завтрашним тоже. Или с тем ливнем, что разразится после полудня, – на юге зловеще прогрохотал гром. Но в любом случае тревога Карида не имела никакого отношения к погоде.
Под отрогом, по извилистым тропам, змеилась колонна из двадцати трех сотен человек, собранных с четырех передовых постов, все на добрых конях, накормленные и неплохо снаряженные, но среди них насчитывалось едва ли две сотни Шончан. А облаченных в красное и зеленое воинов Стражи Последнего Часа, кроме него самого, было лишь двое. Большую часть отряда составляли тарабонцы, которые показали себя храбрыми бойцами, но треть – выходцы из Амадиции и Алтары, присягнувшие лишь недавно, отчего их надежность в бою внушала сильные сомнения. Некоторые из их соотечественников давали клятву верности двум-трем правителям; во всяком случае, пытались это сделать. Люди, живущие по эту сторону Океана Арит, совершенно лишены стыда. Дюжина сул’дам ехала в голове колонны, но к сожалению, лишь две из них вели на поводках своих дамани.
Еще дальше, шагах в пятидесяти впереди, разъезд из десятка всадников тоже наблюдал за склонами, хотя не так внимательно, как следовало бы. Они полагали, что об опасности их предупредят разведчики, что есть непростительная беспечность. Карид отметил для себя, что нужно будет переговорить с этими солдатами лично. А не поможет, так им придется отрабатывать небрежение службой в поте лица.
