Мы спустились на его собственном лифте глубоко под землю, прошли по едва освещённому ходу и остановились перед каменной стеной. Он окрыл дверцу около пола и на что-то нажал. в полу были вырезаны канавки и из тёмного зева выехало каменное ложе. В нём было выдавлено углубление явно под меня. Я уже привычно разделся и лёг. По знаку учителя два гнома подняли верхнюю часть ложа и накрыли меня с головой. Теперь камень, а возможно это был другой материал, плотно плотно облегал моё тело и закрывал лицо, но дышалось свободно. Ложе со мной уехало в пещеру и, когда закрылась дверца, меня окутала полная тьма. Мне было мягко и удобно, в пещере было очень тепло, даже слегка жарко, но постепенно стало нарастать ощущение тяжести. Оно не было неприятным, даже наоборот и напоминало тяжесть лежащей сверху женщины – мягкой, уютной, но невероятно тяжёлой. В какой-то момент она стала невыносимой, но тут я почувствовал, что растворился в этой тяжести и произошло слияние. Я ощутил себя землей, точнее некоторым её слоем, но этого было достаточно, чтобы на меня обрушилось море образов. Хотя каждый из них воспринимался чётко и ясно, но их было столько и они так стремительно сменяли друг друга, что вычленить что-нибудь из этого потока не получалось. А потом на смену пришёл поток собственно земных ощущений – тягучий, медленный, но могучий. В нём были медленно растущие горы и стремительно рвущие землю деревья и мягко накатывающиеся на берег волны. Этот поток каждое мгновение вкладывал в меня Гималаи информации и казалось, что голова сейчас взорвётся. На моё счастье он вовремя прекратился и я выехал из пещеры с не лопнувшей, но жутко болящей головой. Учитель отвёл меня под душ, а затем помог одеться. Подъём в лифте помнится смутно, а стоило лечь в кровать, как меня выключило. Этот сон был беспокойный, несколько раз он выходил на грань кошмара, но в воспоминании были только обрывки, часто отдельные кадры, причём размазанные или накладывающиеся друг на друга.
Проснулся я с этой же головной болью, но уже умеренной. Спал я оказывается в одежде, поэтому разделся и пошёл в ополоснуться. Вода нужна была мне, чтобы придти в себя и хоть что-то вспомнить. Контрастный душ быстро привёл меня во вменяемое состояние, по память о потоке, обрушившимся на меня в пещере, была чем-то вроде огромного глиняного кома, к которому непонятно как подступиться, чтобы не раздавило. В комнате уже был накрыт стол с едой, за которым сидел учитель.
– Оденься, – он кивнул на халат, висевший на стуле возле стола – а то на твои мощи смотреть противно.
Мне захотелось возразить, что у меня не мощи, а неплохо тренированное тело, но посмотрел на старого гнома и понял, что он меня просто дразнит. Тем более, что моё тело по сравнению с его действительно смотрелось тощим. Учител символически взял со стола пару кусочков, а я, чувствуя жуткий голод, начал сметать стоящую на столе еду. Старый маг дождался, пока я поем и подвёл итоги:
– Даже удивительно, что ты, не будучи гномом, владеешь всеми тремя базовыми стихиями – землёй, камнем и жизнью, – он задумчиво почесал переносицу – и при этом ещё являешься боевым магом. Но вы – люди, удивительные существа, чем-то напоминающие самых первых, бывших ещё до эльфов. В общем ты сумел получить огромную массу знаний и ещё не один год они будут просыпаться. А вот когда они проснутся, то милости прошу ко мне на следующий курс обучения, если конечно сможешь заплатить.
Я поблагодарил его, пообещал обязательно пройти у него следующий курс и попросил ответить на два вопроса:
– как взломать защиту дома бейлифа и
– как работать с серебрянкой.
В ответ он поинтересовался не собираюсь ли я ещё выяснить, как добраться до сердца Мира? Пришлось его успокоить, что пока меня это не интересует, но в принципе такое умение наверное будет полезно. Он немного посмеялся и начал рассказывать, как организована защита дома бейлифа. Для начала учитель достал плитку неизвестного мне камня в раме и предложил магически прощупать её. Удивительно, но магия не могла проникнуть внутрь её, зато энергию она сжирала всю. Мне было объяснено, что у этого камня все слои идут параллельно поверхности, а любое магическое действие поперёк слоёв затруднительно в любом материале. Этот камень способен разрушать структуру перпендикулярного магического воздействия и довольно твёрд в этом напрвлении. Поэтому воздействовать на него возможно только со стороны торца – учитель снял одну сторону рамы. Передо мной было много слоёв свободно пропускающих магию. Далее он рассказал, что такими плитками выкладывают стены специальных камер, в которых содержат магов. Размеры такой камеры невелики и магичить в ней невозможно – вся энергия немедленно поглощается плитками. Плитки сращивают друг с другом и зазоров между ними нет, а магическая защита исключает нанесение механических повреждений. Плитку можно сделать водо– и воздухопроницаемой, но всё равно до её поверхности невозможно дотронуться. Вскрыть такую стенку можно только с торцов, а они все заделаны. Изготавливаются эти плитки из особого камня, добываемого во внутренних слоях некоторых Миров. Гномы называют этот материал – бриндгрен, а люди Тао-Эрис – ванарис.
Дома бейлифов покрыта такими плитами, только наружу. Снаружи на эти плиты наложены плиты из самого прочного камня, малоуязвимого к любым немагическим воздействиям. Хотя дома бейлифов строили гномы, но накладывал заклинания и устанавливал отпирающие пароли сам Наймиер и гномы их не знают. А вскрыть их можно следующим инструментом – старый гном достал деревянный ящичек, в котором лежал набор инструментов из серебрянки (!). Они напоминали зубоврачебные, но были заметно крупнее – два вроде водительской монтировки, а оконечные лезвия – намного тоньше. Он достал из шкафа плитку и показал мне щель тоньше волоса. Затем взял один из инструментов и медленно вставил лезвие в эту щель, я почувствовал, как оно изгибается внутри, проникая в перпендикулярную щель и зацепляя вставленный в торец плитки брусок. Потом другим инструментом он зацепил тот же брусок с торца и пропустил по серебрянке заклинание «Расщепись». Плитка распалась на две, а из торца выскочил брусок. Он вынул инструменты из ящика и положил их на весы, а потом сказал:
– основание друзы серебрянки весит несколько больше и тебе я отдам этот набор за неё. А если хочешь научиться работать с серебрянкой, то мне требуется два стержня и комок травки. Сможешь достать? Я удовлетворённо улыбнулся: – через пятнадцать минут вернусь!
Спуститься к себе, открыть зачарованный ящичек, достать запрошенное и ещё стержень и вернуться – всё это заняло у меня как раз запрошенные четверть часа. Выложив всё это богатство перед старым гномом на стол, я с удовольствием посмотрел на его ошарашеное лицо. Невозможно было представить такую богатую мимику у гнома. Он долго гладил серебрянку, а потом поднял на меня глаза. В них была грусть и жалость.
